В Париж мы возвращаемся без опоздания — и узнаем, что первая по времени встреча отменяется. Это хозяйка какого-то сиднейского бутика; в прошлый раз она купила у нас всего лишь два пиджака и несколько юбок, так что я не очень переживаю. Она звонит и сообщает, что у нее грипп. Мы знаем, что у нее обыкновенное похмелье или же она «слишком устала», для того чтобы до нас добираться. В мире моды все всегда утомлены. На усталость можно списать многое — неприличное поведение, истерики, хамство. Еще одна такая же отмазка — искусственное оплодотворение. Всего лишь четыре недели назад я разговаривала по телефону с девушкой из журнала ЕНе, которая просила у меня розовую юбку с прошлого показа. Когда она узнала, что их не осталось и что мы уже собираемся представлять следующую коллекцию, поскольку время не стоит на месте, то ударилась в слезы и принялась рассказывать мне, как в очередной раз пыталась забеременеть. Я не могла от нее отвязаться. Она плакалась сорок пять минут. Неужели она искренне думала, что мне интересны ее интимные проблемы только потому, что я — женщина (одна из немногих в мире высокой моды)?
— Стало быть, Кайли, или как там ее, слишком устала для того, чтобы приехать? — спрашиваю я, плюхаясь на постель и закуривая.
— Да, — отвечает Александр. — И даже не подумала перенести встречу на другое время.
— Пошла она, — цежу я.
— Согласен.
Александр встает и достает себе из мини-бара колу. Я курю и думаю о том, что настоящая причина, по которой Кайли не приехала, связана с моей коллекцией, а вовсе не с ее гормональными проблемами или перепоем. Тем временем разболтанной походкой появляется наша манекенщица, которую нанял Александр, и садится на стул рядом со мной (как выяснилось, ее зовут Ирина, и она приехала из Санкт-Петербурга). На ней нет ничего, кроме розовых стрингов и серебристых «лодочек». Она просит у меня зажигалку.
— Как ты? — спрашиваю я. — Есть хочешь?
Она выглядит чересчур тощей даже для модели.
— Нет, спасибо. — Ирина улыбается, приглаживает руками жидкие каштановые волосы. — Предпочитаю сигареты.
— Да?
— Еда — это ненужная трата денег, — добавляет она.
— Точно. — Я улыбаюсь. Мы обе сидим и курим. — Тебе нравится в Париже?
— Здесь здорово, — отвечает она и глубоко затягивается. — Гораздо лучше, чем в Милане. Милан — просто огромный публичный дом.
— О!
— Там есть один клуб, где сутенеры цепляют молоденьких девочек из России и заставляют их заниматься проституцией. — Ирина встряхивает волосами. — Ужасно. Совсем молоденьких. Четырнадцать-пятнадцать лет. Из Польши и России. Они думают, что мы — легкая добыча. Но, между прочим, американцы еще хуже. Они не задумываясь продадут свою дочь куда-нибудь за океан, если дома им не хватает денег на покупку трейлера. Я встретила одну девчонку, которая постоянно общалась по телефону с матерью. Они названивали друг другу. Ругались. Мать купила новый трейлер и не могла за него заплатить. Дочь не в состоянии быстро заработать столько денег. И потому она проводит ночи в клубах. Все довольны. — Она снова затягивается. — Нет, в Париже намного лучше.
— Вот и славно. — Я улыбаюсь. — Ты рада?
Манекенщица кивает.
— В Милане чувствуешь себя так, как будто тебя купили на час. Все орут по-итальянски. Хамят в лицо. А я закончила факультет иностранных языков в петербургском университете. Я не дура и все прекрасно понимаю. Не важно, сколько денег тебе платят. Ты теряешь свое достоинство. И ничего не получаешь взамен. Я это быстро поняла. И я не люблю выставлять себя напоказ, как другие.
— Конечно.
— Повсюду мафия. Она контролирует все модельные агентства. После показов ты не получаешь своих денег по девять-десять месяцев. Твои хозяева прикидываются, что им нечем заплатить. Говорят, что у них ничего нет, что они заплатят тебе на две тысячи больше в следующий раз, когда пригласят, но больше никогда не приглашают. Чтобы получить свой чек, надо дать взятку. Мой агент не хочет с этим мириться.
— И правильно, — подает голос Александр. Он прислушивается к нашему разговору. Эта тема его всегда увлекала.
— Ей подкладывали взрывчатку в почтовый ящик, посылали письма с угрозами, она все время с кем-то борется, но ее не запугаешь. Я во всем этом выросла. Знаю, что это такое.
— Не сомневаюсь, — отзываюсь я.
— Точно, — снова вступает Александр.
— Вот почему я ее люблю.
— Конечно.
— И поэтому мне не нравится Милан.
— Можно понять.
— Там есть один модный дом, где наиболее уважаемых гостей угощают кокаином.
— Я об этом слышал, — говорит мой партнер. — Так сказать, бонус. Это…
— Это ужасно, — подхватывает Ирина.
— Невероятный ужас, — быстро поправляется Александр. — Разве можно в такое поверить?
— Не думаю, что у них хватает денег на такое, — возражаю я.
— Это называется «быть членом клуба», — дает пояснение Александр. — Если ты из этой шайки — то, пожалуйста, развлекайся в свое удовольствие.
— Уверена, что все их наиболее уважаемые гости тайком состоят в обществах анонимных наркоманов и алкоголиков, — говорю я.
— Не думаю.
— Правда? — спрашивает Ирина.
— Полагаю, что да.
В дверь номера стучат — наша следующая встреча назначена на неприлично раннее время. Ирина гасит сигарету и идет в ванную переодеваться, а я распахиваю окно, чтобы проветрить комнату. Меньше всего мне хочется, чтобы коллекция провоняла табаком. Хотя, вынуждена признать, в мире моды курят почти все. Но в этой индустрии главное — внешность. Можно быть худой, как смерть, вечно пьяной или под кайфом, с загубленными почками, с печенью, как у пятидесятилетнего алкоголика, но если при всем при том, выходя на подиум, ты умудряешься выглядеть красиво, — то какая разница?
Остаток дня и начало вечера мыс Александром просто из кожи вон лезем. Мы улыбаемся клиентке из Гамбурга, которая обещает слегка расширить наш уголок в своем магазине. Мы ублажаем Катю X. из России неприлично дорогим шампанским, а она лишь пригубливает его. Мы невероятно любезны с парочкой итальянцев, которые говорят нам, что наше платье «в английском стиле» произвело в Риме настоящий фурор. Даже представители Printemps приходят вовремя; они очень милы и кажутся заинтересованными, когда Ирина дефилирует перед ними в одиннадцати различных костюмах. Александр говорит, что мы можем быть вполне довольны собой: дела у нас идут лучше, чем в прошлом сезоне. Он полагает, что нам следует заказать в номер большой высококалорийный коктейль, прежде чем ехать в Ritz и напиваться там с Лидией. Мы должны выглядеть крутыми, даже если это не так.
Когда мы находим Лидию в баре, она кажется еще более высокой, худой и шикарной. Моя подруга при параде, волосы у нее собраны в какой-то замысловатый высокий пучок.
