целую вечность не прикасался мужчина. — Она махнула запястьем, и ее браслеты зазвенели.
Да, но я бы хотел, чтобы ни один мужчина, кроме меня, никогда не прикасался к тебе. И если бы Киара не была зажата между нами, я бы позволил своим мыслям стать темными. Представил бы себе эту женщину с длинными ногами на моих плечах, ее каблуками, впивающимися в мою спину, и этими браслетами, звенящими друг о друга, когда я погружаюсь и выхожу из нее.
— Ты уверена, что свидания — это то, чем ты действительно хочешь заниматься? Может быть, попробовать еще раз уроки танцев? — предложил я.
В прошлом месяце она пробовала заняться танцами и бросила. За месяц до этого она сходила на несколько занятий по недвижимости. Она стремилась найти новое увлечение в своей жизни с тех пор, как осталась одна, и я был только за. Но должны ли свидания быть следующими в ее списке «вещей, которые нужно попробовать», как она это называла?
— У меня не особо получалось с танцами, и ты как-то зашел ко мне на тренировку и чуть не упал на задницу от смеха. Эти итальянские бедра просто не двигаются так, как надо.
— Еще как двигаются, — пробурчал я, на секунду забывшись, и она прикусила губу от моих непристойных слов. Черт. Гребаный. Ад.
Мария невинно подняла одно плечо и поделилась:
— Мне нравится быть матерью, ты же знаешь. И управлять кейтеринговым бизнесом Натальи — это здорово. Но я чувствую, что внутри меня все еще есть пустота. Я уже много лет ищу свое дело, но так и не нашла.
— «Дело», да? — подколол я в ответ дразнящим тоном. — Расскажи мне побольше о том, что тебе нужно.
Мария закатила глаза.
— Будь серьезным.
— Я серьезен. — По крайней мере, сейчас. Потому что если поиск нового мужчины будет ее «делом», то я, скорее всего, сойду с ума.
— А пока я разбираюсь в себе, почему бы мне не повеселиться, понимаешь? — Она пожала вторым плечом. На этот раз не совсем невинно, потому что за этим последовало слово «развлечься» применительно к свиданиям. — Мне нужно снова сесть в седло, как говорится.
Кровь отхлынула от моего лица.
— Я не хочу думать о тебе ни на какой лошади. В прямом или метафорическом смысле.
— Нет? — Ее губы дернулись, как бы борясь с улыбкой.
Ей кажется, что я шучу? Я был серьезен, черт возьми. Я еще больше сократил пространство между нами, но она не отступила.
— На настоящей лошади можно сломать шею.
— А на другой? Метафорической? — О, она пыталась меня раззадорить.
Моя маленькая шаровая молния.
— Сломает шею кто-то другой, — поделился я с ней ровным голосом, давая понять, что не шучу.
— Ты обещал вести себя хорошо, когда я начну ходить на свидания.
Она все еще думала, что я шучу. Я не совсем ясно выразился? Но она не знала о моем прошлом, так почему же она должна была воспринимать меня всерьез?
— Я обещал, что не буду, — я посмотрел на ее милую дочь, не желая обсуждать убийство в ее присутствии, — закапывать твоего спутника на шесть футов. Я ничего не говорил о том, что не буду ломать кости.
— Ты никогда не причинишь никому вреда. Ты только болтаешь. Может, ты и похож на крутого парня, но я вижу, как ты общаешься с моей дочерью. Ты мягкий.
Я отступил и указал на Киару в ее руках, мое сердце колотилось.
— Для нее я буду кем угодно.
— И кем же это, собственно? — Она подняла подбородок, не отступая от своей привычки при любом случае нажимать на мои кнопки. Она неустанно доводила меня до предела с момента ее дня рождения, с тех пор как я открыл свой болтливый рот и признался, что хочу ее.
— Ее другом. Ее защитником, — сказал я охрипшим голосом, до смерти желая добавить к этому списку — ее отцом.
— А сегодня вечером ее нянькой?
Это тест? И если я не справлюсь, она съедет в ноябре. Если я не докажу, что могу справиться с этим, я потеряю ее навсегда, я чувствовал это всеми фибрами. Но моя тупая задница ляпнула:
— Так ты собираешься переспать с ним?
— Детские ушки, — огрызнулась она. — И это всего лишь ужин.
Мой взгляд упал на ее грудь, частично скрытую ее вертящейся дочкой, играющей с браслетами.
— Тогда зачем этот сексуальный лифчик, если его никто не увидит?
— Ты его увидел, — заметила она, и когда я посмотрел на нее, то увидел на ее щеках краску смущения, как будто она не хотела этого говорить.
— Па-па… — Киара протянула мне руки, и Мария нерешительно передала ее обратно.
— Кто он? — спросил я, изо всех сил стараясь сохранить самообладание, но понимая, что это становится все менее возможным.
Она поправила браслеты, не сводя с меня глаз, и ответила:
— Я встретила его на прошлой неделе, когда организовывала для него кейтеринг. Это было для его компании. Мы разговаривали, пока я была там, и он попросил у меня номер телефона. Всю неделю мы переписывались, а сегодня собираемся поужинать. А поскольку у меня нет другого свободного вечера до следующих выходных, я не хочу отменять встречу в последнюю минуту, и я…
— Этот мужчина ел мою еду? И вы переписывались? — Мой желудок опустился до седьмого круга ада, где навечно поселилась душа убийцы Бьянки.
— Энцо, ты хотел быть просто моим другом, так будь им. Хорошо? Докажи мне, что у нас действительно все получится.
Друг. Я повторил это слово еще несколько раз, пытаясь переварить его. Моя это идея или нет, но мне была ненавистна мысль о том, чтобы быть только ее другом.
Мой подбородок опустился на макушку головы Киары, пока я размышлял, как донести до нее свое желание, чтобы она осталась дома и больше никогда не ходила на свидания. Неужели я и вправду загнал себя в новый вид ада, в котором я наблюдаю за тем, как она влюбляется в другого?
— Как его зовут? — Мое сердце билось так быстро, что эти громкие звуки отдавались у меня в ушах.
— Я не буду рассказывать тебе подробности. Давай двигаться шаг за шагом.
С моих губ сорвался мрачный смех, который дал ей понять, что не стоит испытывать меня на прочность.
— Ты думаешь, я позволю тебе выйти за дверь, не убедившись, что ты в безопасности?
— С ним все в порядке. Ты бы не позволил мне обслуживать вечеринку в его офисе, если бы это было не так, верно? — укорила она, забирая у меня Киару и
