* * *
Последствия этого бунта проявлялись весь следующий день.
Началось все ранним утром, еще до завтрака. Мэри Грант выбрала момент, когда Лавиния находилась одна, и без обиняков обратилась к ней:
— Я знаю все.
— Серьезно? Как звали мать Петрарки? Чему равен квадратный корень из тридцати трех? Куда мистер Олбинет засунул мои шпильки для волос?
— Я знаю, как вас на самом деле зовут. И я догадываюсь, зачем вы на «Дункане».
— Так… Когда-то это должно было случиться. Давайте знакомиться заново, мисс Мэри. Меня зовут Лавиния Грант, и мы не случайные однофамилицы. Но я очень прошу: сохраните ваши знания в тайне хотя бы до полудня. Обещаю, что в полдень все тайное станет явным, но я хочу сама порадовать лорда Гленарвана.
* * *
Гленарван, стоявший на миделе рядом с Джоном Манглсом, обернулся на звук шагов и изумился.
Капитан Гарри Грант выглядел теперь совсем иначе: чисто вымыт, борода и волосы подстрижены, облачен в новенький, ненадеванный, с сияющими на солнце шевронами мундир капитана торгового флота, приготовленный для отца стараниями Мэри. Но изумил лорда не новый облик Гранта, — а то, как миссис Олбинет держит его под руку и плотно прижимается к обтянутому хрусткой тканью плечу капитана.
— Лорд Гленарван, капитан Джон, — церемонно произнес Грант, и даже голос его стал другим, глубоким и звучным, — мы с Лавинией должны вам кое-что рассказать.
* * *
Все пассажиры «Дункана» собрались в кают-компании, Гленарван решил, что надлежит отметить полное воссоединение семьи Грантов. Джон Манглс оставался пока на мостике, но тоже должен был вскоре присоединиться к остальным, — ждал, когда его подменит помощник Остин.
Тот пришел, но Джон не спешил покинуть мостик… мялся, потом все-таки спросил:
— Том, минувшей ночью… только не подумайте, что я подслушивал, мне просто не спалось после этой истории с криками в ночи… и, в общем… м-м-м… Том, вы действительно читали миссис Олби… тьфу, миссис Грант, конечно же… Вы действительно читали ей стихи на каком-то незнакомом мне языке?
Том Остин помолчал. И ответил чистую правду:
— Да, сэр. Я знаю наизусть всю «Лузиаду» Луиша де Комоэнса. Когда-то, давным-давно, еще в бытность свою мичманом королевского флота, я заключил пари с товарищами, что выучу ее. Мы стояли тогда в Порту, и ставкой стал бочонок самого дорогого местного вина.
— Понятно, — сказал Джон, хотя на самом деле ничего не понял и спрашивал совсем не о том.
— Вино давно выпито — и победителем, и проигравшими — я даже название его позабыл. А поэма застряла в памяти навсегда… Впрочем, я заболтался. Ступайте, сэр, вас там ждут.
Джон Манглс пошагал в кают-компанию, размышляя, что неплохо бы и ему выучить какое-нибудь стихотворение на звучном иностранном языке и при случае прочитать его Мэри.
* * *
А потом они забрали матросов с Хоген-Айленда и поплыли домой.
Они плыли и не знали, что ждет их за горизонтом. Нет, не за тем, где сходятся воедино море и небеса…
Они не знали, что в 1874 году суб-лейтенант Роберт Грант погибнет в очередной англо-ашантийской войне, погибнет, самочинно отправившись в разведку, которую с равным успехом можно было назвать и безумно храброй, и безумно глупой.
Они не знали, что Паганель никогда не увидит любимую Францию, что до падения Империи он будет жить в чужой стране в добровольной эмиграции, а после в вынужденной.
Они не знали, что в 1880 году леди Элен Гленарван разведется с мужем, но до того двенадцать лет проживет отдельно от него.
Они даже не знали, что напишет о возвращении капитана Гарри Гранта еженедельник «Фолкерк Геральд».
Ничего этого они не знали.
Они просто плыли домой.
5. Возвращение героя Шотландии
(заметка в еженедельнике «Фолкерк Геральд», 16 мая 1865 года)
Неделю назад, 10 мая, обычно тихий и сонный Думбартон был переполнен людьми, приехавшими, без преувеличения, из всех графств Шотландии.
Родина встречала бесстрашного лорда Эдуарда Гленарвана, вернувшегося из полной невзгод и опасностей экспедиции, совершенной по самым диким и опасным местам с благородной целью: отыскать и спасти другого нашего национального героя, капитана Гарри Гранта, пропавшего без вести почти три года назад.
Мы не будем перечислять здесь все трудности, выпавшие на долю лорда Гленарвана и его отважных спутников, все препятствия, что они преодолели со свойственным шотландцам мужеством, — об этом расскажет большая статья в следующем номере, мы остановимся лишь на итогах экспедиции, на том, чем завершилось это беспримерное предприятие.
Все, очевидно, помнят, сколько скепсиса и сомнений вызывал успех поисков, основанных лишь на весьма произвольном истолковании документа, почти полностью уничтоженного морской водой.
Все скептики оказались посрамлены! Лорд Гленарван отыскал Гарри Гранта!
Капитан, потерпев крушение у берега Новой Зеландии, почти три года томился там в плену у свирепых дикарей-людоедов. Одинокий европеец среди орд каннибалов, потерявший обоих своих матросов, спасшихся с ним при крушении, Гарри Грант, лишь проявив огромное мужество и несгибаемую стойкость, сумел сберечь себе жизнь и даже заслужить уважение своих кровожадных пленителей. Но помощи ему ждать было неоткуда — и тут пришел Гленарван! Поистине, сама судьба предначертала встречу этих двух великих людей, чтобы один из них спас другого!
Увы, к глубочайшей нашей скорби, и к скорби всей Шотландии, помощь запоздала.
Здоровье капитана Гранта необратимо было подорвано тяготами и лишениями плена, голодом и болезнью. Герой скончался на пути в Европу, в море, неподалеку от Канарских островов, когда родные берега, можно сказать, были почти видны на горизонте.
Доблестный сын Шотландии вернулся на родину в гробу, покрытом шотландским флагом, под залпы траурного салюта.
Сейчас, когда отдаются в набор эти строки, гроб с телом бесстрашного Гранта выставлен для прощания в соборе Св. Екатерины его родного города Данди, и не иссякает поток шотландцев, отдающих последние почести своему великому соотечественнику.
О похоронах капитана Гранта, которые, без сомнения, станут событием национального масштаба, будет сообщено дополнительно.
6. «Тройная свадьба»
