в небольшом тупичке рядом с кузнечными мастерскими, неподалеку от главной площади селения, так что я знал, что моя добыча могла попасть отсюда только на площадь. Я был уверен, что догоню этого человека. Я также не сомневался в том, кем именно он был. Вряд ли кто-либо из наших коллег стал бы тайком прокрадываться ночью в командирский вездеход. При мне был крепкий хлыст верблюжьей кожи, подаренный Скарсдейлу миром Зака, и теперь я со значением расправил его, пригнувшись на миг в тени, чтобы глаза привыкли к темноте.
Добравшись до площади, я без особого труда разглядел на некотором расстоянии от себя сгорбленную фигуру карлика Залора, который пробирался по изрытой ужасными колеями земле. Я понял, куда он направлялся, и замедлил шаг, обогнув площадь по краю. Затем я стал наблюдать за карликом, прячась в своеобразной галерее, сложенной из грубо обтесанных камней и выходившей на лавки каких-то ремесленников.
Ранее тем вечером Скарсдейл решил провести полную ревизию нашего снаряжения перед последним этапом путешествия к Черным горам. Будет проще, рассудил он, если мы вечером разберем как можно больше оборудования, готовясь к работе на следующий день. Соответственно, мы извлекли из машин радиоприемники, моторные приводы и многие другие критически важные детали и поместили их в складское помещение, предоставленное нам жителями Нильстрема.
Староста, или как он там себя называл, запер помещение на деревянный засов, после чего Скарсдейл самолично навесил на дверь цепь и висячий замок из запасов экспедиции. Теперь мне стало ясно, почему Залор нанес нам визит — он охотился за ключами Скарсдейла. Склад, где обычно хранились овощи и сушеные травы, выращенные жителями Нильстрема, находился в небольшом дворике, выходящем на другую сторону площади, и мне не к чему было спешить, поскольку я был уверен, что он-то и являлся конечной целью Залора.
Поэтому я продолжал наблюдать, пока он не исчез в туманном свете луны, и спокойно последовал за ним, дав ему минуту или две, чтобы он успел снять с деревянной двери висячий замок. Я хотел убедиться в злокозненных намерениях карлика, прежде чем сообщить Скарсдейлу о его вероломстве. У ворот, за которыми исчезла моя добыча, я снова остановился и стал ждать. Ночь была прекрасная, сухая, но довольно холодная, и я слегка поежился, когда ветер пробрался сквозь тонкую материю моей пижамной куртки. Ночная темнота придавала скромным постройкам Нильстрема величие, которого им особенно не хватало днем. Вдалеке, хотя и не особенно далеко, если учесть географическую компактность городка, завыла голодная бродячая собака. Теперь я мог слышать впереди тихое позвякивание, и один раз вспыхнул маленький электрический фонарик. Я улыбнулся в темноте. Без сомнения, Залор уже поживился запасами экспедиции. Еще на площади я заметил, что с его плеча свисало что-то похожее на холщовую сумку. Я был уверен, что он собирался бежать, предварительно устроив нам какую-то пакость. В ночи ничто не двигалось, никто не шевелился ни в одном из запущенных домов поблизости, но я ощущал где-то вдалеке мрачные громады Черных гор, казавшиеся почти осязаемой реальностью даже во тьме.
Пока я медлил, раздался скрежет, а затем приглушенный звук удара. Это означало, что Залор сбросил с двери засов. Я низко пригнулся и осторожно повернул за угол, стараясь не выдать себя неосторожным движением. Я все еще хотел дать Залору последний шанс доказать свою невиновность; но если бы я преждевременно показался на виду, он мог бы придумать какое-нибудь совершенно безобидное объяснение своего присутствия в этом месте и в этот предутренний час.
Вновь послышались скрежещущие звуки, а затем неяркий луч фонаря исчез в помещении склада. Я бесшумно прокрался вперед и через несколько мгновений оказался перед зданием. Залор открыл только одну створку двери, и я спрятался за ней, хотя особой нужды в таких предосторожностях не было — там, на складе, карлик был слишком поглощен своими делами.
Теперь он действовал с безрассудным пренебрежением к шуму, и я мог слышать шуршание сгребаемой соломы. Я выглянул из-за края грубой деревянной двери. Залор поместил свой фонарик на один из наших генераторов; свет падал на пол и стены перед ним. Все наше оборудование было сложено рядом, подготовленное к завтрашней работе; пока я наблюдал, Залор закончил укладывать солому вокруг него и юркнул в дальний угол. Он вернулся с приземистым зеленым контейнером. Я узнал этот контейнер: в нем находился парафин, которого у нас было предостаточно на крайний случай или для использования в лампах, если мы работали вдали от вездеходов.
Мне больше не требовалось ждать. Спичечный коробок выпал из руки За-лора, когда я в бешенстве врезался в него, отправив карлика на пол. Однако он быстро вскочил, просипев что-то на своем отвратительном языке. Счастлив сообщить, что я нанес ему два хороших удара по плечам своим кожаным кнутом и с удовольствием услышал поросячий визг, которым он встретил мои удары. Тем не менее, он был крепким парнем, несмотря на свой маленький рост, и яростно напал на меня, выхватив из-за пояса нож с изогнутым лезвием.
Силясь удержать его руку с ножом, я выронил хлыст; тем временем он изловчился и ударил меня ногой в пах. Меня пронзила режущая боль, все вокруг потемнело, и я упал спиной на какие-то ящики. Он снова бросился на меня с ножом, но ударился коленями о какой-то низкий металлический предмет, случайно оказавшийся в том месте, и с воем рухнул на пол. Я уже поднялся на ноги, и кто знает, чем бы все закончилось, если бы я с радостью не услышал голос Скарсдейла, звавшего меня с площади.
Карлик замер, затем со сдавленным криком ненависти сунул нож обратно за пояс, выбежал за дверь и растворился в ночи. Я с трудом дотащился до двери и снова упал на пороге. Должно быть, я представлял собой жалкое зрелище: тяжело дыша, покрытый грязью и соломой, я бормотал прерывающимся голосом свою бессвязную историю, а гигантская фигура профессора вырисовывалась передо мной в тусклом свете фонарика.
Скарсдейл схватил меня за руку и стиснул зубы, оглядывая помещение. Он усадил меня на один из перевернутых ящиков и прервал мой горячечный поток слов.
— Напротив, мой дорогой Плоурайт, вы справились на редкость хорошо, — сказал он. — Если бы Зал ору удалось сжечь снаряжение, Большой северной экспедиции пришел бы конец. Это моя вина. Я должен был предвидеть нечто подобное и выставить охрану.
Случай был настолько необычным, а дружба между профессором и мною казалась в эту минуту такой тесной, что я рассказал Скарсдейлу о каменной табличке, которую давеча
