права были настоящие, и за их кражу грозили серьезные неприятности.
Барменша долго изучала удостоверение, затем окинула Джули тяжелым взглядом, потом вновь уткнулась в права.
— Мерседес Родригес? — спросила она, издевательски растягивая слоги, словно такого имени и на свете не бывает.
— Мёрси, — машинально поправила Джули.
В последний раз, когда она так называла себя, у нее были короткие каштановые волосы. Но в бильярдной Бобби царил полумрак, и ее скуластое лицо с голубыми глазами не так бросалось в глаза.
«Мёрси, Мёрси, — сказала она себе, — будь похожа на Мёрси».
Это почти сработало. Она почувствовала, что женщина за стойкой расположена к ней и готова проявить участие. Затем кто-то из другого конца зала крикнул:
— Бев!
Барменша с тревогой оглянулась через плечо. Когда она снова посмотрела на Джули, настроение у нее уже изменилось.
— Простите, сеньорита, — в голосе женщины сквозило недоверие, — вы не выглядите на двадцать четыре, да и удостоверение личности из другого штата. Тут приходится держать ухо востро. Как по мне, вы сбежали прямиком из старшей школы. — Бев бросила удостоверение на стойку и поспешила прочь.
Чертов городишко. Джули не собиралась задерживаться здесь надолго, но, стоило ей показать фальшивое удостоверение личности в десяти кварталах от дома Тома и Анны, как ей сразу отказали. Работая в «Черной розе», Джули четко следовала принципу «Не гадь там, где ешь»; видимо, он работал и здесь. Она схватила удостоверение со стойки и сунула обратно в бумажник.
Двое завсегдатаев уставились на нее. Один сказал:
— Зря ты так, Бев, добрее надо быть к людям.
— Она уже достаточно взрослая, — вмешался другой. — Я всегда могу сказать, созрел плод или нет. — И он захохотал.
А вот теперь действительно пора было уходить. Повинуясь внезапному порыву, Джули вытащила телефон и набрала один из номеров, которые Том и Анна заставили ее записать на листке бумаги и хранить в новом бумажнике.
— Алло?
В голосе сквозила недоверчивая интонация человека, ответившего на звонок с незнакомого номера.
— Привет, Джейн, — сказала она. — Это Джули.
— Где ты? Что это за номер?
Джули выглянула в окно и заметила вывеску на другой стороне улицы.
— Я в «Старбаксе» недалеко от нашего дома. Одолжила телефон, чтобы позвонить. Слушай, мне надо выбраться отсюда, пока мама с папой не хватились. Ты можешь меня забрать?
— Ты в «Старбаксе» на Мемориал-драйв?
— Да. Мне пора: дама, которая одолжила мне телефон, уже требует его обратно.
— Подожди немного, я у друга. Приеду через несколько минут. — Джейн повесила трубку.
Уходя, Джули постаралась как можно сильнее хлопнуть дверью, но пневматический доводчик остановил створку в паре дюймов от косяка, и Джули все еще слышала за спиной смех.
Пятнадцать минут спустя Джейн въехала на стоянку «Старбакса» на внедорожнике Тома, опустила стекло и сказала:
— Классные кеды.
— Спасибо. — Джули посмотрела вниз, на свои ноги, обутые в «конверсы» Джейн. — То есть извини, что взяла без спроса.
— Ничего страшного.
Несмотря на темные волосы и челку, Джейн была совсем не похожа на Шарлотту: выше и крепче, отметила Джули.
— Мама накупила мне всяких модных туфель, — виновато сказала она, — а я хотела обычную обувь, в которой можно просто прогуляться. — Она открыла тяжелую дверь внедорожника и забралась внутрь.
— Говорю же, все норм.
Присмотревшись к Джейн, особенно когда она улыбалась, Джули сразу поняла, что та никогда не уезжала далеко от дома. Колледж не в счет: даже если он находится на другом конце страны, путь до него все равно короче любой поездки на автобусе в одиночку. Пирсинг Джейн (ноздря и бровь), татуировки (обе крошечные, на плече и на бедре, и Анна наверняка не знала ни о той, ни о другой) и волосы (обесцвеченная и выкрашенная светло-зеленым прядь — явно домашняя работа, но бордово-черную краску нанесли в салоне) выдавали девушку, которая толком и не ездит на автобусах.
Джули пожалела, что осветлила волосы. Поначалу они выглядели аккуратно, но теперь кончики посеклись, а что еще хуже — отросшие темные корни контрастировали со светлыми прядями, ниспадавшими ниже плеч. Если бы ей позарез не нужно было выглядеть пепельной блондинкой, она махнула бы рукой на темно-русые корни.
Но она не хотела быть темно-русой. Она хотела быть той белокурой Джули, какую запомнили родители.
Джейн нетерпеливо хлопнула ладонями по рулю:
— Так куда мы едем?
— Хочу отрезать все это, — сказала Джули, показывая сестре секущиеся кончики.
— Что, прямо сейчас?
— Да, прямо сейчас. И, может быть, сразу и покрасить. Наверняка ты знаешь подходящее место.
Похоже, Джейн была впечатлена.
— Я могу отвезти тебя в салон, куда обычно сама хожу. Это в Монтроузе. В какой цвет собираешься краситься? — Она лукаво прищурилась. — Давай только не в черный.
— Не знаю, может, в рыжий, — выпалила Джули первое, что пришло в голову.
В «Розе» она производила фурор с рыжими волосами. Кроме того, белокурая Джули начинала ее раздражать. Она заранее придирчиво сравнивала фотографию пропавшей девочки и собственное отражение в зеркале, но потом, когда она начала изображать найденную Джули для Анны, Тома и Джейн, что-то изменилось. Она понимала, что все трое видят в ней невинную крошку, и это нервировало. Анна, например, смотрела на нее так, словно Джули вот-вот рассыплется.
А Джейн уже выезжала с парковки.
— Круто, давай выбираться отсюда.
Джули правильно сделала: чтобы не пугать Анну, надо прибегнуть к помощи Джейн. Та умела ставить мать на место.
Внедорожник Тома, плавно плывущий по трассе, казался Джули невероятно легким и роскошным, а Джейн даже не замечала его великолепия — оно было естественным для нее. Джейн влилась в четырехполосное движение на Вестхаймер и направила автомобиль в сторону города. Они проехали темные громады пригородов. Мимо проносились грузовики с тонированными стеклами, огромные «хаммеры», которые, казалось, вот-вот трансформируются в роботов. Серебристый кабриолет через несколько полос от них напоминал оплавленную солнцем пулю. Вскоре многоквартирные дома уступили место сверкающе-белым офисным зданиям, расположенным на участках с ухоженными кустами и пальмами. Все блестело, даже уличные знаки, укрепленные на гигантских хромированных дугах.
— Ты не поверишь, насколько изменилась за это время «Галерея».
Джули уловила легкую дрожь в голосе Джейн. Она говорит о чем-то, что должно быть их общим воспоминанием. Такое нельзя игнорировать.
— Ну еще бы, — сказала она.
— Помнишь, как мама привезла нас туда и оставила одних, чтобы мы сами сделали рождественские покупки?
— Да, я тоже об этом подумала.
— Мне казалось, мы такие крутые, — продолжала Джейн, не сводя глаз с задних фар стоявшей впереди машины. На светофоре загорелся зеленый, и они стали медленно продвигаться вперед. — Совсем как взрослые. Ты, наверное, тогда училась в шестом или
