— Хорошенькое начало…
— Не обижайтесь, Григорий Олегович, — прижал руку к сердцу Френкель. — Сами понимаете — доверяй, но проверяй.
— Нафталий Аронович, я и без того слишком много поставил на карту. Не вижу резона водить вас и тем более Папу за нос. К тому же я настроен на долгое и взаимовыгодное сотрудничество. Скажу больше: за эту услугу я не возьму ни с вас, ни с папы ни копейки денег.
— А если я отвечу «нет»? Сдадите улов в милицию?
Я демонстративно пожал плечами.
— С какой стати мне облегчать вам жизнь? Наверняка, у вас хватает своих людей и в угрозыске и в милиции… Через них вы доберётесь до обидчиков, а я при этом останусь исключительно при своих интересах и без всякой прибыли. Нехорошо… Как там у Островского в «Бесприданнице» — «Так не доставайся ж ты никому!»…
— Григорий Олегович, да что вы такое говорите⁈ Неужто убьёте негодников⁈
— Полноте, Нафталий Аронович! У меня и так полным полна коробочка, зачем брать ещё один грех на душу? — притворно удивился я. — Отпущу на все четыре стороны… Естественно, не бесплатно. Думаю, у этих людей хватит и денег и ума спрятаться так, что их с собаками не разыщешь.
Принесли кофе, на какое-то время в разговоре возникла пауза. Я нарочно не подгонял Френкеля, пусть думает, что говорю с позиции силы.
— Хорошо! — наконец откликнулся он. — Договор есть договор. Я организую вам встречу с Папой.
— Желательно побыстрее, товар у меня скоропортящийся… Очень знаете не хочется, чтобы протух раньше времени…
— Папа в городе. Думаю, он захочет увидеть вас сегодня.
— Отлично. Где меня искать — вы знаете.
Я допил кофе и с сожалением поставил пустую чашку.
— Благодарю. Замечательный кофе!
Когда покидал контору Френкеля, тщательно проверился на предмет хвоста — от людей его типа можно ожидать всего. Но, кажется, Нафталий Аронович собрался играть по-честному, хотя я бы не стал верить в это на все сто.
По договорённости Савиных остался «пасти» арестантов на хате у циркача, а Осип вернулся в угро, где мы с ним и встретились.
— Как прошло? — спросил он, предварительно отведя в тихое место.
— Пока без эксцессов. Предположительно, встреча состоится уже сегодня.
— То есть Папа в Одессе?
— Да, — кивнул я. — И это меня напрягает… Короче, я тут прикинул кое-что и у меня к тебе будет просьба. Пожалуйста, ничему не удивляйся и не спрашивай…
Часа через два в кабинет зашёл дежурный.
— Кто тут Бодров?
— Ну я.
— Просили передать, — он положил передо мной небольшой конверт.
— Кто?
— Пацан какой-то, — дежурный принюхался. — Духами несёт. Не от бабы письмецо чаем?
— Может, и от бабы, — спокойно ответил я.
Видя, что он не уходит, я продолжил тем же тоном:
— Мне как — вслух зачитать?
Намёк дошёл.
— Ладно, Бодров. Бывай, — ухмыльнулся дежурный и ушёл.
Конверт действительно был надушен. Вряд ли это было любовное послание, тем более, у меня никого, кроме Насти, не было и быть не могло. Скорее всего, маленькая хитрость от Френкеля или кого-то из его подручных.
Я надорвал конверт, в нём оказалась небольшая записка. Текст был написан с почти каллиграфическим изяществом: «Выходите. Вас ждут».
Подписи не имелось, но чего голову не ломать — и так всё было ясно. Меня ждёт аудиенция у Папы.
Я переглянулся с Шором. Он правильно истолковал мой взгляд (приятно иметь дело с профессионалом) и показал условленный знак — скруглённые большой и указательные пальцы правой руки, то есть «о’кей». Этому жесту я научил его заранее и объяснил смысл.
Отлично. Пока всё идёт как и предполагалось.
Я оделся, вышел на улицу. Само собой, человечка с табличкой, на которой красовалось моё имя, там не было, но я физически ощущал на себе чей-то пристальный и настороженный взор.
Ждать пришлось минут пять, хотя я мог и ошибиться — в таких случаях внутреннее чувство времени часто подводит. Тебе кажется, что топчешься на месте чуть ли не час, а по факту и четверти не прошло.
Рядом со мной остановился автомобиль, я поглядел в его сторону и с некоторым удивлением заметил знакомую фигуру в кожанке на соседнем с водительским месте. Это был начальник секретно-оперативной части губернского отдела ГПУ Лосев, правда, на сей раз без бровастого подручного, которому я когда-то накостылял в одесском ДОПРе.
Я вежливо приподнял кепку.
— Товарищ Лосев! Какая встреча!
— Садитесь, Бодров, — Лосев кивнул на задний диван, где находился ещё один пассажир — мужчина примерно моих нынешних лет в шинели, перехваченной скрипучими ремнями. На боку у него висела деревянная кобура от «маузера».
Если честно, я ожидал встречи с кем-то из людей Френкеля…
— Вы уверены? — Я пристально посмотрел на Лосева.
— Мне что — повторить дважды? — нахмурился он.
— Не надо. Я понятливый.
Я открыл дверцу и сел возле чекиста с «маузером».
— Хороший сегодня день — не находите ли?
Собеседник в ответ скривил лицо и до ответа не снизошёл. От него пахло табаком и селёдкой, а глаза казались выцветшими и пустыми. И ещё я чувствовал, что от него исходит угроза. Убийца он и есть убийца, пусть даже у него в кармане лежат корочки от ГПУ.
Автомобиль тронулся.
— Опять в ДОПР или теперь в другое место? — беззаботно спросил я.
— Узнаете, — коротко бросил Лосев. — И да, не надо производить много шума и лишних телодвижений. Иначе…
— Понял-понял, могу не доехать, — закончил фразу за него я.
Машина свернула с центральных улиц, потянулись какие-то рыбацкие хибары, пустыри… Не надо быть Вангой, чтобы понять — ни на какое рандеву с Папой мы не едем.
Авто притормозило возле небольшого лесочка, в бок мне ткнулось лезвие ножа.
— Вылазь. — Я впервые услышал голос попутчика.
— Что, приехали?
— Приехали, — подтвердил Лосев.
Он первым вышел из машины и теперь смотрел на меня с ехидной насмешкой.
— Слава богу, а то ноги затекли…
Если чекисты и хотели испугать меня, у них ничего не вышло. Внешне я был спокоен как удав, хотя в голове то и дело мелькали тревожные мысли.
Место, куда меня привезли, глухое. Свидетелей нет. Убивай — не хочу.
— Обыскать его, — приказал Лосев шофёру.
Тот ловко обшарил меня, извлёк из
