— Да! — рычит Ризван. Заталкивает меня в дом. Грозной тенью нависает. — Надоело мне с тобой возиться. Сопли подтирать. Будешь вякать — голой у меня пойдёшь. Ясно?
Ризван швыряет мне в лицо какие-то вещи.
— Переодевайся. Или я позову парней, чтобы помогли тебе. Трогать они тебя не станут — против Зверя не попрут в открытую. Но будь уверена, станешь любимой фантазией для дрочки.
Я обмираю от его слов.
— Выйди. Прошу.
— Ещё чего. Отвернусь, припадочная. С тебя довольно! — бурчит кавказец.
Я снимаю с себя одежду. Трясущимися пальцами сорочку длинную, белую натягиваю. Потом халат сверху надеваю.
— Готова?
— Да, — шепчу еле слышно.
— Тогда пошли, пока Зверь баню не разнёс! — командует Ризван.
Каждый шаг даётся мне с трудом. Рано или поздно это бы произошло. Ведь бандиты не бросают слова на ветер. Сказал — подо мной лежать будешь, значит, так и случится.
Но страшно до жути.
Не так я себе первый раз представляла. Думала, муж у меня будет любимый. Брачная ночь после свадьбы. И детки чтобы появились в любви и согласии.
Мечты это всё. Сладкие. Девичьи. Розовые-розовые, как закатное небо иногда бывает.
В реальности меня к головорезу ведут. Как подстилку. Чтобы использовал и обрюхатил.
— Смотри, куда идёшь! — предупреждает Ризван.
Сильной рукой за воротник халата меня хватает. Потом руки не убирает. Так и доводит меня до бани, словно кобылу, держа руку на холке.
Распахивает дверь предбанника. Уже оттуда жаром пышет сильным.
— Убью, если ты пришёл один! — рявкает Зверь.
— Привёл! — отзывается Ризван.
Пояс на халате моём сам развязывает. С плеч сдёргивает. Толкает в предбанник. Я пятками в доски порога упираюсь.
— Не пойду… Пожалуйста. Лучше убейте! — змеёй изворачиваюсь, чтобы до клинка достать.
Но Ризван быстрее. Резко приближается. Почти лоб в лоб.
— Послушай, Арина! — тихо говорит он. — Тебя сюда парильщицей позвали. Ясно? Вот иди и веником маши усерднее.
Смеюсь. Почти до икоты. Кавказец что-то бормочет себе под нос. Потом резко к кадке с ледяной водой подходит и окатывает меня из ковша.
— Не медли, тебе же хуже будет!
Ризван отирает пот со лба.
— Кто придумал эти адовы бани? — ругается и выходит, запирая меня.
Мечусь к двери и стучу по ней кулаками. Бесполезно.
— Малая, не дури! — раздаётся рык Зверя. — Иди сюда. Если целой остаться хочешь.
Его окрик действует словно удар кнутом. Я разуваюсь.
Дверь в баню распахиваю и на пороге застываю. Глаза привыкают к полутьме. Сквозь пар мало что видно.
— Двигай булками живее. Парить умеешь?
— Да, — выдыхаю облегчённо.
Может быть, меня только за этим и позвали. А трусы и лифчик заставили снять просто так, чтобы больше страху нагнать.
Может быть, Зверь страхом кормится? И ему отраднее всего видеть, как дрожат перед ним и едва не умирают от паники.
— Чего ждёшь? — рычит гневно.
Шаг за шагом. На эшафот. Как будто на смертную казнь иду. К нему. К амбалу этому.
В бане душно и влажно. Сорочка липнет к телу мгновенно. Теперь понятен запрет про трусы и лифчик.
Ткань не скрывает ничего. Я будто голая.
Ему хочется именно этого — увидеть меня.
О большем даже подумать страшно.
Зверь усмехается. Его улыбка белозубая опасно сверкает.
— Поработай, как следует! — чеканит отрывисто.
Растягивается на лавке. Во весь исполинский рост.
— Приступай! — рычит нетерпеливо.
Смуглая, бронзовая кожа. Литые мышцы. Видно каждую. Они лоснятся от пота. Он мощный и огромный, как великан.
Зверь подкладывает руки под голову. Плечи бугрятся бицепсами. Спину перетягивают канаты мышц. Ниже находятся упругие, накачанные ягодицы.
Я отвожу взгляд в сторону. Даже вид обнажённой мужской задницы подстёгивает нервы.
Заставляет дрожать.
Мощные, крепкие бёдра. Накачанные икры. Зверь лежит расслабленно. Но я чувствую в нём силу. Жестокость. Изворотливый ум.
Во рту пересыхает от увиденного.
Как будто подглядываю. Но это не так. Он уже был раздет и позволяет смотреть.
— Чего застыла? Мужика голого не видела? Работай! — приказывает. — И жару поддай.
Плескаю ковшиком на раскалённые камни. Поднимается густой, ароматный пар.
Сквозь клубы пара замечаю, как Зверь смотрит на меня, повернув голову. Алчно. Жадно. Пронизывая до нутра.
— Подойди, — командует. — Ошпаришь меня кипятком — заставлю об этом пожалеть. Ясно?
Киваю. Яснее некуда. Зверь прикрывает глаза и ведёт плечами.
— Начинай.
Я подхожу близко к мужчине. Веник давно размочен. Сейчас мне предстоит поработать парильщицей для этого громилы.
Глава 20. Арина
Я не могу оторвать взгляд от его тела. Я смотрю на мучителя, обводя его тело от макушки до пяток. Его тело устрашает меня. Мощью. Яростью. Клокочущей энергетикой.
Но я замечаю и шрамы. Не только на спине. На всём теле. Некоторые из них очень глубокие.
Как на левой ноге. Сбоку. Чуть выше колена и до бедра. Или на плече. Как будто кусок кожи выдрали с мясом.
Я усердно хлопаю веником по коже. Плечи. Спина. Ягодицы. Ноги до самых пяток.
Поднимаюсь обратно. Не делаю ничего постыдного. Но горю как в аду. Уши и щёки поджариваются на открытом огне.
— Ещё! — хрипит Зверь. — Не жалей! Сильнее!
Я снова обрабатываю здоровяка веником. Взмокаю ещё больше. Меня можно выжимать. Как мочалку.
— Достаточно… — раздаётся его голос спустя время. Я отбрасываю веник. Руки гудят. В голове хаос.
— Массаж делать умеешь?
Что? Это он ко мне обращается? Для массажа ему нужна не я, а кто-то посильнее.
— Разомни кожу хотя бы, блоха! — цедит сквозь зубы Зверь.
Дотрагиваюсь до плеча. Разгорячённая кожа. Потная. Вибрирующая под моими пальцами.
Обвожу шрам.
— Сядь на меня сверху! — грохочет приказ.
Цепенею от звука этого голоса. От хриплого раскатистого баритона нутро начинает дрожать. Поджилки трясутся.
Я понимаю, что нельзя медлить. Нужно исполнять приказы. Быстро. Чётко. Не раздумывая. Но сесть на его спину сверху?
