Сен-Клер окинул помещение беглым взглядом, пытаясь определить примерное число кубов. Он решил, что галерея — судя по соотношению длины и намного уступающей ей ширины залы, это была именно галерея — тянется приблизительно на пятнадцать шагов или даже больше, и наспех сделанный подсчет квадратных отверстий на уровне пола показал, что их всего восемнадцать. Это число, помноженное на семь громоздящихся до самого потолка уровней и удвоенное, учитывая обе стороны галереи, давало двести пятьдесят два ящика. Вычтя из общего количества три яруса, место которых занимала лестница, Стефан получил двести тридцать один куб.
По обеим сторонам, на уровне человеческого роста, на стенах виднелись скобы для крепления факелов — как раз таких, что запасли монахи. Де Монбар, шедший впереди, озирался по сторонам с не меньшим любопытством, что и Сен-Клер. Наконец он, крякнув, потянулся к одной из консолей и укрепил в ней свой факел, а затем обернулся к Стефану.
— Мало света, — произнес он, и по подземелью гулко разнеслось эхо. — Помоги-ка мне — надо заполнить все эти канделябры. Посмотрим, что тут такое.
Вскоре галерею заливал свет дюжины ярко горящих факелов, а собратья, придвинувшись друг к другу, рассматривали протянувшиеся вдоль стен каменные полки.
— Опять кувшины, — прошептал Сен-Клер. — Похоже, у них тут была гончарная мануфактура, изготавливавшая почему-то одни кувшины.
— Не только, — возразил его напарник. — Давай-ка посмотрим, что вон в тех сундуках.
Действительно, большинство полых кубов были забиты в точности такими же сосудами, что и в чертоге, но среди них попадались сундуки, или лари. Открыв первый попавшийся, монахи обнаружили в нем разнообразные украшения, примитивные по форме и более вычурные, — все они заманчиво поблескивали в свете факелов. Драгоценности были сложены как попало, словно их в спешке побросали в сундук.
Вдоволь наглядевшись, де Монбар двинулся ко второму ларю, размером побольше, который оказался набит золотыми монетами. Обернувшись, краем глаза Стефан углядел, что среди золота там попадается и кинутое сюда будто в спешке серебро, но его внимание было полностью приковано к одному украшению в сундуке, стоявшем у его ног. Поворошив драгоценности, хаотично сплетшиеся меж собой, он извлек из их кучи блестящее ожерелье — тяжелое колье крученого золота с редкой красоты подвесками из голубых и зеленых каменьев, державшихся на тонких металлических нитях. Несомненно, эта вещица некогда украшала грудь очень богатой женщины. Зеленые камни были похожи на острые вытянутые ромбы, а голубые — гладкие и отполированные — имели каплевидную форму. Стефан сразу обратил внимание на пробел между парой подвесок, указывающий на недостающую голубую каплю. Очевидно, что он нашел в верхних коридорах тот самый пропавший камешек. Его удивило, что кто-то мог выкрасть безделицу из сундука, — разглядывая колье, Сен-Клер ни на минуту не усомнился, что тысячу лет назад вор пытался ее присвоить.
Удовлетворив любопытство, он бросил колье в сундук и захлопнул крышку, а затем обернулся к де Монбару. Оказалось, что его собрат занят перемещением кувшинов. Он двигал тяжелые сосуды туда-сюда, желая посмотреть, что скрыто в глубине кубов. Сен-Клер, до сих пор не прояснивший назначение кувшинов, спросил об этом де Монбара, и тот пояснил:
— Это ритуальные сосуды.
Из его ответа Стефан ничего не понял, зато убедился, что кувшины не имеют особой ценности. Многие из них были из отполированного камня зеленоватого или бурого цвета, но большинство, вероятно, были отлиты из бронзы. Их грубая выделка и незатейливая форма ненадолго заинтересовали Сен-Клера — вскоре он предоставил напарнику одному заниматься ими, а сам поспешил посмотреть, что было в других стоявших вдоль стен сундуках.
— Три четверти сокровищ — все те же кувшины, что и наверху, — наконец подытожил он.
Де Монбар выпрямился, огляделся и кивнул ему:
— Да, я уже заметил. Думается мне, что здесь спрятано все самое ценное, а то, что наверху, в главной зале, — менее важно.
— Важно? Кому важно? И все-таки — что в этих кувшинах, Андре?
— Разве ты видел, чтоб я в них заглядывал? — пожал плечами тот. — Позже мы выясним, что они содержат, но я предполагаю, что в них — пергаментные свитки, туго скрученные и запечатанные сверху воском, чтобы уберечь от порчи и сырости. Мне кажется, что мы обнаружим в них летописные сведения, составленные священниками, которые их и прятали.
Стефан хотя и предполагал нечто в этом роде, все же не смог скрыть разочарования. Он вздохнул и еще раз оглядел галерею.
— А вот эти, как бишь их, ритуальные сосуды, они-то зачем?
— Их использовали в храмовых обрядах. Часть из них — немыслимой древности.
— Но они же каменные.
— Верно, большинство каменные, но есть и бронзовые.
— В общем, не представляют никакой ценности.
— Отнюдь — конечно, если ты не решишь продать их на рынке. Откуда вдруг такая мысль?
Стефан кисло улыбнулся:
— Оттуда, что сдается мне, будто баснословная ценность сокровищ, описанных в наших архивах, немного преувеличена. Один сундук с драгоценностями да еще один — с золотом и серебром. Для настоящего клада маловато.
Де Монбар только улыбнулся на его слова:
— Мой юный друг, вся беда в том, что твои ожидания произрастают из полученных ранее впечатлений. Ты воспринимаешь слово «сокровища» в его нынешнем значении. Не забывай, что люди, спрятавшие эту коллекцию ценностей, отличались от привычных нам христианских священников, а хранилище, которое ты называешь кладом, создано служителями исконной христианской Церкви — общины, восхвалявшей бедность и почитавшей добродетелью отречение от всяческих благ.
— Как же тогда объяснить запасы золота и драгоценностей?
— Всего-то два сундука на всю коллекцию. Возможно, это пожертвования храму — дары вместо жертвоприношений. Нам уже никогда не установить, где и каким образом они были собраны, но эти богатства — ничто по сравнению с прочими ценностями. Король Балдуин будет счастлив завладеть ими в обмен на позволение монахам распоряжаться всем остальным. — Он склонился к одному из кувшинов и погладил его по гладкому боку: — Вот истинное сокровище нашего ордена, Стефан, — здесь, в этих кувшинах. А также…
Он смолк в раздумье и направился к концу галереи, где и остановился, устремив взгляд в голую стену. Сен-Клер, недоумевая, подошел и переспросил:
— А также что?
— Тебе, случайно, не кажется странным, что эта стена пуста, ничем не занята, тогда как все остальные до потолка заставлены стеллажами?
— Странным? Нет, не кажется. А что тут удивительного? Обычный дальний угол.
— А вот и нет, — категорично возразил брат Андре. — Пораскинь мозгами. Сдается мне, что здесь кроется некая тайна… Ты нигде не приметил выбитых в камне анков?
— Не приметил, — обиженно сказал Стефан, — и я ручаюсь, что их здесь нет, потому что я внимательно рассматривал стены — из чистого любопытства. Пробовал найти хоть какие-нибудь орнаменты, но ничего не обнаружил. Ты думаешь, здесь есть анки?
