Был и ещё один страх, преследовавший его, пока, обливаясь слезами, он мыл бесконечные винные бутылки. Он страшился потерять всё то, чему научился раньше. Ведь когда-то он мечтал стать образованным человеком, достичь больших высот на поприще изучения наук, а теперь находился здесь, в этом унизительном месте, и чувствовал, как с каждым днём из его памяти стираются знания, полученные дома и в школе.
Нет-нет! Не подумайте, что Дэвид кичился своим происхождением или образованием! Он мыл бесконечные бутылки наравне со всеми, был приветлив и дружелюбен с мальчиками, своими соратниками в этом нелёгком деле. Страдания Дэвида были тайной, которую знал он один. Никому и никогда он не рассказывал, как и почему оказался мойщиком бутылок. Но его манера говорить и вежливость всё же немного выдавали его, и многие называли его не иначе как «юный джентльмен». Дэвиду также достало ума не завести дружбы и не разговаривать с оборванцами, которые бегали по улицам, шныряя по карманам прохожих. Он жил в бедной, но очень приличной семье и был исключительно добропорядочен. Но такое существование тяготило его, и однажды он решился бежать.
Куда же мог бежать маленький Дэвид, у которого не осталось никаких родственников, кроме Мэрдстонов? Пеготти была бы рада приютить мальчика, но она жила слишком близко от его официальных попечителей и не могла стать надежным защитником.
Но ведь жил на свете ещё один человек… Бабушка! Та самая, что ушла из дома, узнав, что у Клары родился мальчик, а не девочка.
Именно сейчас, когда жизнь его была так странно и неумолимо разрушена, Дэвид вдруг вспомнил, что мать рассказывала ему о бабушке, которая живёт не так чтобы очень далеко, но почему-то никогда их не навещает. Несколько недель мальчик засыпал и просыпался с этой мыслью, мечтая о том, как он найдёт бабушку, расскажет ей о своих злоключениях, а она, конечно же, укроет его от гнева Мэрдстонов и других жизненных тягот. Дэвид совершенно не представлял себе, как её искать, и решил написать письмо своей любимой Пеготти. В этом письме он аккуратно, чтобы Пеготти ничего не заподозрила и не стала бояться за него, спросил, не помнит ли она, где живет его родная бабушка. Пеготти и правда знала это, хотя и не так точно, как хотел бы этого Дэвид. «Где-то около Дувра, — писала она в своём ответном письме, — но точно я не помню. То ли в Сандгете, то ли в Фолкстоуне». Но Дэвиду и этого было достаточно. Скопив немного денег и разузнав, куда примерно ему нужно идти, как-то раз после окончания рабочего дня он не пошёл домой, а направился прямиком к выходу из города.
Десять долгих дней шёл маленький Дэвид Копперфилд по направлению к месту, которое указала Пеготти в своём письме. Не успел он покинуть Лондон, как его ограбили, и он остался без копейки денег и своего сундучка с вещами. Но неудача не остановила мальчика: так велико было его желание добраться до бабушки, пусть и вообще без одежды. А такое вполне могло произойти: оказавшись без денег, Дэвид был вынужден продать свои жилетку и курточку. Но вырученных денег хватило ненадолго, и уже пятую ночь своего путешествия, голодный и уставший, он провёл в поле под открытым небом.
Но когда-нибудь заканчивается не только хорошее, но и плохое, жизнь, как известно, состоит из тёмных и светлых полос. И совершенно точно однажды заканчивается путь, который ведёт к чётко намеченной цели. Через десять дней Дэвид оказался недалеко от Дувра, и так как его бабушка была женщиной неординарной, то найти её не составило большого труда.
— Простите, сэр, не знаете ли вы, где живет мисс Тротвуд? — спросил Дэвид извозчика, который вёл свою повозку ему навстречу.
— Мисс Тро-о-отвуд, — задумчиво протянул извозчик, — не та ли это немолодая леди, в большой шляпе… сердитая леди, которая, чуть что, сразу накидывается на людей?
Это описание настолько точно совпадало с рассказами матери, что Дэвид ни на секунду не усомнился в том, что речь идёт именно о его бабушке.
— Да-да, сэр, это именно она!
— Тогда тебе нужно пройти во-о-он туда, — и возница показал своим кнутом в сторону больших холмов, — ты увидишь дома, стоящие прямо у моря. Там уже спроси о ней, и люди точно скажут тебе, где она живет.
Тут извозчик внимательно оглядел оборванного и грязного Дэвида и добавил:
— Возьми-ка пенни, малыш, — и протянул мальчику монету, — эта старая леди уж точно не подаст тебе.
Дэвид поблагодарил извозчика и взял монетку, на которую купил себе немного хлеба. И уже через пару часов он стоял у дверей того самого дома, где собирался попросить пристанища. Это был большой и красивый дом, перед которым расстилался идеально ровный и зелёный газон. Трудно передать словами, как переживал сейчас маленький Дэвид. Как примут его здесь? Не прогонят ли в шею? То, что он знал о бабушке, мало обнадёживало, но другого выхода не было. И только он решился постучать, как вдруг из дома выскочила пожилая леди и с громкими криками набросилась на соседского осла, который случайно забрёл на тот самый газон, который поразил Дэвида своей опрятностью и ярким зеленым цветом.
— А ну-ка прочь отсюда! — кричала мисс Бетси (а это была именно она) и со всей силы колотила своим зонтиком осла, а заодно и мальчишку-погонщика, который появился для того, чтобы спасти несчастное, хотя и неумное животное. Никто не ожидал такой прыти от пожилой леди — ни мальчишка, ни даже осел, поэтому и тот и другой быстро ретировались с газона, а леди отдышалась и степенно проследовала обратно в дом. Около дверей она столкнулась с Дэвидом.
— Уходи прочь отсюда! — крикнула она и ему. — Здесь не место мальчишкам!
— Простите, сударыня… бабушка… — сбивчиво и торопливо сказал Дэвид, боясь, что она сейчас захлопнет за собой дверь.
— Что-о-о?! — пожилая леди резко повернулась к нему и широко открытыми глазами посмотрела на худого оборванного мальчишку, который стоял перед ней и дрожал от холода.
— Я ваш внук, бабушка, Дэвид Копперфилд, — сказал Дэвид.
Встреча Мисс Бетси и Дэвида Копперфилда
— Боже правый, — только и смогла произнести мисс Бетси и от удивления уселась прямо на гравийную дорожку.
— Я Дэвид Копперфилд, вы были у нас дома, когда я родился, и видели мою дорогую маму.
Мисс Бетси молча смотрела на мальчика.
— С тех пор как она умерла, — продолжал Дэвид, — меня бросили на произвол судьбы, заставили заниматься работой, которая мне никак не подходит, потому я убежал и пришёл к вам. По дороге меня ограбили, я шёл пешком и за последние несколько дней ни разу не спал в постели.
Тут Дэвид не сдержался и разразился громкими рыданиями, которые, к слову сказать, вывели его бабушку из оцепенения, в котором она находилась всё время, пока он рассказывал.
— Дик! — вдруг позвала она. — Иди сюда, Дик!
Из дома вышел почтенный мужчина с полным улыбающимся лицом.
