доводам, что к традиционному имени категории, например мать, субкатегориальное расширение (биологическая мать) добавляется лишь тогда, когда контекст содержит имя другой субкатегории, например приемная мать или суррогатная мать. Если не следовать этому принципу, язык наполнится высказываниями-монстрами типа Я родился в Москве в биологической семье преподавателей. В-третьих, если корпоративная норма, возникнув ради достижения некоей цели, приводит к обратному результату. Примером может служить постановка кавычек для указания на нестандартное употребление слова. Перестраховываясь от возможности буквального понимания метафоры, журналисты закавычивают даже те слова, которые давно являются частью клишированных оборотов, а потому интерпретируются автоматически правильно: Город обретет новое «лицо» или Российское продуктовое эмбарго «ударит» по украинской молочной промышленности. Кавычки в этих высказываниях приводят к эффекту, противоположному ожидаемому: читатель задумывается о возможности буквального прочтения и замечает его комизм. Еще хуже, если, привыкнув находить кавычки в данной функции, читатель не понимает, что они были поставлены с совсем другой целью — указать на цитирование, как это произошло с фразой: Необходимо «разгрузить» Мюнхен от наплыва иммигрантов. В последнем случае кавычки из средства, помогающего повысить точность передачи информации, превратились в способ введения адресата в заблуждение. Корпоративная норма не служит успеху коммуникации (а, собственно, для этого и прибегают к нормированию языка), если создает условия для интерпретации языкового факта непредусмотренным образом. Так, в частности, использование строчной буквы в названиях иностранных властных структур, о причинах чего было рассказано выше, не только читателями, но и большинством журналистов воспринимается как идеологический акт, проявление патриотизма (ср. Госдума и госдеп). В-четвертых, если в рамках одного СМИ допускается свободный выбор между локальным (корпоративным) и общелитературным вариантами, у адресата возникает ощущение лингвистического хаоса. Разнобой менее заметен в выпусках разных СМИ, но этот довод все-таки не исключает возникновения желания понять, как правильно сказать/написать, и тот, кто задался такой целью, обычно корпоративного варианта в словаре не обнаруживает, следствием чего становятся репутационные потери со стороны употребляющего такой вариант СМИ. Еще большей проблемой становится столкновение корпоративных норм разных ведомств. СМИ получают официальную информацию от государственных структур и из частных компаний, в которых сложились свои правила использования некоторых языковых средств, например написания имен собственных. Цитируя документы и комментируя их, журналист вынужден использовать разное оформление имен собственных, например Вооруженные Силы в цитате и Вооруженные силы в лиде. Все это свидетельствует о назревшей необходимости всестороннего изучения проблем, связанных с корпоративной нормой, выработки принципов их разрешения и введения соответствующего раздела в учебники «Культура речи» и «Литературное редактирование», рекомендованные к изучению при подготовке журналистов.
Помимо понятия «корпоративная норма» мы считаем целесообразным введение понятия «индивидуальная норма». Индивидуальная норма — это персональные представления образованного носителя языка о правильной речи. Представления журналиста о языковой норме базируются на знаниях, которые могут оказаться устаревшими или неполными. Во-первых, темп профессиональной жизни журналиста не позволяет ему отслеживать выход новых словарей и справочников. Наш опрос показал, что в крупном информационном агентстве большинство сотрудников не знало о появлении РОС и о кодификации им немалого числа актуальных для прессы слов, так что в течение трех лет они продолжали пользоваться корпоративной нормой. Во-вторых, журналисты и редакторы привыкли доверять своему, безусловно, высокому образованию и опыту работы с языком, а потому скорее склонны оспаривать изменения нормы, чем заучивать новые требования. Под старую, отвергнутую кодификаторами норму подводится логический фундамент, и ей продолжают следовать в частном порядке с уверенностью в своей правоте. Ситуация усугубляется тем, что попытка утверждать кодифицирующие источники на государственном уровне не увенчалась успехом, и теперь появилось основание объявлять любую не устраивающую носителя языка норму нелегитимной.
Помимо знаний индивидуальная норма формируется персональным языковым вкусом и особенностями конкретной языковой личности. Речь идет об отказе или, наоборот, о свободном использовании разговорных грамматических форм, таких как заасфальтировать, об отношении к уменьшительноласкательным суффиксам, например о строгой или снисходительной оценке фразы Дальневосточный федеральный университет поднялся в рейтингах на 50 ступенек, об отношении к заимствованным словам, имеющим русские аналоги (употребляя их, всегда можно обойти Закон о государственном языке РФ ссылкой на стилистический прием или особенности целевой аудитории), и к прочим явлениям, не выходящим за пределы литературной нормы. Индивидуальная норма зависит также от готовности следовать языковой моде или, наоборот, от сознательного сопротивления ей. Это проявляется в отношении к таким, например, сочетаниям, как вкусный язык или вполне себе.
Необходимость отказа от индивидуальной нормы чревата психологическим напряжением, неспособность преодолеть ее грозит снижением самооценки и социальной удовлетворенности и даже потерей работы. Способ снизить подобные риски нам видится в регулярном тестировании и переобучении кадров. Тест должен быть направлен на выявление не только уровня грамотности и культуры речи сотрудников редакции, но и расхождений индивидуальной и актуальной общелитературной нормы.
Особую проблему представляет переиздание ставших популярными учебников и справочников. В идеале авторы при подготовке нового издания должны сверять рекомендации с широким кругом актуальных кодифицирующих источников, однако на деле далеко не все новшества учитываются, а в некоторых случаях издательства допечатывают тираж, не уведомляя об этом авторов. В результате выпускники университетов, только что прослушавшие курс «Культуры речи», оказываются носителями индивидуальной нормы и вынуждены переучиваться по месту работы.
Ну и, наконец, очень важно поддерживать диалог между сообществом журналистов и филологов. Необходимы совместные конференции и семинары, посвященные проблемам нормирования языка, необходимо достичь консенсуса для официального утверждения кодифицирующих источников, а также важно широкое информационное освещение выхода новых словарей и справочников, формирующих актуальную литературную норму.
Литература
Гиляревский Р. С., Старостин Б. А. Иностранные имена и названия в русском тексте. — М., 1985.
Граудина Л. К., Ицкович В. А., Катлинская Л. П. Грамматическая правильность русской речи. Стилистический словарь вариантов. — М., 2004.
Ефремова Т. Ф. Современный толковый словарь русского языка: в 3 т. — Т. 2. — М., 2005.
Правила русской орфографии и пунктуации (1956) [Электронный ресурс]. — URL: http://new. gramota.ru/spravka/rules (дата обращения 04.09.2016).
Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник / под ред. В. В. Лопатина. — М., 2011.
Розенталь Д. Э., Джанджакова Е. В., Кабанова Н. П. Справочник по правописанию, произношению, литературному редактированию. — М., 1998.
Русский орфографический словарь. Около 200 000 слов / ред. Иванова О. Е., Лопатин В. В. — М., 2013.
А. В. Жидченко (Ассоциация молодых исследователей «Институт исследований социальной памяти»)
Культура речи в электронных СМИ как элемент культуры повседневности современного городского пространства
В настоящее время виртуальный мир играет большую роль в жизни общества, меняя различные направления повседневной жизни и формируя другое сознание представителей нового поколения. В этой связи пересматриваются и традиционные подходы к средством массовой информации, которые имеют тенденцию
