седьмом классе? Потому что… — Она запнулась. — А я — в четвертом или пятом. Мы перекусили в одном модном ресторанчике, там еще были очень вкусные блины. Помнишь, как мы разделились на час, чтобы купить подарки друг другу? Вот это было здорово! Мы сверили часы, а потом встретились в пекарне. — Она рассмеялась. — Я даже немножко попетляла, чтобы скрыть, откуда я иду и где купила тебе подарок. По-моему, это было какое-то украшение из «Клэрс».
Джули слушала Джейн вполуха. Ее внимание привлек мальчик лет двенадцати-тринадцати, в футболке и мешковатых синих джинсах, которые тянула вниз увесистая цепочка на поясе. Он пробирался вдоль дороги без тротуаров, по дну дренажной канавы. Спутанные длинные каштановые волосы прикрывали лицо; паренек шел, засунув руки в карманы, и видно было, что он изнемогает от жары. Потом он добрался до основания одной из хромированных дуг, которая оказалась серьезным препятствием. Одной рукой мальчик подтянул изодранную штанину и перешагнул через дугу, как мультяшная дамочка, задирающая юбки, чтобы переступить через лужу.
— Джули! — Голос Джейн отвлек ее, и она поняла, что пропустила вопрос. Музыка стала тише; Джейн, должно быть, убавила звук. — Ты помнишь? Что ты делала в тот раз, когда мы расстались?
— Примеряла выпускные платья. Хотела почувствовать себя принцессой.
— Ого, — усмехнулась Джейн. — Тогда понятно, почему в тот год я получила подарочный сертификат из книжного магазина «Уолденбукс».
Джули хватило ума не портить настроение момента из-за дурацких старых обид.
— Я думала, ты любишь читать.
— Могла бы подарить книгу, а не сертификат. — Невероятно, но в голосе Джейн действительно звучала обида, хотя она по-прежнему улыбалась. — Знаешь, я ведь так им и не воспользовалась. После того, как все это случилось.
Светофор сменил цвет, и на этот раз они едва успели миновать перекресток, двигаясь черепашьим шагом. Джули следила, как мальчик идет по траве вдоль дороги, пока они не поравнялись с ним, а потом и не обогнали. В зеркале заднего вида он казался почти неподвижным.
Она снова повернулась к Джейн:
— А ну-ка, поворачивай обратно к «Галерее». Хочешь, подарю тебе новую книгу из серии «Клуб нянек»? Думаю, сейчас как раз вышло десятитысячное продолжение.
Это сработало. Джейн рассмеялась и включила музыку громче.
В Монтроузе они припарковали машину возле парикмахерской, где второй этаж занимал тату-салон. Они вышли, и Джейн глубоко вздохнула. Именно в таких местах она чувствовала, что Хьюстон — это ее город, а не просто какой-то населенный пункт, где она случайно оказалась, потому что здесь живут ее родители. Как ни смешно, Джейн гордилась знакомством с подобными заведениями, хотя их не так уж трудно было обнаружить. Любой приезжий, полчасика прогулявшись по району, нашел бы тут пристанища художников, геев и наркоманов или тату-салоны, достаточно было лишь выкурить пару сигарет и полистать бесплатные газеты в забегаловке на углу.
Хотя в парикмахерской не было свободных мест, женщина за стойкой пообещала Джули, что ее начнут красить, а затем, пока краска впитывается, займутся следующим клиентом. Джули откинулась на спинку кресла. Парикмахер запустила пальцы в ее волосы и критически осмотрела их.
— Короткую стрижку и рыжий цвет, — попросила Джули, прежде чем мастер успела обратить внимание на ее корни.
Женщина встретилась с ней взглядом в зеркале и кивнула:
— Хорошо, милая, сейчас принесу образцы.
Она ушла и вернулась с папкой, полной фотографий девушек с шелковистыми гривами, как у пони. Джули указала на один из снимков, и парикмахер кивнула:
— Да-да, номер восемь будет хорошо смотреться на вас. — Она исчезла в подсобке, чтобы смешать краску.
Джейн стояла за спиной Джули, разглядывая ее лицо в зеркале.
— Мама взбесится, — заметила она. — Но, думаю, выглядеть будет потрясающе.
— Чем займешься, пока меня красят?
— Наверное, посмотрю журналы, — пожала плечами Джейн.
Джули заметила в ее глазах легкое разочарование: не такое уж большое приключение выкрасить волосы в ультрамодный цвет, чтобы позлить мать. Тут Джули в голову пришла идея.
— А может, лучше поднимешься на второй этаж и сделаешь татуировку?
— Думаешь, у меня куча денег?
— Разве у тебя нет кредитной карты?
— Есть, но она прикреплена к маминому счету. Ей сразу придет оповещение.
Однако необходимо было убрать Джейн отсюда, прежде чем та заметит, что у сестры-блондинки темно-русые корни. Джули решила притвориться великодушной. Она указала на сумочку, подарок Анны, которую небрежно бросила на пол:
— Мама дала мне пару сотен баксов. Заплати за мою стрижку кредиткой, а я дам тебе наличные, чтобы ты с пользой провела время наверху.
Джейн колебалась.
— Только не говори мне, что еще не выбрала новый рисунок для тату. — Джули представилось что-нибудь мелкое и неброское, но на видном месте.
— Подумывала набить маленький контур Техаса на безымянном пальце, — призналась Джейн.
— Так вперед!
— Мама увидит. Лучше подождать.
— Чего? Пока тебе не стукнет тридцать? Хватит уже скрывать свою истинную натуру.
Было видно, что ее слова попали в цель.
— А ты здесь не заскучаешь без меня? — спросила Джейн напоследок, потянувшись за сумочкой.
— Вовсе нет. С удовольствием полистаю пока журналы.
Она и правда часто рассматривала журналы в библиотеке, куда Кэл возил ее готовиться к экзаменам на аттестат. Однажды она тайком протащила в туалет номер «Лучших домов и садов» и вырвала оттуда фотографию пышного белого торта в обрамлении серебряных и золотых рождественских украшений. Не из-за рецепта, а просто понравилась картинка. Теперь эта журнальная страница с тортом валяется, скомканная, в мусорном контейнере в Джерси-Виллидж, где она сошла с автобуса в разбитых туфлях и дешевой золотой цепочке с подвеской в виде лошадки, с рюкзаком, набитым сувенирами, — всем ее имуществом. Кроме…
Она рванулась вперед, но было уже поздно: Джейн рылась в сумке. Прежде чем Джули успела вмешаться, Джейн достала бумажник и вынула оттуда свежие банкноты по двадцать долларов. Джули откинулась на спинку кресла, страстно желая, чтобы Джейн не заметила ни документов, ни телефона во внутреннем кармане сумочки, ни ее внезапной паники.
Но Джейн лишь просияла при виде пачки банкнот:
— Спасибо! — И направилась к лестнице.
Как раз вовремя. Парикмахер вернулась в черном фартуке, держа в одной руке миску ядовитокрасной пасты, а в другой — щетку.
— Цвет будет шикарным, поверьте мне!
Джули откинулась на спинку кресла и почувствовала, как холодная склизкая масса коснулась ее головы.
— Сначала мы избавимся от этих некрасивых корней, — объявила парикмахер и продолжала болтать, как поступают опытные мастера, когда видят, что клиент не склонен откровенничать.
Джули только сказала:
— Сестра совсем не похожа на меня. Никто не верит, что мы родственницы.
По просьбе парикмахера она опустила подбородок. И тут же поняла, что беспокоило ее
