— Ничего, мистер Лэм. Ваши родители и сестра проявили редкое радушие. Мы слушали музыку. Вы уверены, что вы в добром здравии?
Чарльз только отмахнулся.
— Музыку слушали? Вам повезло. А, вот она, книга.
Он взял «Пандосто» с приставного столика, куда ее положила Мэри.
— Да, та самая.
— Вы позволите?
— Она теперь принадлежит вам. Остаток выплатила ваша сестра.
— Каким образом?
— Не имею представления.
— А, знаю. Наша двоюродная бабушка оставила ей небольшую ренту. Мэри ежегодно получает ее в банке «Вест-Лотиан», что на Сизинг-лейн. Чудесное местечко.
Успокоив мать, Мэри подошла к брату:
— Тебе еще повезло, Чарльз. Тебя ведь могли поранить.
— На лондонских улицах мне всегда везет, Мэри. В этом городе я живу так, будто я заклят.[58]
— По-вашему, он прав, мистер Айрленд?
— Что ж, если он убедился на опыте… Для некоторых подобный опыт оказывается куда тяжелее.
* * *
За несколько месяцев до того вечера Уильяма потянуло прогуляться перед рассветом по берегу Темзы. Он свернул со Странда к реке; было три часа ночи, самый прилив. Уильям частенько ходил в такое время на Темзу, с наслаждением слушая плеск взбухающей воды. Прилив давал ему надежду. На берегу Уильям вдруг увидел человека; тот снимал с себя башмаки и брюки. Сомневаться в его намерениях не приходилось. Уильям инстинктивно бросился к незнакомцу:
— Стойте! Погодите минутку!
Мужчина был молод, не старше Уильяма. Он дрожал от холода и едва слышно бормотал что-то; возможно, отрывок из Евангелия, но слов было не разобрать. Уильям ухватил юношу за плечо, но тот стряхнул его руку и сказал:
— Посмотри мне в лицо. Больше ты его никогда не увидишь.
Затем словно бы оттолкнулся от берега и навзничь полетел в воду. Мгновение он лежал на поверхности, улыбаясь Уильяму. И вдруг исчез. Его засосало вглубь мощным приливным течением. Произошло это так внезапно и неуловимо, что Уильям ощутил странное желание последовать его примеру.
* * *
Этот случай и свои ощущения вспомнились ему, когда он сидел с Чарльзом и Мэри Лэм на Лейстолл-стрит.
— Я злоупотребляю вашим гостеприимством, — сказал Уильям и поднялся со стула. — Меня ждет отец.
— Но вы еще к нам придете? — Мэри обернулась к брату: — Мистер Айрленд обещал показать мне и другие бумаги Барда. Написанные его рукой.
Тихонько, чтобы не разбудить их отца, Уильям вышел из гостиной, Чарльз двинулся за ним. Они остановились у порога.
— Кто ж это на вас напал? Разбойник?
— Я его не разглядел.
Чарльз крепко держался за дверь, будто устал до смерти.
— Вы были подшофе?
— Увы.
— В Лондоне осторожность не помешает, мистер Лэм, — сказал Уильям, чувствуя, что входит в роль Мэри. — Ночью на улицах небезопасно.
— При мысли о поздней ночи, мистер Айрленд, на ум сразу приходят кошачьи концерты во дворах.
Глава четвертая
Недели через три после того вечера Мэри Лэм отважилась пойти на Холборн-пассидж. С тех пор как она познакомилась с Уильямом Айрлендом, в воображении он виделся ей всегда среди книг и сделался в ее глазах человеком, заслуживающим внимания. Друзья Чарльза слишком развязны, слишком болтливы. Уильям куда более деликатен. Он более тонкого душевного склада; во всяком случае, так казалось Мэри. Когда она подошла к книжной лавке и увидела вывеску над дверью «Сэмюэл Айрленд, книготорговец», сердце ее учащенно забилось. Она миновала витрину в эркерном окне и уже решила быстро пройти мимо, как вдруг из недр магазина раздался громкий смех, подобный реву быка. Мэри замедлила шаг и повернулась к двери; мужчина преклонных лет хлопал Уильяма по спине, а за ними наблюдал другой пожилой господин. Уильям поднял глаза на девушку, будто ожидал ее прихода, и устремился к двери:
— Заходите, мисс Лэм, прошу вас. Вы пришли в счастливую минуту.
Мэри не любила незнакомых людей, но тут ноги сами, почти против воли, понесли ее в магазин. Кто из пожилых джентльменов Сэмюэл Айрленд, она поняла сразу: помогло фамильное сходство с сыном; но от смущения она вспыхнула, засуетилась и стала пожимать руку второму господину, который все еще лучился весельем.
— Почту за честь познакомиться с вами, мисс Лэм, — обратился к ней Сэмюэл Айрленд. — Я вижу, мистер Малоун уже представился. Вы, конечно, наслышаны о его ученых заслугах. Но что мы с ним откопали, мисс Лэм!.. Настоящую жемчужину.
— Дороже любой жемчужины, отец.
— Видите? — Сэмюэл Айрленд показал ей диск из рыжего воска, чуточку выцветший по краям. — Это его печать.
— А вот его эмблема, — сказал второй старик.
— Да, вы мне это уже растолковали, мистер Малоун. — Сэмюэл Айрленд все еще улыбался Мэри, но причина его ликования ее нимало не занимала. — Будьте любезны, сэр, повторите объяснение даме.
Он протянул Мэри восковой кружок, чтобы она могла его разглядеть получше, а Малоун склонился к ней, намереваясь привлечь ее внимание к подробностям. Изо рта у него по-стариковски дурно пахло.
— Видите, столб с перекладиной, на ней щит, который всадник должен поразить копьем.
Мэри разглядела жердь с перекладиной и висящим на ней кулем.
— Это приспособление для тренировки рыцарей, оно беспрерывно крутится вокруг перекладины. Всадник галопом скачет к нему. Он должен вонзить копье в щит, иначе сам получит сильный удар. Понимаете, что все это означает? Простите, не расслышал вашего имени. «Потрясай копьем».[59]А теперь взгляните сюда. Видите инициалы?
В самом низу печати Мэри с трудом рассмотрела расплывшиеся буквы «W» и «S».[60]Теперь понятно, отчего у них такое праздничное настроение.
— Скорее всего, он запечатывал ею свои письма, — сказал Уильям. — И театральные договоры. Спасибо мистеру Малоуну, он любезно объяснил нам, что это за печать, и подтвердил ее подлинность. Он ведь составил и опубликовал конкорданцию всех пьес Шекспира.
Малоун вынул из кармана ярко-зеленого шелкового жилета маленькую записную книжку и повернулся к отцу Уильяма:
— Нам нужен не только сам предмет. Необходимо знать fons et origo,[61]мистер Айрленд.
