Марина не ответила, смотрела на него хмуро и недоверчиво и визитку в руке сжимала. А Игнатов вдруг прощаться начал, едва ли не раскланялся, дверь сам открыл и вышел из квартиры. А Марина в прихожей стояла, не до конца понимая, что это такое было. Адвокаты, важные люди, встретиться с ней желающие, и даже визитки. Потом опомнилась и на визитку посмотрела. На ней чёрными крупными буквами значилось: Стеклов Николай Викторович.
Стеклов?! Тот самый?
На входе в офисное здание у неё потребовали паспорт. Высокий, дородный охранник в чёрной форме на фотографию посмотрел, потом на Марину взглянул, сравнил увиденное, а после коротко улыбнулся.
— На ваше имя выписан пропуск, — сообщил он, и рукой в сторону лифтов указал. — Прошу, проходите. Десятый этаж.
Марина кивнула, сделала пару шагов и вернулась.
— А какой кабинет?
Охранник странно посмотрел.
— Вас встретят.
Марине стало не по себе, внутри беспокойство зашевелилось, но что-либо ещё говорить, доводить человека глупыми вопросами, ей показалось неудобным. Пошла к лифту, оглядывалась, встретилась взглядом с мужчиной, который шёл через холл широким шагом, по телефону разговаривал, резким, суровым тоном, на Марину мельком глянул, а она поняла, что испугана. Не именно видом этого мужчины, а вообще происходящим. Ни с того, ни с сего оказалась в этом новом высотном офисном здании, в котором ей совершенно нечего делать, и попасть сюда ей никогда не грозило, а теперь вот идёт к лифту, и где-то на десятом этаже её кто-то ждёт. Кто-то очень важный. Каблуки излишне громко цокали по начищенному до блеска мраморному полу, в зеркальных стенах её отражение, и Марина, пока лифт ждала, на себя смотрела, потом шапку сняла и причёску чуть взбила. Что этому Стеклову от неё надо — совершенно не понятно, но выглядеть бедной родственницей не хотелось. А в этом офисе, с зеркальными стенами и мраморными полами, она, в своём пуховике, вроде бы новом и симпатичном, смотрелась не слишком презентабельно. На фоне девушки в норковом полушубке, что с ней вместе в лифте поднималась, точно не выделялась, на её пуховике словно бирка имелась: куплено на городском рынке. Правда, дела Марине до этого особого не было, в конце концов, она вряд ли здесь ещё раз окажется, но смятение и даже лёгкое смущение ощущала. И слишком много оглядывалась.
Весь десятый этаж занимал офис торговой компании "Стэлс". Марина как из кабины лифта вышла, тут же взглядом на эмблему "Стэлса" на стене наткнулась, такая же, только очень огромная, украшала здание гипермаркета. Марина по сторонам оглянулась, а ей навстречу уже спешила девушка, в строгом офисном костюме и дежурной улыбкой на лице.
— Марина Николаевна? Добрый день. Нам снизу позвонили, предупредили, что вы поднимаетесь.
Марина только рот открыла, думая, что ответить, вспомнила, что не поздоровалась, а девушка уже рукой на двойные двери указала и попросила следовать за ней.
— Я провожу вас в приёмную. Возможно, придётся подождать пару минут. Николай Викторович в данный момент немного занят, но он очень хочет с вами поговорить.
— А о чём? — не утерпела Марина. — Вы не в курсе?
— Нет.
И всё, просто "нет". Марина постаралась взять себя в руки. И опять поймала себя на том, что оглядывается.
— Прошу, присядьте. Я сообщу Николаю Викторовичу о вашем приходе.
Ей указали на диван, но Марина садиться не стала. Осторожно кивнула девушке за столом секретаря, как она поняла, и подошла к окнам, оценила вид. С десятого этажа старый город был, как на ладони.
— Марина.
Она резко обернулась на незнакомый голос. Увидела Стеклова в дверях кабинета, и шапку в руках стиснула. Очень странно было смотреть на человека, которого столько раз по телевизору видела, иногда даже в "Новостях" а федеральных каналах, а теперь вот он совсем близко, на неё смотрит очень странно, да ещё по имени зовёт. Что ему нужно от неё, в конце концов?
— Здравствуйте, — сказала она через несколько секунд, опомнившись.
Стеклов промолчал, только разглядывал её, потом сделал попытку улыбнуться.
— Здравствуй, — отозвался он, и вдруг засуетился, на секретаршу посмотрел, и рукой покрутил. — Рита, давай нам, сообрази что-нибудь… Кофе, чай, печенье какое-нибудь.
— Конечно, Николай Викторович, — отозвалась девушка и поднялась. А Марина перепугалась.
— Да не нужно ничего, — начала отнекиваться она, а Николай Викторович широко улыбнулся.
— Нужно, нужно, — растягивая слова на особый манер, сказал он, а Марину это заставило напрячься. Было в этой интонации нечто знакомое, что за душу неожиданно взяло. И в кабинет Стеклова она шагнула, с сильно колотящимся сердцем, предчувствие её вдруг одолело, небывалое по силе предчувствие чего-то важного, что вот-вот произойдёт с её жизнью.
— Рита, — услышала она тихий шёпот за своей спиной, — мне кофе… с коньяком.
Дверь кабинета за Марининой спиной закрылась, она быстрым взглядом вокруг скользнула, и увидела в кресле у стены мужчину. Глазами с ним встретилась и тут же вспыхнула. Вот кого она ещё не видела сегодня? Его. В какой-то момент показалось, что он снова улыбнётся, как тогда, в гипермаркете, но он не улыбнулся, а напротив, разглядывал её со всей серьёзностью. А Стеклов вдруг попросил:
— Дим, оставь нас, а?
Тот кивнул и без лишних вопросов с кресла поднялся, и сообщил:
— Я у себя буду.
— Да, потом договорим, — немного рассеяно ответил Николай Викторович, а Марина вдруг заметила, что они за её спиной странно переглядываются. Заметить заметила, но понять им этого так и не дала. Просто стояла, и глаза опустила, когда "Дим" мимо неё прошёл. И дёрнулась слегка, когда Стеклов едва коснулся её плеч. — Давай, я пальто твоё возьму.
Марина спорить не стала, позволила пальто с себя снять и в кресло присела. Была напряжена, не понимая чего ей ждать. А Николай Викторович тем временем тоже за своим столом устроился, они взглядами встретились, и Марине показалось, что он тоже не на шутку волнуется. Даже пробормотал что-то невразумительное, типа:
— Вот так вот… — На его счастье, секретарша постучалась и тут же в кабинет вошла, внесла поднос.
— Николай Викторович, чай… И кофе для вас.
Стеклов руки в замок сцепил и кивнул.
— Спасибо, Рита.
Марина с настороженностью наблюдала, как девушка чашки расставляет, неловко руку протянула, чтобы чашу с чаем взять, поблагодарила и к собственному неудовольствию чашкой о блюдце звякнула. Это вряд ли кто заметил, но сама смутилась. И держала эту чашку, не зная, что с ней делать. Пить совсем не хотелось, а отказаться вроде неудобно.
— Печенье хочешь? — спросил Стеклов, когда секретарша Рита из кабинета вышла. А он на Марину смотрел, пристально и почему-то исподлобья, словно не знал, как себя вести с ней. И что говорить.
