Глаза юной Исаны остекленели от боли. Ее спину скрутил другой спазм, и она сжимала зубы, заглушая мучительный вопль.
Время шло так, как это бывает во снах, бесконечно медленно, в то время как переход — в головокружительной спешке. Исана помнила немногое от той ночи, вдали от мужа, лишь бесконечные циклы боли и ужаса.
У нее не было четкого представления о том, сколько времени она пролежала в пещере много лет назад, но за исключением короткого времени, когда Арарис выскользнул из пещеры, чтобы скрыть их следы, ведущие к пещере, он наблюдал за ней каждое мгновение всех этих часов. Алия сидела подле нее, накрыв ей лоб влажным носовым платком и давая ей воды между приступами боли.
— Сэр Рыцарь, — в итоге сказала Алия, — что-то не так.
Арарис сжал зубы и посмотрел на нее.
— Что ты имеешь в виду?
Настоящая Исана резко задышала. Она не помнила этих слов. Последнее, что она помнила о ее сестре, это было ее видение сквозь пелену слез, как Алия влажной тканью вытирает пот и слезы с глаз Исаны.
— Ребенок, — сказала Алия. Девушка прикусила губу, — Я думаю он неправильно расположен.
Арарис беспомощно посмотрел на Исану.
— Что мы можем сделать?
— Ей нужна помощь. Акушерка или опытный целитель.
Арарис покачал головой.
— Во всей долине Кальдерон нет стедгольдов, новые стедгольдеры приедут сюда только в следующем году.
— А что насчет целителей из Легиона?
Арарис посмотрел на нее, затем произнес:
— Если бы кто-нибудь из них выжил, он бы был уже здесь.
Алия удивленно заморгала, в растерянности на ее лбу прорезались морщины.
— Милорд?
— Ничего кроме смерти не могло бы остановить моего предводителя от того, чтобы быть с твоей сестрой, — тихо сказал Арарис, — А если он мертв, значит, силы маратов были подавляющие, и Легион погиб вместе с ним.
Алия тотчас изумленно взглянула на него, и ее нижняя губа начала дрожать.
— Н-но…
— Пока что мараты контролируют долину, — тихо произнес Арарис. — Подкрепление из Ривы и Алеры Империя прибудет, вероятно, до исхода дня. Но сейчас покинуть это место все равно, что покончить с собой. Мы должны оставаться до тех пор, пока мы уверены в том, что тут безопасно.
Новый спазм сотряс Исану, и она с трудом дышала во время схватки, кусая скрученный кусок кожаного пояса телохранителя, хотя она очень ослабла после часов родовых схваток для того, чтобы сдерживать пронзительные крики. Алия кусала губы, и глаза Арариса были тревожны, пока он наблюдал, не в силах помочь.
— Значит… — Алия выпрямила плечи и подняла подбородок. Это был душераздирающий жест для Исаны, очевидная попытка ребенка придать себе решительности и и почти столь же очевидно неудачная.
— Значит, мы одни.
— Да, — ответил тихо Арарис.
Алия медленно кивнула. — Тогда… с твоей помощью, думаю, я смогу помочь ей.
Он поднял брови: — Магия воды? Ты это умеешь?
— Сэр? — колеблясь, сказала Алия. — Мы избалованы выбором?
Рот Арариса дернулся в сторону в мимолетной улыбке.
— Полагаю, нет. Ты прежде принимала роды?
— Дважды, — ответила Алия. Она сглотнула: — Эм-м, у лошадей.
— У лошадей, — повторил Арарис.
Алия кивнула, ее глаза, помрачнев, расширились в тревоге.
— Ну, на самом деле это делал отец. Но я ему помогала.
Юная Исана вновь закричала.
Арарис кивнул один раз, как только спазм прошел.
— Возьми ее за другую руку.
Оборванный Линялый, стоящий рядом с Исаной, произнес:
— Это была вторая ошибка. Дурак. Я был таким дураком!
Вместе они перетащили Исану в озерцо. Арарис быстрыми движениями снял свои латы и встал на колени за Исаной, поддерживая ее тело у своей груди, в то время как Алия опустилась перед ней.
Исана в удивлении смотрела на целостную картину, увлеченная воспоминаниями Линялого. Она не помнила ничего из этого. Никто не рассказывал ей об этом.
Арарис протянул свои руки юной Исане, и она сжимала их на протяжении каждой схватки так, что они побелели.
Алия стояла на коленях перед сестрой, держа руки на ее животе и закрыв глаза в хмуром выражении сосредоточенности. Эта сцена приобрела вневременное качество, каким-то образом будучи перемещена из всего другого, что произошло, продолжая существовать в собственном закрытом мире.
Вдруг Алия рухнула в озеро, расплескав воду. Взгляд Арариса остановился на ней: — С тобой все в порядке?
Девушка на мгновение содрогнулась, прежде чем поднялась вновь, закрыв глаза. Ее лицо стало очень бледным.
— Все хорошо, — ответила она. — Только холодно.
— Дурак, — пробормотал Линялый недалеко от Исаны. — Дурак.
Желудок Исаны скрутило во внезапном жутком понимании того, что происходит.
Прошел час, Алия, помогая сестре, неуклонно становилась всё бледнее и всё слабее держалась на ногах, пока Арарис сосредоточил всё свое внимание на поддержке Исаны.
Вовремя раздался сдавленный детский крик. Алия нежно взяла крошечное тельце в руки и запеленала в приготовленный для этого плащ, лежавший поблизости. Ребенок продолжал тихо плакать, безысходно и одиноко.
Алия, двигаясь очень медленно, протянула руки и передала новорожденного своей сестре. Она увидела пушок темных волос. Несчастный крошечный младенец начал успокаиваться, как только ошеломленная мать прижала его к себе, и он моргал, глядя на нее, травянисто-зелеными глазами Септимуса.
— Приветствую, Октавиан, — прошептала Алия.
И скользнула вниз, в озеро, внезапно недвижимая.
Арарис увидев это, запаниковал. С криком он вытащил Исану и ребенка из воды. Затем вернулся за Алией. Но она не двигалась и не дышала.
Линялый разорвал ее платье над раной и там обнаружил скверное зрелище. Обломок стрелы торчал из раны как гигантская заноза, и Арарис в ужасе понял, что несколько дюймов стрелы, с кончиком из обсидиана, глубоко её пронзили.
Опустилась тьма.
— Она солгала, — тихо сказал Линялый Исане. — Она беспокоилась о тебе гораздо больше, чем о себе. Она не хотела отвлекать меня от тебя и ребенка.
Слезы затуманили её взгляд, и её сердце ощутило острую боль от смерти Алии — и потом ужасная и всесокрушающая тяжесть вины за то, что её маленькая сестренка погибла, спасая её, легла на плечи Исаны.
— Я не должен был оставлять вас одних, — сказал Линялый. — Ни на мгновение. Я должен был понять то, что случилось с ней. И Тави…
Линялый сглотнул.
