— Твоя смерть — это дар, переданный древними черезменя, — прошептал он. — Ты была избрана. Я твой наставник.
Затем он нагнулся и накрыл мои мертвые губы своими.
Это было, и в то же время ничего этого не было. Пока онцеловал меня, люди там, внизу, суетились вокруг и буквально проходили сквозьнего. Но хотя они не могли его видеть, я чувствовала его присутствие. То, чтоон делал с моим мертвым телом, теперь я ощущала парящей душой, словно пилажизнь взамен смерти. Мне следовало бы испугаться — завизжать, или упасть вобморок, или забиться в его руках. Вместо этого я закрыла глаза и позволиласобственной душе впитать увиденное. Я приняла его дар и осознала, что мой мирникогда уже не станет прежним.
Вновь открыв глаза, я обнаружила, что опять сижу в машине,прижавшись к груди Алека. Его мускулистое тело было совершенно неподвижно: я неслышала ни биения сердца, ни дыхания. Отстранившись, я в изумлении уставиласьна него.
— Да ты вообще живой?
Голова казалась какой-то чужой и звонкой — забавноеощущение.
— Я жив в той же степени, что и ты, — ответилон. — Ты сама отныне не та, что прежде. Мы иные. Обычно нас именуютвампирами.
— Вампирами? — пропищала я. — Мне придетсяпить кровь?
От одной мысли об этом меня едва не стошнило.
Он мягко рассмеялся.
— Мы пьем вовсе не кровь, а энергию.
— О господи! Мы что, питаемся электричеством?
Я отчаянно попыталась вспомнить, кем была та девица, которуюя видела при повторе старого сериала «Ангел», громившая все вокругэлектрическими зарядами.
Его сильные ладони все еще лежали у меня на талии, и язадумалась, как они остаются такими теплыми, если он мертв. Если мы оба мертвы…
— Нет, это не совсем то, — возразил он, и глазаего по-прежнему улыбались. — Сама увидишь.
Его губы почти прижимались к моему уху.
«Поцелуй меня… ну поцелуй же меня снова…» — в душевзмолилась я.
Он улыбнулся шире, и мое лицо вспыхнуло румянцем. Он можетчитать мои мысли?
— Так что мы вроде как подходим друг другу! —выпалила я, но похоже, сморозила глупость.
Он рассмеялся, а я отстранилась и вновь устроилась на своейстороне машины. Вот огорчение! Со всей этой новообретенной силой, которую яощущала внутри себя, я оставалась все той же восемнадцатилетней дурочкой.
— И что это было?
Все еще улыбаясь, Алек вытащил из кармана ключи и завелмашину, но я готова была поклясться, что на миг на его лице промелькнулоразочарование.
А вдруг он действительно поцеловал бы меня снова, если бы яне принялась молоть чушь, а затем не шарахнулась в дальний угол своего сиденья?
— Да, мм, мы подходим друг другу. — Я решиланахально продолжать в том же духе, хотя только что в решающий миг всеразрушила. — Мы оба сильные, бесстрашные порождения ночи, посланные сюда,дабы… вершить… что-то. А чем именно мы занимаемся?
— У всех нас различные способности. — Он прочистилгорло, и я задумалась, сколько раз ему приходилось это объяснять. — Я могувоздействовать на время. Именно так я доставил тебя на автобусную остановку,поскольку ты сама слишком долго бы туда добиралась, и поэтому же ты сегодняпроснулась… снова. Полагаю, ты можешь назвать это побочным эффектом. Я невполне уверен, в чем состоит твоя сила, но ты вскоре все выяснишь. Этопроисходит с каждым из нас, но по-разному. Тебе придется найти собственныйспособ. Меня послали снизу…
— Из ада? — перебила его я. — Ты явился изада?
— Нет. Или, по крайней мере, не из того ада, которыйпредставляешь себе ты. Меня послали сюда, чтобы помочь тебе осуществитьвозмездие над одними и спасти других.
— Как ты спас меня?
— Ну, вроде того. — Он вздохнул и сновапрокашлялся. — В преисподней заключены духи древних чудовищ, и время отвремени они находят способ бежать. При этом они стремятся найти себе тело иучинить тот же хаос, что они устраивали столетия назад. Я первый из своегоплемени — нашего племени, — созданного, чтобы находить этих существ и возвращатьобратно. Так что мы, скорее, похожи на…
— Супергероев, побеждающих чудовищ?! — воскликнулая и тут же в ужасе подумала: «Боже правый! Я рассуждаю, как младенец!»
Он рассмеялся.
— Полагаю, ты можешь называть это так. Я знаю, кудадолжен отвезти тебя, а там уже будем действовать по обстоятельствам.
Он стронул машину с места и направил ее вдоль по улице.
По обстоятельствам? Это прозвучало не слишком-тообнадеживающе.
Я смотрела в окно, пытаясь телепортироваться или усилиеммысли переместить какой-нибудь предмет, но вдруг обратила внимание на отражениесобственных глаз. Всегда они были карими, но теперь их заурядный цвет изменилсяна сияющий янтарный. Неплохо, правда? Я продолжала смотреть в окно, стараясьсосредоточиться. Мы проезжали мимо толпы людей, расходящихся по окончаниипозднего киносеанса, когда это произошло снова.
— О господи! Вот оно! Я уж думала, какая-то часть менясходит с ума, а на самом деле это и есть моя скрытая сверхсила.
Я поспешно обернулась к Алеку, ожидая, что он уже знает, о чемя говорю.
— И в чем состоит твоя скрытая сила?
— Я вижу… всякое.
Я снова видела цветную дымку вокруг некоторых людей,точь-в-точь как тогда с мамой. Перегнувшись через Алека, я указала из окна наскопление людей.
— Например, я знаю, что та девушка в розовой кофточке идействительно миленьких пушистых сапожках насквозь и по уши влюблена, посколькунад ней поднимаются горячие розовые туманные ленты — я их вижу. О, о, а поглядина него. — Я ткнула пальцем в стоящего на углу парня с табличкой «работаюза еду». — Вокруг него дымка вся бурая и грязная. Ого, да у негорак. — Я запнулась, немного подумала и вдруг поняла: — У него рак легких.Он умрет. Скоро.
Я содрогнулась, не зная, как мне относиться к своей новой сверхспособности.Плюхнувшись обратно на сиденье, я уставилась в окно: радужный дым колыхался надлюдьми и извивался в осеннем воздухе, передавая мне знания о том, о чем япопросту не должна была знать.
— Отлично, ты уже учишься. Хотя придет и еще что-то.
Я прикрыла глаза и глубоко, с дрожью вздохнула, внушая самойсебе: «Ты в порядке… ты в порядке…»
— Мы на месте.
Алек заглушил мотор, и, открывая глаза, я уже почти ожидалаувидеть жуткие лодочные пристани или темный переулок. Вместо этого мы оказалисьпосреди предместий: машина была припаркована перед кирпичным домом, в точноститаким же, как и стоящие по соседству.
