есть, он совсем ничего не сказал? — удивился Ильнур.
— Ничего, — проронил Мортус.
— Как-то это странно, — заметил верховный паладин.
— А я не вижу здесь ничего странного, — проворчала Лаура, испепеляя злобным взглядом сидящую напротив нее Риану. — Ваш психованный император наверняка задумал захватить демона живым и заставить служить себе. Что еще могло прийти на ум этому маньяку?
Тут не выдержал Трокус, старый ветеран и потомственный патриот. Всем своим черным сердцем любил он империю зла, и не мог стерпеть, когда в его присутствии поносили ее национального лидера.
— Да как ты смеешь отзываться об императоре Дакросе подобным образом? — воскликнул он возмущенным и, вместе с тем, гневным голосом. — Немедленно возьми свои грязные слова назад! Император Дакрос не псих, и не маньяк!
— Разве не правда, что его любимым хобби является скармливание живых людей ручному дракону? — спросила Лаура.
— Это-то тут при чем? — проворчал Трокус. — Как низко с твоей стороны столь бесцеремонно копаться в личной жизни императора! И вообще, там не все так однозначно.
— А разве не правда, что он казнил трех своих жен и восемнадцать любовниц? — не унималась волшебница. — Притом всех в один день.
— Какая вопиющая клевета! — вознегодовал Трокус, ударяя кулаком по столу. — Любовниц было всего-то пятнадцать, а вовсе не восемнадцать. Откуда у вас, у добряков, эта отвратительная привычка очернять своих идеологических оппонентов?
— Как я и сказала вначале — псих и маньяк, — констатировала Лаура. — Попомни мои слова, — обратилась она к Ильнуру, — Дакрос точно заимел виды на этого демона. Не стоило ставить его в известность.
— Не думаю, что ты права, — нарушил молчание Мортус. — Император, скажем так, излишне импульсивен, но он не безумец. Если этот демон представляет угрозу для всего нашего мира, его нужно уничтожить. Уверен в том, что император в итоге придет к тому же выводу.
— Да не в демоне дело, — отмахнулся Ильнур. — Демон всего лишь орудие в руках подлинного злодея. За всем этим стоит Свиностас. Вот кто настоящая угроза нашему миру. Николай предупреждал нас об этом. Он знал Свиностаса лучше нас. И поплатился за это.
— Я лично вырву сердце из груди Свиностаса! — прорычала Лаура, сделав очень страшное лицо. — Нет, вначале я оторву ему кое-что другое, а потом заставлю помучиться. И это будет долгое мучение!
— Считаешь, это так легко сделать? — криво усмехнулась Риана, впервые подавшая голос. — Свиностас хитер и коварен. Он всех обвел вокруг пальца. Никогда доселе я не встречала столь хладнокровного и расчетливого ублюдка. Настоящий артист. Признаюсь честно — он пугает меня. Даже не могу вообразить, что еще взбредет ему в голову.
— Согласен, — поддержал Риану Ильнур. — Свиностас слишком опасен, чтобы недооценивать его. Все мы стали частью его дьявольского плана. Он заставил нас освободить огненного демона, и теперь это чудовище служит ему. Полагаю, у него есть и иные пособники. Нейтральная полоса кишит всяческими монстрами, она обитель отступников и отщепенцев всех мастей. Если Свиностас сплотит их под своей черной властью, они представят собой грозную силу. Нельзя этого допустить. Ангдэзия и Кранг-дан должны объединить свои усилия и устранить эту новую, страшную угрозу. Пока Свиностас жив, никто из нас не может чувствовать себя в безопасности. Из столицы в Форинг со дня на день выступит войско, а вместе с ним прибудет верховная волшебница Элария, чья мощь воистину велика. И я надеюсь, что империя Кранг-дан поддержит нас. Нанеся совместный удар, мы сокрушим Свиностаса прежде, чем он успеет объединить вокруг себя чудовищ нейтральной полосы.
Ильнур вопросительно взглянул на Мортуса, но тот лишь беспомощно пожал плечами.
— Я не могу говорить за императора, — признался он. — Сам-то я хоть сейчас готов идти войной на этого Свиностаса, но решение примет Дакрос.
— Надеюсь, оно будет верным, — вздохнул Ильнур. — Ведь не только Ангдэзия может оказаться жертвой Свиностаса. Что ему стоит нанести удар и по империи?
— На самом деле, он желает захватить весь наш мир, — со святой верой в свою правоту заявила Риана. — Я теперь это отлично понимаю. Свиностас одержим жаждой абсолютной власти. Он поработит всех, а кто откажется склониться перед ним, тех он просто уничтожит. Страшный человек. Да и человек ли? Я слышала, он утратил человеческий облик.
— Да и был ли он когда-нибудь человеком? — с сомнением заметил Ильнур. — Возможно, личина беспомощного юнца являлась маской, под которой скрывалось чудовище. Нам неведом истинный облик Свиностаса. Кто он такой на самом деле? Не имеем ли мы дело с ужасным монстром, что коварно вторгся в наш мир с целью его завоевания?
Стоило прозвучать этим словам, как в голове Рианы как-то ненавязчиво родилась мысль о том, что было бы неплохо, пока еще не поздно, попытаться выйти на контакт с новым темным властелином Свиностасом и предложить ему свои услуги. Нет ничего плохого в том, чтобы выбрать сторону сильнейшего — так прикинула ведьма. Вдруг Ангдэзия и Кранг-дан даже совместными усилиями не сумеют совладать со Свиностасом? В таком случае, единственной возможностью спасти свою шкуру будет примкнуть к нему.
Странно, но такая же мысль посетила и Мортуса. Он, конечно, поспешил изгнать ее из своей головы, но бесследно она не исчезла.
— Дождемся ответа императора, — постановил Ильнур. — Дальше будем действовать в зависимости от того, что он решит. Если же Дакрос откажется принять участие в походе на Свиностаса, мы ударим своими силами, как только прибудет войско из столицы.
Ильнур замолчал, а затем негромко произнес:
— Что же, все-таки, случилось с Андисом? Мне его родня уже весь мозг проклевала до самого копчика. Никто не видел, как он погиб. Никто не знает, что с ним произошло. Мы установили судьбы всех, кто был там, знаем, кто и как пал в бою с демоном. Но Андис словно в воду канул.
— Возможно, он угодил в лапы Свиностаса, — предположил Мортус. — Если так, нам остается только посочувствовать ему. Ибо нет участи ужаснее. Я готов биться об заклад, что этот Свиностас садист, каких мало. Участь вашего Андиса ужасна.
— Бедняга, — вздохнул Ильнур. — Хоть он никогда мне и не нравился, но такой кошмарной судьбы не заслуживает никто. Будем надеяться, что муки его не продлятся слишком долго, и он вскоре обретет избавление в виде быстрой смерти. А я же постараюсь отомстить и за него, и за всех прочих героев, погибших от рук Свиностаса. И не обрету покоя, пока этот монстр не падет от моего меча.
Эпилог 3
Дозорные сторожевой крепости никогда не считали повышенную бдительность своей прерогативой. За каменным мостом, переброшенным через обозначавшую границу империи речушку, простерлась нейтральная полоса —
