— Прости?
— Два трупа не должны становиться тремя, — спокойно сказал дракон, — Я только что… думал. Взвешивал. И не так много врагов, которым я ото всей души мог бы пожелать хоть когда-нибудь делать такой вот выбор.
Ис потянулся и судорожно сжал во второй руке широкую ладонь оборотня, будто связывая их троих воедино, а после чуть хрипло продолжил:
— Ты знаешь, я люблю Гора. Он — моя признанная пара, и при известном раскладе я уйду за ним. Но ты… Тебе умирать не обязательно, Раока. Кому-то надо будет вводить в курс дела нового Главу Безопасности; у кого-то будет вся жизнь, которую можно прожить. Изо всех ошеломительных и эпатажных фактов, что я успел сегодня узнать, шансы победить в Игре… крайне невысоки. Кем-то другим я бы пожертвовал, впрочем — да практически кем угодно, ты и сама это знаешь. Но — не тобой. Гор никогда не простил бы мне этого и, что ещё хуже, я и сам выжрал бы поедом собственное сердце за такое. Потому… После самой тёмной ночи я сам отправлюсь к фейри: постараюсь все же перехватить победителя и попросить его об услуге. Я умею быть… убедителен, и ты знаешь это получше многих; Тир поддержит меня как угодно, если понадобится. В общем, если твои сородичи не захотят войны, то дадут воспользоваться цветком, не в этом году, так в следующем. Спасибо, что открыла мне эту дверь, и я сам постараюсь разобраться с этим… но не ты. Только не ты.
Раока честно попыталась, но не смогла выдавить из себя ни звука: со стороны Иса это было все равно, что для кого другого бухнуться на колени, спеть серенаду и дать нерушимую клятву любви. "У Игры редко бывает победитель, но мои шансы высоки, и метка все равно уже на коже," — хотела сказать она, но вместо этого извернулась в руках дракона, утыкаясь носом в его шею.
— Спасибо, — что тут ещё добавить? Так они и остались сидеть в тишине, освещённые лишь лунами, укутанные в сказанные слова, как в одеяло. И, кажется, Раока начал дремать, даже наверняка, потому что одна из теней вдруг уплотнилась, приобрела объём и… рога? Фейри напряглась, как натянутая струна, а тень прошла по комнате вальяжно и задумчиво склонилась над Гором.
— Боишься Играть, девочка?
— Нет.
— Сожалеешь?
— Нет.
— Я могу забрать метку — и его жизнь, — прошелестела фигура вкрадчиво, проводя по лицу оборотня кончиком когтя, — И больше не придётся ничего решать. Боль пройдёт, она всегда проходит. Так ли сильно твое желание играть? Позволь мне забрать то, что с самого начала не предназначалось тебе — и то, что причитается мне.
— НЕТ! — крикнула Раока, дрожа всем телом.
— Все верно, трижды… да будет так, — и тень развеялась без следа, а Раоку тут же стиснули в железных объятиях. Только тут она поняла, что все вокруг звенит ото льда и защитных чар, а Ис, пребывающий в состоянии полного душевного раздрая и находящийся за шаг до превращения, рычит:
— Что это было?
Фейри облизала пересохшие губы.
— Король под горой… Точнее, одна из его теней.
— Чего он хотел? — вопросу Раока не удивилась: разумеется, лишь тот, кто уже одной ногой там, может полноценно видеть и слышать посланников Короля.
— Уточнял, буду ли я играть.
— Ты отказалась?
— Да.
— Хорошо! Вот и хорошо… Надо подумать, как защититься от этих тварей. Ещё не хватало, чтобы какие-то посланники фейри бродили тут, как у себя дома, — пробормотал дракон, — Это существо по ощущениям чем-то напоминало призрачных стражей. Надо озадачить Джейса!
Раока только вздохнула, наблюдая развившуюся тут же суету, инициированную Ледяным. Ох, Ис, если бы только была на свете магия, способная прогнать смерть и её посланцев! Но такового не существует, именно потому богам Порога не нужны дороги и открытые двери, чтобы приходить.
Фейри встала, чтобы не мешать процессу раздачи профилактических люлей охранникам, и подошла в окну. Над Предгорьем, радуя разноцветными отблесками в ледяных вершинах, поднималось солнце. Наблюдая за его пылающим краем, Раока вдруг улыбнулась — легко и свободно: все сомнения остались за спиной. Спасибо тебе за это, Король-Под-Горой, и ты прав: жизнь слишком коротка, чтобы не говорить главных слов, и слишком быстротечна, чтобы всерьёз за неё цепляться. И действительно, можно просто… продолжать играть…
7
***
— Мне понадобится ваша помощь, — сказал Ис, и его лучшие друзья, до того весьма натужно пытавшиеся вести непринужденную беседу, тут же встрепенулись. Ледяной хорошо видел это: они пытались делать вид, что все нормально, не смотреть на него, словно на живого мертвеца, не упоминать о своих, любимых и защищенных, парах. Словно в глубинах сердец они ощущали иррациональный стыд, порожденный вполне стандартным для подобных случаев облегчением — от того, что беда случилась не с ними.
— В чем именно? — тут же уцепился прктичный Ар, и в его глазах Ис прочёл облегчение от возможности действовать. Ледяной вполне обоснованно предполагал, что приди ему сейчас в голову экстравагантная идея попросить у друга-соперника любимые камушки из его сокровищницы и головы секретарей на завтрак, воздушный спросил бы только, как именно их приготовить.
— Есть основание полагать, что у фейри после самой темной ночи будет средство, способное спасти Гора.
— Вот как, — ноздри Казначея хищно раздулись, — В чём подвох?
— Цветочек невозможно ни купить, ни выменять. Его владелец должен очень сильно пожелать отдать его.
— О, — прищурился Ар, — Желание — штука легко провоцируемая. Фейри — твари трусливые и корыстные, они сами с удовольствием выдадут нам этого, как ты выразился, владельца.
Ледяной неопределённо хмыкнул; надо сказать, чем больше он узнавал о внутреннем укладе фейри и их магии, тем больше сомневался: не могут ли трусость и продажность быть лишь разновидностью излюбленной маски.
— Разумеется, — вмешался князь, весело улыбнувшись, — И я, кажется, придумал для них дополнительный стимул. Ар, поручи секретарям вызвать ко мне Призрачного Старейшину, будь так добр!
Воздушный дракон приподнял брови.
— Ты хочешь…
— Всего лишь помогаю всем участникам конфликта, — мягко сказал Тир, накладывая себе в тарелку какой-то особо экзотический фиолетовый салат, — Старик, наконец, пополнит снова свою коллекцию крыльев — полагаю, это его порадует. А Королева этих бабочек, в свою очередь, будет думать куда как быстрее — думаю, почтенного Рэжа Призрачного они до сих пор называют Кровавым Жнецом и боятся в достаточной степени, чтобы выделываться поменьше.
— Мне нравится идея, но — не называй их бабочками, — попросил Ис неожиданно даже для себя самого. Князь с Казначеем быстро переглянулись.
— Да, прости, я не подумал, — привычно попытался сгладить углы Тир.
— Друг мой, — поморщился Ар, — Не сходи с ума. Эта фейри, наверное, счастлива до безумия из-за того, как все складывается…
