Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 160
мощно ворвался пушечный залп. Тень от помоста стала уже совсем короткой, со стороны улицы на плац вступало что-то яркое и слепящее. Неизвестно когда, но зеленые накидки стащили с больших пушек на краю плаца, и орудия теперь посверкивали на солнце своими светло-зелеными телами. Позади каждой пушки суетились четверо овчарок в мундирах, и хотя до них было далеко, шерсть на их телах сразу бросалась в глаза. Пушки походили на больших черепах, они то и дело высовывали и втягивали шею. Высунут немного шею вперед, выплюнут из пасти огненный шар, а после того оттуда же вылетает белый дымок. Собаки двигались позади пушек, словно деревянные куклы, такие несуразно маленькие. Выглядело все это очень забавно. Глаза мои стали видеть плохо. Подумав, я понял, что это от пота. Потер лицо рукавом, глядь, а рукав красный. Ничего страшного, зато с глазами вновь произошла перемена. Лицо отца перестало быть мордой барса, у него только тело зверя осталось, на заду еще что-то выпячивалось, видать, хвост еще на месте. У солдат при пушках головы тоже стали человеческими, а тела оставались собачьими. Вот и хорошо. Так и на душе стало намного легче, понимаешь, что все еще живешь среди людей. Но выражение лица отца было странное, не очень похожее на человеческое. Тут отец лизнул меня своим большим языком, я почувствовал себя счастливым и сразу замурлыкал. Мур-мур…
Среди входивших на плац войск двигался большой паланкин с синим верхом, перед ним шагали со знаменами, шелковыми зонтами и веерами образины с человечьими головами и звериными телами. Несли паланкин страхолюдины с телами лошадей и человечьими головами или с конскими головами и человеческими туловищами. Среди этих существ были еще и те, чьи тела венчали коровьи головы. Позади паланкина на заморской лошади восседало чудище с волчьей головой и человеческим телом. Я, конечно, понял, что это Клодт, немецкий генерал-губернатор Циндао. Я слышал, что его прежний скакун был убит моим тестем из самодельной пушки, а новую клячу он наверняка отобрал у кого-то из подчиненных. После Клодта шли еще конные, а за ними ехала тюремная повозка с двумя смертниками. А ведь говорили, что к сандаловой казни приговорен лишь один мой тесть? Почему же смертников двое? За повозкой следовала длинная вереница солдат, по бокам которых теснилось много простого люда. Мохнатых голов там было немало, я все же знал, что это простой народ. Где-то глубоко в душе вроде билась мысль, и глаза искали в разномастной толпе ей подтверждение, только как мысль-то облечь в слова? А и не надо особых слов. Я искал жену. После того, как вчера утром она убежала, напуганная моим отцом, я ее больше не видел, и знать не знал, ела она что-нибудь, пила ли. Хоть она и большая белая змея, но все же, как и прекрасная Бай Сучжэнь из сказок – змея добрая. Если она Бай Сучжэнь, то я – ее суженый Сюй Сянь. А кто же тогда Сяо Цин, которая была Бай Сучжэнь подругой и прислужницей? Кто Фа Хай, злой буддийский монах, вечно преследовавший молодых? А-а, точно, точно, Фа Хай – это Юань Шикай! В глазах просветлело, и я увидел, увидел, увидел-таки свою жену, зажатую в толпе женщин, она поднимала плоскую белую голову и высовывала багровый язык, протискиваясь вперед. Мяу-мяу! Из горла рвался громкий крик, но на меня глазами барса зыркнул отец:
– Не верти головой по сторонам, сынок!
7
После троекратного пушечного залпа надзирающий за казнью тигр-чиновник громко обратился к сидевшим посреди помоста Юань Шикаю и Клодту:
– Ваш покорный слуга, начальник уезда Гаоми, докладывает вашим превосходительствам, что до назначенного времени еще четверть часа. Личность осужденного Сунь Бина установлена, палачи на месте. Прошу указаний ваших превосходительств!
Юань Шикай на помосте вытянул тонкую и длинную черепашью шею. Из-под халата высовывалась пластина на спине, похожая на крышку котла. Одежда была натянута, словно зонтик из промасленной бумаги. Не тот ли это зонт, который Сюй Сянь одолжил у дружественных змеек, чтобы пересечь озеро, вот только каким образом этот зонт попал под халат Юань Шикаю? А-а, так это не зонт, это черепаховый панцирь! И смех и грех, как такое пресмыкающееся смогло стать важным сановником. Мяу-мяу! Круглая черепаха Юань свесил черепашью голову к морде серого волка Клодта, что-то проскрипел на черепашье-волчьем, затем вытащил красный приказной флажок и махнул им в сторону. Эта отмашка тебе не фунт изюму, это решительный удар, как говорится, острым ножом, которым разрезают спутанную коноплю или плотный кубик соевого творога без каких-либо обиняков. Видно, что у этой большой черепахи богатый опыт, это не обычная черепашка, а черепаха высокого ранга, обычной черепахе таким большим чиновником не стать. Правда, разница между этой рептилией и моим отцом все равно была очень большая. Увидев, что его превосходительство Юань дал отмашку красным флажком, чиновник, надзирающий за казнью, быстро собрался, неожиданно подпрыгнул на полцуня, глаза его загорелись пугающе злобным зеленым огнем. Тигриные усы встали дыбом. Зверь красиво оскалился и высоким голосом прокричал во всю глотку:
– Время пришло! Начать казнь!
Прокричав это, он снова сжался, усы еще больше затопорщились. Нет нужды сообщать мне твое имя, я и так знаю, что ты – Цянь Дин. Хоть на твоей белой тигриной голове и красуется черная шелковая шапка, хоть на тебе большой красный халат, хоть твой хвост спрятан под халатом, я сразу узнал тебя лишь по тому, как ты говоришь. Договорив, чиновник, согнувшись в поклоне, встал рядом со станком для казни, и его морда постепенно приобрела человеческий облик. Лицо, покрытое потом, имело вид очень жалкий. Десяток пушек бухнули три раза, и задрожала земля. Вслед за отцом, прежде чем взяться за большую работу, я, пользуясь возможностью, огляделся вокруг. По краям плаца собралось множество народу. Мужчины и женщины, стар и млад. Кто-то сохранял свой истинный облик, кто-то изменил его на человеческий, кто-то застыл где-то в процессе перемены, оставаясь полулюдьми-полузверями. Издалека было не распознать, кто есть кто, свинья, пес, корова или баран, видно было лишь огромное множество больших и малых голов, поблескивавших на солнце. Я гордо выпятил грудь и задрал голову – мяу-мяу! Потом я опустил глаза на свою новую, с иголочки, форму: длинный черный халат, как у монаха, широкий кумачовый пояс с большими кисточками, черные шаровары, высокие сапоги из оленьей шкуры. На голове у меня была круглая шапочка, которую я не мог видеть, а вот все остальные другие – только ее
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 160
