Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Между тем перед лицом всё более растущей германской экспансии в Лондоне тоже искали взаимопонимания с Россией. В 1906 г. начальник русского Генерального штаба генерал Ф. Ф. Палицын писал, что Англия стремится сделать войну с Германией "невероятною путём создания англо-французского и англо-русского соглашений и затем вести борьбу с германской державой только торгово-экономическую"5.
Подобные планы Лондона отвечали интересам русской внешней политики по сдерживанию не считающегося ни с кем Берлина. С другой стороны, сохранение нормальных отношений с Германией должно было, по замыслу Государя, сдерживать экспансионистские планы Лондона.
В этих условиях стало возможным англо-русское сближение. Стараниями советской историографии это сближение, закончившееся соглашением 1907 г., принято воспринимать как присоединение России к Антанте, то есть создание военного союза Англии, России и Франции против Германии. Но "царская дипломатия воспринимала это соглашение только как элемент "политики неприсоединения и лавирования между двумя блоками держав"6.
Русско-английская договорённость 1907 г. была вызвана стремлением обоих государств разграничить сферу влияния в Азии и договориться о взаимовыгодных уступках в других регионах. Причиной того, что и в России, и в Англии пришли к выводу о необходимости такого сближения, стало упорное стремление рейха проникнуть в геополитические регионы, представляющие исключительный интерес как для Англии, так и для России.
Тем временем Германия активно распространяла своё влияние в Турции. Именно этот фактор английский дипломат сэр Артур Никольсон считал весьма важным противоречием в русско-германских отношениях. "Интересы России и Германии, — писал он министру иностранных дел Эдварду Грею, — нигде прямо не сталкиваются, за одним исключением, правда, очень большим: я имею в виду германскую политику по отношению к Оттоманской империи"7.
Россия была заинтересована в усилении своего союза с Францией и в договорённостях о разграничении сфер интересов с Англией, договор с которой позволил бы Петербургу не беспокоиться за свои восточные рубежи и приступить к активной политике в Европе. Соперничество с Англией становилось для России обременительнее, чем договорённость с нею.
В Лондоне понимали, что в случае прекращения действия франко-русского союза поражение Франции в войне с германским рейхом неминуемо. Тогда Германия будет доминировать в Европе, а Англия обречена на огромные уступки, граничащие с потерей ею статуса великой державы. Больше всего Англию пугал германский военный флот, который стремительно развивался, и она этому ничего не могла противопоставить. Было очевидно, что через десяток лет немцы вполне смогут соперничать с англичанами на море. Король и Грей считали Германию гораздо большей угрозой своему могуществу, "чем Россию, с её призрачными угрозами Индии"8.
Ещё больше, чем германская военная угроза, Лондон тревожила торгово-экономическая экспансия рейха9. С. Д. Сазонов, тогда советник русского посольства в Лондоне, сообщал: в Англии уверены, что Германия вытесняет её из всемирных рынков10.
Дальнейший рост германского экономического могущества полностью подтвердил эти опасения. За период с 1887 по 1911 гг. увеличение роста производства чугуна в Германии составило 387 %, производство стали — 1375 %. (Для сравнения за тот же период Англия увеличила производство чугуна только на 30,6 %, стали — на 154,0 %.)11
Но Германия не только производила чугуна и стали больше, чем Англия, она ещё и вывозила их в большом количестве, причём вывозила в английские и французские колонии. Она быстро захватывала нужные ей экономические рынки в чужих колониях. В Австралийский союз, в Алжир, в Канаду, в Британскую Индию и в Азиатскую Турцию Германия в целом вывозила во много раз больше, чем в принадлежащие ей Самоа, Новую Гвинею и Камерун12.
В Лондоне все больше приходили к мысли, что ослабление России в ходе русско-японской войны (которому он столь содействовал) рикошетом ударило по нему самому, оставив один на один с Берлином. "Вестминстерская газета" писала: "Россия рассматривала себя как хранительницу равновесия в Европе. Последние события в Европе показали, что Германия имеет первенство в Европе и намерена использовать это преимущество для практических целей. Мы узнали, что ослабление России означает усиление Германии, и ничем нельзя этому помещать"13. В Берлин из посольства в Лондоне поступали сообщения о том, что "бритты жалуются, что вследствие краха России, Германия на Западе сделалась всемогущей"14.
По итогам Альхесирасской конференции Э. Грей сделал следующий вывод: "Если необходимо держать Германию в узде, то это можно сделать только тогда, когда будет обеспечено соглашение между Россией, Францией и нами. Настоящий момент не благоприятен для обуздания Германии"15.
Как Петербург, так и Лондон крайне беспокоило усиление германской экспансии в Османской империи и в Персии. В России были встревожены все растущими усилиями немцев за право строительства Багдадской железной дороги, что в случае их реализации могло позволить турецкому командованию свободно перебрасывать свои войска к кавказской границе Российской империи. В Лондоне опасались, что с турецкой территории Германия могла реально угрожать Индии и британским стратегическим позициям в Египте. Англичане были озабочены также тем, чтобы не допустить вытеснения своей торговли из Месопотамии16.
Целесообразность договариваться с Англией была обусловлена для России положением дел на Дальнем Востоке, в Тибете и Афганистане. Министр иностранных дел А. П. Извольский на совещании правительства 7 сентября 1906 г., говоря о необходимости соглашения с Великобританией, утверждал: "Нам предстоит сделать выбор между соглашением, способным надёжно обеспечить хотя бы часть наших интересов, и соперничеством в таких условиях, при которых мы лишены уверенности, что вопросы, близко нас касающиеся, не будут решаться помимо нас и в ущерб нашим интересам"17.
18 (31) августа 1907 г. в Петербурге А. П. Извольским и А. Никольсоном была подписана англо-российская конвенция относительно Персии, Афганистана и Тибета. Правительства России и Великобритании обязались взаимно уважать целостность и независимость Персии и отказались от вмешательства во внутреннюю политику персидского правительства. Сама страна была поделена на зоны влияния: северную — русскую и южную — английскую18. Афганистан оставался вне сферы влияния России, а в Тибете стороны признавали сюзеренные права Китая над ним и сохранение существующего порядка внешних сношений Тибета19. Англо-русское соглашение прошло своего рода торжественную ратификацию 27-28 мая 1908 г. при обмене тостами во время встречи императора Николая II и короля Эдуарда VII на рейде порта Ревеля.
Таким образом, ни о каком военном союзе между Россией и Англией в 1907 г. речи не шло. Обе державы, которые ещё совсем недавно были потенциальными противниками, не стремились бросаться в объятия друг к другу даже перед лицом растущего военного могущества Германии. Русско-английская договорённость 1907 г. была вызвана обоюдным их стремлением разграничить сферу влияния в Азии и договориться о взаимовыгодных уступках в других регионах. Англо-русское соглашение не было направлено против Германии, войны с которой не хотели ни в Петербурге, ни в Лондоне. Оно лишь было призвано удержать Берлин от безудержной экспансии.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
