отдаю дочь и титул наследного маршала графства для вашего сына, а вы мне, – он сделал многозначительную паузу, – верность и… – снова пауза, во время которой граф немного отстранился от Ги и пристально посмотрел тому в глаза, – половину сокровищ Монсегюра. Вы ведь за ними собрались, а?..
Ги понял, что нет смысла и дальше разыгрывать комедию, посмотрел на него и ответил:
– Да, за ними, граф…
Рожэ-Бернар подошел к креслу и устало плюхнулся в него, вытягивая свои длинные и мускулистые ноги. Он жестом попросил рыцаря присесть рядом с ним и, когда де Леви сел, сказал:
– По вашим подсчетам, насколько они велики?..
Ги скривил лицо, показывая графу, что он точно не знает, и вслух сказал:
– Думаю, что изрядные, граф, вернее сказать, мой будущий родственник…
– Я тоже думаю, что не малые. – Граф скрестил пальцы рук и подпер ими подбородок. – Все-таки, несколько столетий, они жили в спокойствии и благоденствии. – Он внезапно резко дернул головой и, наклонившись корпусом к рыцарю, спросил. – Как думаешь, и Грааль там?..
Ги молча перекрестился и ответил:
– Даже и не думал о таком…
– А я, признаться, уже не один год голову ломаю. – Рожэ-Бернар грустно улыбнулся, потянулся за кубком с вином и произнес. – Я вот думаю, толи Грааль у катаров, толи его тамплиеры запрятали где-то в своих закромах… – Он отпил вина. – Уж больно у них рожи стали хитрые и наглые…
– У кого? У катаров?.. – удивился Ги.
Граф вяло отмахнулся рукой, отхлебнул вина и произнес:
– У тамплиеров. Такое впечатление складывается, что они…
– Наплюйте, граф. – Ги отрицательно покачал головой. – Они только и могут, что дуть щеки, да с паломников взимать налоги за доставку к Святой земле… – Де Леви презрительно плюнул на каменные плиты пола. – Они после Хаттина совсем превратились в торгашей, а не Христовых воинов, уже переплюнули в алчности ломбардцев и евреев, а уж эти слывут самыми жадными ростовщиками!..
– Нет, значит нет. – Грустно вздохнул граф. – А, может, нам все-таки повезет?..
– Одному Богу известно, только ему… – Ги перекрестился.
– Это точно… – граф опустил голову и, сняв берет, молча перекрестился, шепча одними губами текст молитвы. – Будем молить Господа о помощи…
– Это верно, ваша светлость. Даже если мы и не найдем Грааль, я не откажусь и от земного золота… – засмеялся рыцарь.
– Тогда, мой дорогой свекор, – Рожэ-Бернар встал и прошелся возле кресла, – я вам выделю еще сорок стрелков и двух местных католиков, знающих все стежки-дорожки. Вы, надеюсь, не станете возражать?..
– Отнюдь, граф. – Ги встал и поклонился. – Вдруг, не приведи Господь, сокровища окажутся на территории, подвластной не мне, а вам…
– Даже если они будут в Арагоне, смело ступайте и заберите их. Ничего не бойтесь… – граф сузил глаза и решительно напряг скулы своего лица. – Я разберусь с Арагоном, можете быть спокойны.
– Иного ответа я и не надеялся услышать, граф. – Ги поклонился. – Позволите мне убыть?..
– О чем речь, мой дорогой родич! Я уже приготовил людей, они ждут вас возле южных ворот крепости… – граф хитро подмигнул ему и весело засмеялся. – Ловко я отхватил половину сокровищ, сосватав вам маленькую девочку и титул наследного маршала, а?!..
– Ваша щедрость может соперничать только с вашим благородством, – улыбнулся де Леви, – только вот, граф, тут есть одна закавыка. – Рожэ-Бернар перестал смеяться и вопросительно посмотрел на него. – Сокровищ мы можем и не найти, а вот титул и невесту для сына я уже получил! Кто же тогда из нас ловчее, а?!..
– Ой, ну и прохвосты вы – северяне!.. – граф искренне развеселился и похлопал рыцаря по плечу. – Протяни вам палец – вы руку по локоть откусите!..
– Вы льстите мне, ваша светлость… – улыбнулся рыцарь. – Мне говорили, что южане просто даровиты на словесные экзерсисы, но вы, мой дорогой граф, превзошли все мои ожидания…
– В таком случае, мессир свекор, не соблаговолите ли разделить со мной скромную трапезу… – граф трижды хлопнул в ладоши. Тяжелая портьера медленно отодвинулась, открывая небольшую, но уютную соседнюю комнату, где был уже сервирован роскошный стол, ломившийся от вина, мяса и фруктов. – Можно сказать, на первый семейный обед…
– Это большая честь для меня…– Ги радостно посмотрел на графа. – Только глупый может отказаться от подобного предложения…
– Тогда, милости прошу к столу… – Рожэ-Бернар приветливо похлопал его по плечу.
Маленькая дырка в стене, закрытой гобеленом, закрылась. Диего де Юссон тихо вышел из соседней комнаты и, приложив палец к губам, молча протянул графскому слуге увесистый кошель, звякнувший в тиши коридора дворца монетами.
– Господь, да возблагодарит тебя… – прошептал он перепуганному слуге.
Диего спешно покинул дворец, сел на коня и, проехав ворота цитадели, стал спускаться в нижний город. Он доехал до маленького домика, поросшего шлющем и виноградной лозой, спрыгнул с коня и постучал в большое бронзовое кольцо, прикрепленное к двери. Смотровое окошко приоткрылось, и в нем блеснули искры черных глаз.
– Адский змий лезет в горы. У нас неделя… – произнес он и, испуганно посмотрев по сторонам, отошел от двери, сел на коня и поехал по направлению к казармам, располагавшимся возле главных ворот нижнего города.
ГЛАВА V. Сокровища Монсегюра. (Начало).
Монсегюр. 16 февраля 1243г. (24 года назад)
– Насколько я понимаю, дон де Мирпуа, Монсегюр обречен… – Бертран де Марти, новый катарский епископ, ставший у руля гонимой церкви после смерти Жильбера де Кастра, задал свой полу-вопрос, похожий больше на констатацию факта. – Катапульта не разрушена, барбакан не отбит, наши дни сочтены…
Пьер-Рожэ де Мирпуа, верный катар и мятежный рыцарь, выброшенный крестоносцами из всех своих богатых владений, расположенных между Фуа и Тулузой, с упорством обреченного цеплялся за свой последний горный замок Монсегюр, уповая лишь на провидение, пока, наконец, католическая церковь и французские рыцари, ведомые сенешалем Каркассона Гуго де Арси не осадили эту еретическую твердыню, поставив себе целью, раз и навсегда, покончить с заразой мутившей умы населения Юга Франции в течение нескольких столетий.
К моменту начала осады его возраст уже приближался к пятидесяти годам, из которых больше половины он провел в постоянной войне с крестоносцами Монфора, рыцарями маршала де Леви, католических епископов и инквизиторов, наполнивших плодородные равнины и прекрасные горные долины Окситании сотнями и тысячами пылающих костров.
– Верховный Просветленный, – он упал на колени перед епископом, протягивая руки в покаянном жесте, – мы несколько раз пытались выбить их из барбакана и разрушить эту проклятую машину…
– Не надо роптать и искать оправданий, сын мой… – епископ тяжело вздохнул, встал
