воспитываем. Общаемся… Нормально ведь, да? — обратился он к зашуганному пацану, который в ответ только испуганно кивнул.
Катя тревожно и строго посмотрела на старшеклассников. Чижов смотрел на неё спокойно, сверху вниз и с выражением презрения на лице, мол, иди, куда шла, не лезь не в своё дело.
Что она могла поделать? Поверить им, что они просто общаются с бедным пацаном, было бы наивно, ругать их — было бессмысленно. Они её не слушали… Она только очередной раз разочаровалась в Чижове и его компании. Сколько ещё сюрпризов было у них в запасе? Сколько можно!
Чем больше она думала, тем больше её раздражали все эти их гопнические повадки, разборки и лицемерие, с которым они относились к ней, считая её наивной, ничего не понимающей училкой. Надменность и заносчивость Чижова выводили её из себя. Но и оставить это всё просто так на самотёк, как советовала ей Татьяна Константиновна, она тоже не могла. Поэтому Катя решила не сдаваться, но на всякий случай не спешить и держать дистанцию, пока не разберётся во всём окончательно.
Глава 8
К концу недели осень порадовала солнечной погодой. В воздухе стоял свежий ноябрьский морозец, и всё ещё пахло осенней листвой, хотя деревья были совсем уже голые. Кате директор разрешил забрать гитару, магнитофон и кассеты домой. Она сама вызвалась перепроверить, что из материала может ещё пригодиться на занятиях, и оцифровать его на диски, при условии, что директор обеспечит её кабинет новым проигрывателем для дисков или даже музыкальным центром. Он согласился. И Катя, как верблюд навьюченная пакетами, сумками и гитарой, как нельзя довольная своему улову и сделкой с директором, пересекла утонувший в тени закатного солнца школьный двор и направилась к автобусу. Через знакомую тёмную подворотню она вышла на залитую светом Большую Конюшенную улицу. Солнце било в глаза ослепляющими лучами, и его тепло было как никогда приятно в этот морозный день, если учесть, что Катя всё ещё ходила в тоненьком плаще.
Навстречу по мокрому и отражающему солнце тротуару тёмными силуэтами спешили люди, но Кате не хотелось — да и некуда было — спешить. Предстояли выходные и она расслабленным шагом, щурясь солнцу и наслаждаясь погодой шла навстречу прохожим. Если б не пакеты, то жизнь и вовсе была бы прекрасной. Вот мимо прошли шумной группкой школьники, две пожилые женщины, пробежал мужчина в спортивном костюме с накинутым на голову капюшоном…
Вдруг она почувствовала, как кто-то схватил её сзади за руки, силой пытаясь вырвать сумки. Катя испугалась, прижала сумки плотнее к себе и обернулась.
— Чижов!?
Переведя дух, она добавила:
— Зачем так пугаете?!
— Дай помогу, — жмурясь на солнце запыхавшись произнёс он. По всей видимости он был на пробежке, в своём неизменном спортивном костюме с капюшоном на голове, из-под которого болтались наушники. На щеках был знакомый румянец, который выдавал юный возраст Чижова несмотря на его внушительный внешний вид.
Катя немного успокоившись отпустила сумки. Она была рада его видеть, но теперь, зная о нём больше, чем раньше, не была уверена, как к нему относиться. Первая мысль, которая теперь возникала у неё в голове при виде Чижова, хочешь не хочешь, была: "У него условка". А вторая: "Его отец сидит". Но с другой стороны, разве можно так предвзято судить о людях? Помимо условки у Чижова было немало достоинств. Ведь он снова по-человечески вызвался ей помочь, хотя, как и тогда, в подворотне, просто мог бы пройти мимо. Ей было приятно это его внимание и та капля благородства, которая скрашивала его надменную натуру…
Занятая противоречивыми мыслями, Катя и не заметила, как они с Чижовым перешли улицу и оказались на остановке. Он поставил сумки на скамейку и встав рядом закурил сигарету. Катя села на скамью с другой стороны от сумок и поставила гитару на нос своего сапога, чтобы не испачкать футляр. Ей стало неудобно от долгого молчания и она нерешительно спросила, посмотрев на Чижова:
— Часто бегаете?
— Я один бегаю, — буркнул Чижов не особо приветливо.
— Ну, да… Часто бегаешь? — поправилась Катя, немного неуверенно, впервые обратившись к нему на "ты".
— Бывает… А ты? — спросил он в ответ показав кулаком со спрятаной в него сигаретой на гитару.
— Давно не играла, думаю опять начать… Кстати, хотела тебя поблагодарить за магнитофон, работает, не ломается, — улыбнулась Катя. Чижов одобрительно кивнул и затянулся. К остановке подъезжал автобус. Он заметил его издалека, ещё пару раз глубоко затянулся и бросил сигарету за собой в угол остановки.
Катя была не в восторге от его манер, но промолчала, тем более что Чижов, ничего не сказав, а просто взяв багаж направился ко входу в автобус. Она поспешила за ним.
— Спасибо большое, — поблагодарила Катя, давая Чижову понять, чтобы он отдал ей сумки. Но он как ни в чём не бывало заскочил с вещами по ступенькам в салон.
— А Вы куда? — удивлённо спросила Катя тоже поднявшись на площадку автобуса. Двери за ней закрылись.
— Там тебя с этими монатками что, парень встретит?
— Какой парень? — не поняла она.
— Ну, муж?
— Всмысле? Нет у меня мужа… — автобус тряхнуло на старте, и Катя чуть не упала на Чижова, но вовремя схватившись за поручень, всё же смогла удержаться на ногах. Оказавшись в считаных сантиметрах от него, она почувствовала аромат его одеколона вперемешку с запахом от сигарет. Он тоже, видимо, оказавшись как никогда близко к Кате, уловил запах её волос и немного удивлённо посмотрел на неё, но Катя не заметила его взгляда. Её интересовало другое:
"Неужели он меня до дома провожать собирается?! Вот дела!..", — подумала она про себя, не оценив ещё, хорошо это или плохо.
— А Вам удобно? — виновато спросила она.
— Нам удобно, — передразнил её Чижов и уже тише, себе под нос добавил, — Не предлагал бы, если б не было удобно.
Он молча поставил сумки между ног, засунул наушники в уши и взявшись за верхний поручень повис на нём, глядя вперёд сквозь лобовое стекло автобуса.
Катя решила не стоять всё это время у него над душой, а
