5-я гвардейская танковая бригада и двигающаяся вместе с ней 114-я мотострелковая дивизия, сопровождаемые двойным огненным валом, долгое время вообще не встречали никакого сопротивления — чудовищный удар «бога войны» превратил местность в мертвую пустыню. На других участках фронтов было похуже, но и там в донесениях докладывалось, что «сопротивление носит спорадический характер, оборона противника дезорганизована».
Вот так и получилось, что первый бой в этой войне гвардии капитан Голенко провел уже ближе к вечеру, когда его несколько оторвавшийся от своих танк случайно налетел на одну из отступающих частей японцев. Первым увидев выезжающую из-за поворота жестянку «Чи-Ха», Никита едва ли не на одних рефлексах выпустил в нее очередь из КПВТ. Танкетка задымилась, после чего из нее выскочил человек в форме Императорской армии, получивший свое уже из спаренного с пушкой пулемета.
Коротко приказав роте догонять, Никита ускорил свою «рысь», стремясь вылететь перед ошеломленными японцами быстрее, чем они сообразят, что происходит.
За поворотом, однако, оказалось всего три относительно целых «чихающих», походя уничтоженных мощнейшим орудием советского хищника.
Японская пехота, обреченно лупящая по Р-45 из винтовок, в отличие от экипажей творений «Мицубиси» имела некоторые шансы на выживание — все-таки солдат противника было много, и они вполне могли бы попробовать обойти машину Голенко с фланга или удрать. Вот только русский танк был здесь не в одиночестве, а самураи отступать не собирались.
Так что все закончилось достаточно быстро — еще несколько появившихся на месте единиц бронетехники поливали огнем залегшую пехоту японцев, дожидаясь подхода взвода «ежей». А двенадцать тридцатимиллиметровых стволов в дополнение к нескольким крупнокалиберным орудиям и многочисленным пулеметам поставили жирную точку на еще одной части отступающей в беспорядке армии.
Сутки спустя закрепившийся на перерезанной дороге несколькими километрами южнее места боя Никита узнал, что поучаствовал в окружении целой дивизии, оборонявшей границу у Корейского полуострова. Одной из десятка окруженных и уничтоженных в первые же дни войны.
Разгром Квантунской группировки японских войск стремительно становился реальностью.
12 июля 1946 года. Вашингтон, Белый дом
— Насколько все это серьезно?
— Более чем, господин президент. Советы громят японцев, как детей. Те пытаются сопротивляться, но это именно попытки, ничего больше. Фактически большевики уже выиграли — выдвигающиеся из глубины Маньчжурии соединения ничем не могут помочь передовым частям и уничтожаются одно за другим, — генерал Маршалл показал на карте рубежи, занятые Советской Армией. — Если честно, сэр, это блестящая операция. Великолепно задуманная и исполненная. Одновременный удар по нескольким направлениям — и к исходу шестых суток большая часть японских сил окружена или уничтожена. А этот удар через Гоби и Хинганский хребет… это просто нечто.
Сидящий в кабинете генерал Макартур негромко добавил:
— И командование Квантунской армии ничего не может с этим сделать, японцев попросту раскатывают в тонкий блин. Укрепленные районы тоже бессильны — их обходят, блокируют, а потом авиацией и артиллерией сравнивают с землей.
Гарри Трумэн, нервно расхаживающий по Овальному кабинету, внезапно остановился и, вплотную подойдя к командующему всей американской армией, спросил:
— Сколько продержится Империя?
Генерал пожал плечами:
— Сложно сказать. Учитывая нынешнюю скорость продвижения русских частей — в Маньчжурии максимум две недели. Сахалин уже полностью захвачен, на Курильские острова высаживаются десанты.
— А японский флот?
— Благодаря нам — не способен им помешать. Кроме того, большевики активно используют парашютистов, а в воздухе у них полное превосходство.
Президент выругался. Затем, о чем-то подумав, спросил:
— А Корея, сколько им понадобится для ее занятия?
— Максимум еще несколько суток, сэр, — ответил Маршалл, посмотрев на Макартура.
— Несколько суток? — побледневший Трумэн удивленно повернулся.
— Три дня назад Советы захватили город Ванцин, прикрывавший подступы к Гирину и северным районам Кореи. А ко вчерашнему вечеру они заняли города Юки и Расин как раз на севере полуострова. Плюс захватили базу в Сейсине. В сумме это фактически полностью разрушает оборону Квантунской армии на приморском направлении.
— И еще высадили многочисленные морские и воздушные десанты в ряде корейских портов и городов, — добавил Макартур.
— И как нам на это реагировать? — президент США уныло посмотрел на своих лучших военачальников. — С одной стороны, Сталин громит япошек, чему рукоплещут все эти газетенки. С другой стороны, он отодвигает границы от своих промышленных центров еще дальше. Ему понадобилась неделя, чтобы фактически поставить японцев на колени! А мы бьемся с этими макаками уже пятый год!
— Именно поэтому им и понадобилась всего неделя. Императорская армия понесла большие потери в боях с нашими войсками и серьезно этим ослаблена, — заметил Макартур. — Большевики выбрали отличный момент, чтобы вступить в войну. И надо помнить, что они к ней готовились несколько лет. А мы теперь наблюдаем результат.
— Наши войска смогут высадиться в Корее?
— Вовремя — нет, господин президент. Это практически невозможно, — отрицательно мотнул головой Маршалл.
— Так что же нам остается? Сидеть и смотреть, как Советы забирают себе все барыши, после того как мы несколько лет кровью своего народа их завоевывали?
Генералы посмотрели друг на друга и синхронно пожали плечами. Отвечать на этот вопрос им не хотелось.
14 июля 1946 года. Москва, Кремль
— Таким образом, товарищ Сталин, Квантунская армия находится в агонии. Ее командование полностью потеряло управление войсками. Курильские острова наши. Сахалин наш. Корея полностью освобождена. В течение нескольких суток мы закончим с Маньчжурией. Полчаса назад мы получили подтверждение от маршала Василевского, что император Пу И схвачен, — Рокоссовский закончил краткий доклад и выжидательно посмотрел на вождя.
Тот, улыбаясь, повернулся к остальным членам Центрального Военного совета:
— Полагаю, нас всэх можно поздравить, товарищи. Совэтские армия и флот в очередной раз продэмонстрировали, что способны выполнить любую задачу.
В кабинете послышались радостные возгласы, не успевшие перерасти во что-то большее. Сталин продолжил:
— Но останавливаться на достигнутом наши войска нэ будут. На днях намечаэтся высадка на остров Хоккайдо. И здэсь Советское руководство ждет от армии не меньших успехов, чем в Маньчжурии или Корее.
Рокоссовский кивнул и коротко ответил:
— Не подведем, Иосиф Виссарионович.
— А что говорят наши заокеанские друзья? — вождь с интересом посмотрел на Молотова. Тот, невозмутимо поправив очки, спокойно сказал:
