11 января 1946 года. СССР, Кубинка
Никита Голенко чувствовал себя мальчишкой, получившим долго ожидаемую игрушку. Новый танк, который демонстрировался высочайшей комиссии, включавшей в себя в том числе и Сталина с Рокоссовским, слушался молодого гвардии капитана просто до невозможности легко. Натренированный экипаж, с которым Никита воевал еще под Кенигсбергом, управлял пятьюдесятью двумя тоннами смертельного железа настолько виртуозно, что постороннему наблюдателю могло показаться, будто перед ним не тяжелый танк, а легкая БРДМ.
А Голенко чувствовал восторг сродни тому, что испытывают летчики на своих крылатых машинах высоко в небе. Влюбленность Никиты в танк, возникшая «с первого взгляда», порою даже вызывала вспышки ревности у его невесты.
Но молодой капитан не мог с собою ничего поделать. По сравнению со всеми остальными танками Т-1000 выглядел… ну как гоночный автомобиль в сравнении со сломанной телегой.
Сдвинутая назад башня была странной клиновидной формы — приплюснутой и угловатой, но в то же время зализанной. И вместе с длинной стодвадцатидвухмиллиметровой пушкой, спаренной с пулеметом, и торчащим в дистанционно управляемой турели КПВТ придавала танку устрашающий вид. Могучий двигатель, необычно установленный спереди, давал возможность громаде стали быть исключительно подвижной, полуавтоматический затвор и механизм заряжания с электроприводом, по типу морских артиллерийских установок, позволяли развивать скорострельность пушки до шести-восьми выстрелов в минуту, а система управления огнем превращала даже не слишком тренированного танкиста в снайпера…
И пока гвардеец развлекался, заставляя тяжеленную машину выделывать различные трюки, наблюдавшие за демонстрацией люди что-то оживленно обсуждали.
— Ну вот, Лаврентий Георгиевич, а вы говорили, что не справимся! — Сталин разгладил встопорщившиеся от мороза усы и вернул руку в карман.
— Ну, Иосиф Виссарионович, я сказал, что этого у нас не получится настолько быстро. Кто ж знал, что наши ученые, конструкторы и инженеры способны на подобное, — Ледников, улыбнувшись, развел руками.
— Ну, не только наши, — недовольно пробурчал вождь, пытаясь плотнее закутаться в шубу. — Без немецких, как вы их называете, «вундервафель», ничего бы у нас не вышло. Не так скоро. Точнее говоря, насчет этих красавцев я ни секунды не сомневаюсь, — Сталин махнул рукой в сторону полигона. — А вот управляемые ракеты и реактивные самолеты… На год-другой больше мы бы потратили.
— Что непозволительно, — отметил молчавший до того Рокоссовский. — Альянс наглеет с каждым днем. Япония на грани краха, у американцев уже тысячи тяжелых бомбардировщиков, и они продолжают пытаться создать атомную бомбу.
— Ну, в настырности им отказать точно нельзя, несмотря на смерть или побег всех своих разработчиков, а также несколько абсолютных неудач с запуском реакции, за что надо отдельно поблагодарить Лаврентия Павловича, — Ледников отвесил легкий поклон в сторону Берии, вызвав на лице присутствующих легкое подобие улыбок. — Они с неизменным упрямством тратят деньги на два проекта: атомной бомбы и антигравитационного двигателя.
— За последнее, впрочем, надо тоже поблагодарить товарища Берию, — коротко хохотнул Сталин, замолкнув, впрочем, при виде приближающегося Устинова.
— Вот скажитэ мнэ, товарищ министр, — обратился к нему вождь, едва тот подошел, — сколько таких вот красавцев может сдэлать промышленность для Совэтской Армии к осени слэдующего года? — вновь заговорив с акцентом, поинтересовался вождь у Устинова.
Тот, подумав несколько секунд, довольно-таки уверенно ответил:
— Благодаря всеобъемлющей подготовке почти всех наших танковых заводов к выпуску именно этого танка, то за восемнадцать месяцев, начиная с февраля нынешнего года, Красная Армия получит почти восемь тысяч образцов данной техники.
— Сорок танковых бригад и двадцать танковых же дивизий, — удовлетворенно кивнул Ворошилов. — Размажем американских империалистов в ноль, пусть только сунутся.
— Не стоит все же забывать, Клим, что нам еще боэвыэ машины пехоты дэлать и зенитные установки. Кстати, товарищ Устинов, как продвигаэтся запуск в производство С-75?
— Заканчиваем решение последних проблем на некоторых предприятиях. А производство двигателей уже начато.
— Хорошо. Подготовьте к пятнадцатому числу полный доклад о наших ракэтных успехах. И еще о самолетах. Сколько уже поступило в войска и сколько поступит к весне следующего года.
— Конечно, товарищ Сталин. Все сделаю.
Проводив отошедшего министра вооружений взглядом, вождь повернулся к Ледникову и, улыбаясь, сказал:
— Через год вся Советская Армия будет как Особая. А еще через год — нам будут не страшны ни американцы, ни англичане, ни японцы, ни они все, вместе взятые…
12 января 1946 года. США, Чикаго
— Господа, рад приветствовать вас всех. Располагайтесь поудобнее, нам предстоит долгая беседа, — высокий худощавый джентльмен обвел рукой небольшой зал на вершине небоскреба. Несколько одетых в костюмы людей занимали кресла и диваны, не забывая прихватить со столиков фужеры с напитками.
— Здесь и сегодня нам с вами предстоит обозначить решение проблемы Советского Союза.
— Нам бы для начала еще с Японией закончить, — проворчал пожилой человек, не расстегнувший ни единой пуговицы костюма и не ослабивший галстук и всем своим видом демонстрирующий неодобрение.
— Японии крышка, и вы знаете это не хуже, чем остальные, — хозяин небоскреба и нескольких окружающих этот самый небоскреб зданий недовольно нахмурился. — Да, у нас с ними вышла некоторая задержка из-за этого дурацкого токсина, которым они атаковали Сан-Франциско, но небольшая демонстрация возможностей наших стратегических бомбардировщиков и химической промышленности быстро привела их в чувство. А их экономика более не способна тягаться с нашей. На прошлой неделе они потеряли последний авианосец. А у нас, позволю себе напомнить, на пару с английскими друзьями этих самых авианосцев пятьдесят четыре штуки. Из которых семь — класса «Мидуэй». Если япошки еще подергаются, то им же хуже.
— Ну да, мы почти закончили с их флотом, вышвырнули с Тихого океана, из Австралии и Индонезии, но, позволю напомнить, они все еще обладают огромной армией в Китае и на собственных островах! — огрызнувшись, пожилой человек залпом осушил свой бокал.
— Наша армия раскатает их в тонкий блин. У Империи уже сейчас огромнейшие проблемы с удержанием под контролем китайского населения. Там действуют целые армии партизан, с которыми японцы не способны справиться. В Бирме для них все кончено, в Сиаме и на Филиппинах — тоже. Максимум через год они капитулируют.
— Ага, а потом догонят и капитулируют еще раз. Они нас так откапитулируют, что мы ходить будем враскоряку. Вы что, совершенно не имели с ними дело? Да они скорее сдохнут всей нацией, чем сдадутся!
