многого не помнит от слова совсем. Уж и целитель был, но помочь не смог. Сказал время и общение со сверстниками все исправит. И вот она по глупости разрешила сходить девочке в школу с братом, пообщаться там со сверстниками и достойными молодыми людьми. И отец сказал что так лучше будет - все под присмотром. Но вышло совсем не лучше, а совсем даже наоборот. Где это видано чтобы непомнящую девицу в помощники писаря отправлять, а? А тут еще и ее отец чудить начал. Ни с того ни с сего младшенького, дитятко совсем, только семь годков стукнуло, магии учить придумал. Да не одного, а вместе с пятой. И разрыдалась. Двое из служительниц подхватили ее под локотки и куда то увели, нашептывая при этом что-то успокоительное. В комнате остались мы с Петрой и одна служительница.
На мой взгляд одежда ее почти ничем не отличалась от монашеской. Сверху серая, под ней белая, на голове платок. Петра нерешительно посмотрела на меня, и начала:
- Служительница, все немного не так.
- Не так? А как тогда по твоему? - спокойно отозвалась она.
Петра покосилась на меня:
- Служительница, я бы хотела поговорить наедине. Моя младшая сестра - мала еще об этом думать.
- Хорошо идем в отдельную келью, а девочка пусть здесь посидит. - И они тоже удалились.
Посидит. Мне нравилось выражение: "тут посидит". Вопрос, где именно? В небольшой кельи у окна стоял узенький, маленький, но высокий столик и на этом ее меблировка заканчивалась. Сидеть на каменном полу у меня желания не имелось. Помявшись с ноги на ногу я решила найти где-нибудь поблизости удобное местечко для ожидания и вышла из такого не гостеприимного помещения.
Длинный и широкий коридор с множеством открытых дверей. Все кельи как сестры близнецы походили одна на другую. В коридоре с высоким сводчатым потолком и несколькими картинами, где изображались исключительно служительницы за работой, кроме гулко ходящего эха не было ничего. Я решила выйти обратно на улицу перед храмом. Там хотя бы привратница стояла. Наверное, можно было с ней пообщаться.
Ну, что сказать, пообщалась. Узнала, что матушку увели к храмовой целительнице. У Петры важный разговор тет-а-тет. А посидеть негде от слова совсем. Не принято в храме Луноликой сидеть. Совсем. Днем все служительницы в делах и заботах - некогда рассиживаться, а ночью спят, как все в кроватях. Так то вот. При каждом храме свое натуральное хозяйство, да страждущие наставления и слова доброго в храм часто заглядывают. Еще приходят те, кому весточку домой передать надо. Храмы Луноликой везде есть. И служительницы часто ходят друг к другу по делам и просто увидеться. Так от одной служительнице к другой и весть до родни передадут.
И напоследок меня осенили. За чем привели, так сказать, то и получила. Небольшой пучок тонких гибких прутиков, крепко перевязанных белыми нитями, обмакнули в простую деревянную чашу, потом обильно на меня побрызгали. Вода, как ей и положено, была холодной и мокрой, но пахла хорошо. Чем-то цветочным. Запаха я не узнала, так и большим специалистам по ароматам не была. От матушки и Петры пахло также, из чего я сделала вывод, что и они не осиненными не остались.
По дороге домой к нам прицепился какой-то неуемный шмель. Пришлось отмахиваться от него сорванной в чьем-то палисаднике полынью. Причем делать это пришлось именно мне, поскольку матушка с сестрой с перепугу отчего-то закрыли лицо руками, присели и только громко пищали. Видимо, здесь так принято спасаться от приставучих насекомых. Вот еще бы это и помогало.
14 глава.
Кажется, я начала привыкать к совместным семейным трапезам. На этот раз за столом собралась только наша семья. Даже деда не было. Я думала, что Кларисса Нерг будет с нами сегодня обедать, так же как и вчера, но ее почему-то не было. Вальд с отцом беспокоились о поставке, которая слегка задерживается. Слав сказал, что они с парнями сегодня с утра на представлении познакомились с очень миленькими девушками. И собираются встретиться с ними же на вечернем представлении, и не могли бы ему отец с Вальдом дать еще карманных денег, дабы он мог свою девушку пригласить на сидячее место. Марика прощебетала, что они с подругами тоже встретили боевых магов и те их пригласили на сидячии места.
- О, - радостно завопил Маркуша, - Слав, ты, наконец-то, снизошел до подруг Марики и теперь вы вместе гуляете?
Все вопросительно посмотрели на них.
- Вот еще! - возмутилась девчонка.
- Да сдались нам эти воображалы! Мы с парнями будем встречаться с нормальными, тихими и спокойными девушками. А не с этими скандалистками.
- Чего! - возмутилась Марика. - Да мы самые красивые и воспитанные девушки! Все из нас уже ходят к лере Капыловой! А кого вы там откопали это еще проверить надо!
- Да уж поспокойнее и покрасивее, чем ты с подругами будут!
- Тихо! - громовым голосом гаркнул отец. - Все уже поняли, что вы вращаетесь в разных компаниях. А теперь дайте спокойно пообедать и без ваших криков голова кругом идет. Петра может расскажешь как вы сходили в храм?
И лер Борзов тайком покосился на жену. Та сидела абсолютно спокойная и умиротворенная.
- Хорошо сходили, - заверила его старшая дочь. - Матушку выслушали и сводили к храмовой целительнице. Еще настойки с собой дали. Сказали еще завтра и после завтра давать по две капли на стакан воды, а потом в течении месяца по одной. С утра, сразу после завтрака.
- Понятно, - пробасил отец, - проследи за этим.
- Хорошо, батюшка.
- А что с Ноной?
- Нону служительницы последней забрали, а меня сразу после матушки, поэтому я не видела. А когда я поговорила со служительницей, то Нона уже стояла у выхода и ждала нас с Матушкой.
Теперь все посмотрели на меня. И тут до меня дошло, что я то не с кем кроме привратницы не говорила. А второй раз снова идти в храм где даже присесть негде, мне как-то не хотелось.
- Я узнала, что оказывается служительницам Луноликой не пристало сидеть. И поэтому у них нет ни одного стула или лавки, даже для посетителей. - отчиталась я. - А еще что в храме принято вывешивать только те картины, где есть изображение служительниц за работой.
- Тоже мне новость, - хохотнул Слав. - Да это
