Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
"Дай Бог, только не втянуться в войну!".
Главной целью внешней политики Императора Николая II на протяжении всего его царствования было стремление не допустить втягивания России в европейскую войну, одновременно сохраняя её значение как ведущей мировой державы. Наиболее ярко это стремление проявилась в предвоенной ситуации лета 1914 г., когда Вильгельм II и его клика в буквальном смысле слова навязали России войну. В 1914 речь шла не о каких-то мифических "империалистических" интересах Петербурга, а о вопросе жизни и смерти Российского государства.
Предисловие
Настоящая работа посвящена политике императора Николая II по предотвращению мировой войны. По существу, стремление избежать втягивания России в европейскую войну, одновременно сохраняя её значение как ведущей мировой державы, было главной целью внешней политики последнего Государя на протяжении всего его царствования. Наиболее ярко это стремление проявилось в предвоенной ситуации июня — августа 1914 г. Миротворческая роль Николая II долгие годы была искажена и оболгана в советской исторической науке, не говоря уже об общественном сознании. Если о миролюбивых инициативах царя и упоминали, то непременно вскользь и в контексте ленинско-сталинских мифов. Конечно, нельзя при этом забывать определённый вклад в изучение причин начала Первой мировой войны, который внесли такие историки советского периода, как академик Ю. А. Писарев, д-р ист. наук В. И. Бовыкин, д-р ист. наук А. Ф. Остальцева и др. Однако и их работы не были свободны от большевистских идеологических догм и установок, а то и прямого искажения фактов. Одна из задач первой части настоящего труда — показать несостоятельность этих мифов, их идеологическую заданность. К прискорбию, мифологизация роли Николая II, как и вообще причин вступления России в Первую мировую войну, заложенная большевиками, продолжает в целом главенствовать и в наши дни. В этом плане нельзя не согласиться с канд. ист. наук О. В. Айрапетовым, когда он пишет, что советская историческая традиция страдала "отрицанием права русского государства на собственные внешнеполитические интересы и терминологическим манихейством в границах понятий "русское" и "царское", где одно противопоставлялось другому. После 1991 года к этому наследию 1917-го года добавился ещё и термин "российское", противопоставленный первым двум, и особенно первому"1.
Одним из главных плодов большевистской мифологии является определение войны 1914-1917 гг., которую вела Российская империя против германских, австро-венгерских и османских агрессоров, как "империалистической". Для начала надо определиться с самим термином "империализм", который в современной науке трактуется следующим образом: "Государственная политика, направленная на завоевание территорий, колоний, установление политического или экономического контроля над другими государствами"2. Очевидно, что это определение никак не подходит к внешней политике Российской империи в конце XIX — начале XX вв., так как она не только не стремилась к захвату колоний и контролю над другими государствами, но, наоборот, всячески поддерживала их суверенитет и свободу. Об этом свидетельствует помощь России таким странам, как Абиссиния, Таиланд, Корея, Китай в деле предотвращения колонизации их европейскими державами и Японией. Конечно, Россия, как любое великое государство, имела свои геополитические интересы, но они не имели ничего общего с агрессией и захватом чужих территорий, т.е. с политикой пресловутого "империализма". Изучение внешней политики Российской империи конца XIX — начала XX вв. полностью опровергает ложь о её "империалистических" устремлениях. Наоборот, можно с уверенностью говорить о том, что самодержавная Россия являлась самым "не империалистическим" государством, а самодержец был готов отказываться от самых заманчивых геополитических возможностей перед опасностью большой войны. В первую очередь это объясняется православной основой личности императора Николая II и той ответственностью перед Богом, которую он нёс за Россию. Генерал С. Д. Позднышев хорошо понял эту духовную сторону личности самодержца: "Судьба поставила Государя во главе огромной Империи. На своё служение он смотрел, прежде всего, с религиозной точки зрения, как истинный сын Православной Церкви. До высоты и глубины этой мистики — нам не подняться и не понять её величайшего значения. Не по внешней только форме, но по духу — он был Помазанник Божий"3.
Эти духовные мотивы, которые двигали Государем и во многом определяли его политику, сознательно или по духовному невежеству не учитывают многие исследователи. Как верно отмечает канд. ист. наук генерал-лейтенант Л. П. Решетников: "Современные исследователи, которые находятся вне поля православного мировоззрения, часто не в состоянии правильно проанализировать и объяснить те или иные решения и поступки руководителей исторической России, так как они исходили полностью или в значительной степени из православного мировоззрения. Поэтому так нередки утверждения об ошибках, влиянии жён, детей, других родственников, а также знакомых, на худой конец, о наивном идеализме, перерастающем в романтические мечтания. Соединив все это с "империалистическими" стремлениями России, получаем примитивную схему объяснений, почему русские совершали такие шаги на международной арене, которые заведомо выглядели как невыгодные или грозящие негативными последствиями"4.
Между тем лживый миф об "империалистической" войне был создан большевиками для оправдания своей изменнической деятельности в военные годы и легитимации незаконно захваченной власти. Когда с началом войны, на заседании Государственной думы 26 июля (8 августа) 1914 г., все остальные фракции провозгласили "народное единство" перед лицом военной опасности, призвав сплотиться вокруг царя, представители социал-демократии (большевики и меньшевики) заняли совершенно иную позицию. В принятой социал-демократами декларации выражалась уверенность в том, что международный пролетариат "найдёт средства к прекращению войны", намекая тем самым на насильственное изменение существующего государственного строя5. Думская фракция большевиков отказалась голосовать за военные кредиты, её депутаты вели пораженческую агитацию, требовали продолжения борьбы против правительства даже во время войны, призывали превратить её из "империалистической" в гражданскую. В ноябре 1914 г. члены фракции были арестованы за государственную измену и приговорены судом к лишению всех прав состояния и вечной ссылке на поселение в Туруханский край.
В октябре 1917 г., когда большевики захватили власть в России, одним из первых законодательных актов стал так называемый "Декрет о мире". В нём, по существу, открыто признавалось, что великая война велась самодержавием в интересах русского народа и что большевики отвергают эти интересы. Так, касаясь секретных договоров, которые заключало императорское правительство накануне и во время войны, "декрет" заявлял: "Все содержание этих тайных договоров, поскольку оно направлено, как это в большинстве случаев бывало, к доставлению выгод и привилегий русским помещикам и капиталистам, к удержанию или увеличению аннексий великороссов, Правительство объявляет безусловно и немедленно отменённым"6.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
