Книга Великая Белая Бездна - Бэзил Коппер

— Это не имеет значения, Плоурайт, — наконец сказал он. — Возможно, мы оба проявили некоторую беспечность, но главная ответственность лежит на мне.

— Но что все это значит? — спросил я.

— Мне следовало выставить охрану, — тихо сказал Скарсдейл, как будто не слышал моего вопроса. — Вы в силах нормально ходить? Мы должны рассказать все остальным и убедиться, что этой ночью нас больше не ждут никакие неожиданности.

Он снова замкнулся в себе, и мы были на полпути через площадь, когда я решился повторить свой вопрос.

— Есть те, кто не хочет, чтобы мы нашли место упокоения Древних, — мрачно произнес Скарсдейл. — Залор, очевидно, был одним из них или состоял у них на службе.

К этому времени мы оказались у вездехода, и он задержался у дверцы, заставив меня оглянуться.

— По возвращении я должен буду поговорить об этом с миром, — по-прежнему мрачно сказал он.

Я зашел внутрь и заварил чай для всех, ожидая услышать топот бегущих ног и взволнованные вопросы, связанные с поднятой Скарсдейлом тревогой. В ту ночь мне больше не удалось уснуть. Мои товарищи ушли на склад, где занялись осмотром и обслуживанием оборудования при свете ламп, подсоединенных к портативному генератору. Я отнес им чайник и вышел со своей чашкой на окраину селения, глядя на Равнину Тьмы. Смотреть было не на что, но я знал, что в той стороне рано или поздно взойдет солнце.

Я спрашивал себя, ушел ли Залор куда-то туда, к горам, или же бежал обратно в направлении древнего Зака. Гадал, сумеет ли он выжить и есть ли у него друзья среди кочевников пустыни. Подумав об этом, я наградил сам себя кривой ухмылкой. Такие люди, как Залор, всегда выживают. Староста, спешно разбуженный Скарсдейлом, отправил отряд прочесывать улицу за улицей, но я предполагал, что карлик хорошо продумал свои планы и что его больше нет в Нильстреме. К рассвету выяснилось, что я был прав.

Задолго до этого я услышал шорох и обнаружил рядом с собой Ван Дамма. Он разделял мое бдение, пока далекие желтые лучи не осветили черную равнину пепла перед нами; утренний ветер гнал по ее поверхности легкие, беспокойно шевелящиеся завитки пыли. Мы тщетно высматривали какие-либо следы Залора.

Ван Дамм угрюмо посмотрел на меня. В странном свете этого древнего места его лицо казалось изможденным.

— Скверное дело, Плоурайт, — сказал он. — И, боюсь, дурное предзнаменование для всего нашего начинания.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

1

Головной вездеход сдвинулся с места и покатился по Равнине Тьмы, и перед лобовым стеклом поднялись клубы пыли и пепла. Я мог видеть Черные горы — они были совсем близко и нависали над бушующими пылевыми облаками, как какое-то чудовищное китообразное. Сбоку от меня Скарсдейл то напряженно и молча глядел вперед, то производил сложные вычисления с помощью логарифмической линейки и математических таблиц, лежавших на столе перед ним.

Я снова повел машину по компасу, рассчитывая, что через час с небольшим мы оставим равнину позади и окажемся у подножия гор; Скарсдейл сказал нам, что там имеется какая-то растительность, и мы собирались двинуться по неглубокой долине, которая затем круто поднималась к нашему пункту назначения. Оставалось только надеяться, что вездеходы не подведут и сумеют доставить нас на плато, выходящее к пещерным формациям, на которые профессор возлагал столь большие надежды. В очередной раз я поразился при мысли об огромной жизненной энергии и силе, позволившим ему совершить это колоссальное путешествие пешком и с такой плохо оснащенной экспедицией, как предыдущая.

Как я уже упоминал, предпринятые старостой Нильстрема поиски не помогли обнаружить Залора. Когда волнение по поводу его предательства несколько улеглось, Скарсдейл провел краткий военный совет. Мы решили выехать как можно скорее. Наши технические специалисты приступили к ревизии вездеходов, после чего машина № 4 была оставлена в складском помещении — под висячим замком и круглосуточной охраной. Тем временем я кипятил воду для емкостей трех оставшихся машин: мы знали, что в горах нам будет больше всего не хватать воды. Я также занялся сбором имевшихся в наличии свежих овощей и фруктов, которые могли стать прекрасным дополнением к нашим консервам.

После моей схватки с Залором Скарсдейл распорядился достать оружие, и теперь мы все носили пистолеты; некоторые, кроме того, были вооружены и винтовками. Я нашел, что тяжелый пистолет, пристегнутый к поясу в кобуре, доставляет громадные неудобства, и я очень плохо представлял себе, как им пользоваться, чтобы в критической ситуации не стать большей угрозой для моих товарищей, чем для любого предполагаемого врага.

Я отснял последнюю группу фотографий нашего услужливого старосты и его людей и организовал несколько необходимых на этом участке маршрута киносъемок. После я задержался, чтобы запечатлеть жителей селения, провожавших наши три вездехода в неведомые дали Равнины Тьмы. Стоило мне остановить жужжащий мотор кинокамеры и понести ее вместе с тяжелой треногой к поджидавшему меня в отдалении вездеходу Скарсдейла, как я невольно задумался о контрасте, который представляла собой эта сцена в сравнении с великолепным отъездом из Зака. В свете последних событий сама равнина казалась вдвойне мрачной.

Профессор и я продолжили путь в командной машине № 1, Ван Дамм в одиночестве вел средний вездеход, замыкающими шли Прескотт и Холден в третьей машине. Скарсдейл надеялся пересечь равнину примерно за четыре часа на максимальной крейсерской скорости, но на самом деле было уже около шести, когда я услышал его предупреждающее бормотание. Я повернул, гусеницы вездехода заскрежетали по твердой скале, и мы выскользнули из теплой пыли в желанную тень каких-то чахлых деревьев. В лощине дул сильный ветер. Мы проехали еще приблизительно милю по засушливой местности, и профессор решил разбить лагерь. Солнце давно уже стояло совсем низко, и теперь, когда оно закатывалось за далекий Нильстрем, наши фигуры отбрасывали на землю длинные тени среди темных силуэтов странных машин, казавшихся нарисованными по трафарету на каменистом дне лощины. Мы развернули вездеходы, составили их неровным кругом и заглушили двигатели.

2

На протяжении двух дней наш путь вторил извилистым контурам долины. С каждым часом мы поднимались все выше и выше в горы, чьи объятия почти незаметно, но неотвратимо смыкались позади, пока у всех нас не возникло ощущение, что мы очутились в тисках великана. Ветер с таким же постоянством усиливался, дуя порывами из сердца хребта. Он не беспокоил нас так, как ветер пустыни, поскольку пыли здесь было мало и она