горе! — кричала я, падая на пол, в ноги стражникам, — убьет меня господин! Да что ж такое творится! В мире этом!
Краем глаза заметила, что Эд уже пробрался через пост стражи и стоял у нужной мне двери. Он улыбался и довольно качал головой, глядя на мое актерство. Теперь можно было кричать еще и: «Смотрите все! Ваша принцесса теперь актриса!».
— Да ничего страшного, — попытался мне помочь один стражник, — с кем не бывает.
— Бедная я, несчастная! За что все это?
— Да все нормально, чего ты начинаешь?
Тут снизу послышались шаги. Мы все замерли, глядя на лестницу. Поднималась женщина в сером платье, в ее руках было ведро. То самое, уроненное мной.
— Кто Вы? — аккуратно спросила она меня.
Стражники перевели взор на меня.
— А Вы? — не растерялась я, — почему Вы делаете мою работу?
— Вашу работу?
— Донна, за мной!
Эд схватил меня за руку и затащил за железную дверь. Предположительно в покои Звездочета.
Глава 11: Доверься мне!
— И что дальше? — возмущалась я, — они выбьют дверь!
Эд запер дверь на задвижку, пожал плечами.
— Все прошло неплохо, — сказал он, — ты убедительно страдала по поводу ведра.
— Из-за тебя я… — разозлилась, вытерла мокрую ладонь о платье, — это было так глупо.
— Это было забавно!
— Мы вам не мешаем?
У окна стояли Звездочет и Медведь. Звездочет в длинном коричневом плаще. Высокий, сухой. Его глаза сейчас, при свете луны казались слишком светлыми, почти белыми. В руках он держал бокал дорогого вина. Я перевела взгляд на Медведя. Уставшего, смиренного, но тоже с бокалом в руках. Происходящее никак не походило на допрос.
— Я же говорила, — сквозь зубы промычала я, — Медведь-предатель.
— Присядете? — спросил Звездочет, — мне ваш приятель как раз рассказывал потрясающую историю о лесных разбойниках и их предводителе. А вот об очаровательной поломойке он ничего не говорил.
Как же я радовалась в тот момент, что мое лицо закрывают волосы и поношенный платок. Главное, Звездочет не узнал во мне принцессу.
— Ты загипнотизировал моего друга, — сказал Эд.
— Уверен? Быть может, твой друг сам решил перейти на мою сторону? На сторону силы.
— Нет-нет, ты ленив и стар, — усмехнулся Эд, — ты не станешь тратить лишнею энергию на переманивание противника, ты просто зачаруешь его.
Зачем Эд нарывается? Я сжалась. Какая глупая. Как могла винить Медведя, когда знала, что Звездочет — гипнотизирует людей. Какая глупая. Дышать стало тяжело. Звездочет зачаровал не только Медведя, он гипнотизировал моего отца. Гипнотизировал из года в год. Моего сильного, великого отца. Короля этих земель.
— Присаживайтесь, может выпьете? — сказал Звездочет хитро, — для храбрости так сказать?
Я знала, что алкоголь делает людей слабее. Под алкоголем на нас будет легче влиять. Я представила, что Звездочет прикажет мне какую-нибудь гадость и придется исполнять.
— Нет! — попыталась крикнуть я, но Эд крепко сжал мою руку.
— Эд, — зашипела я.
— Не хорошо отказываться от столь щедрого предложения, — сказал Эд спокойно, — мы бы выпили чаю с медом. Чай полезнее для организма.
— Конечно, желание гостя — закон.
Звездочет отошел к самовару у стены, налил воды в чашки.
— Эд, надо бежать, — зашептала я, — через окно.
— Под окнами собралась стража. Нет, бежать нельзя. Не сейчас.
— Он загипнотизирует нас.
Эд погладил меня по голове и подбадривающе улыбнулся. Как он может улыбаться? В такой момент!
— Ты чего?
— Я рад, — сказал Эд, — боялся, что ты со Звездочетом окажетесь на одной стороне.
— Нет! Как я могла бы!
— Я знаю.
На душе потеплело. Словно растаяла целая ледяная глыба. Я улыбнулась в ответ.
— Доверься мне, — сказал Эд, — я вытащу тебя отсюда, нужно немного подождать.
И я поверила.
Медведь смотрел в окно, не смея пошевелиться. Я не знала, стыдно ли ему или страшно. А может, он вообще не мог контролировать себя и свои действия под гипнозом.
Появился Звездочет с чашками.
— Поможешь мне? — обратился Звездочет ко мне. Он говорил ласково, даже с какой — то сахарной нежностью. Фу.
— Не хочется, — ответила я.
— Тогда попробуем иначе, — вздохнул Звездочет и посмотрел на меня строго, — помоги мне!
Тело перестало меня слушаться. Я подошла к этому ужасному мужчине и взяла у него чашки. Горячие. Чай обжигал мои пальцы, но я не сопротивляться. Поставила чай Эду и себе.
— Умница, — хвалил Звездочет, — люблю послушных девочек.
Краем глаза я видела, как Эд сжимал челюсти и тяжело дышал. Видя мой взор, полный мольбы, он коротко кивнул, словно говоря: «Все под контролем!».
— Теперь сядь и выпей чаю, — скомандовал Звездочет.
И я села.
— Мы хотели меда, — напомнил Эд.
— Точно-точно, — всплеснул руками Звездочет, — девочка, сходи за медом, там в тумбе.
И я встала. Пошла за медом. Хотелось выть. Он управлял моим телом. Я стала пленницей собственного тела. Бедный, бедный отец. Если он находился в таком плену долгие годы, то невероятно, как ему вообще удалось выжить.
— Слуги же для того и придуманы, чтобы служить, — сказал Звездочет, — накрывать на стол, ублажать других. Поэтому ты держишь у себя эту девочку?
Я сжимала челюсти. Захотелось крикнуть, но я не могла разомкнуть губы. Не могла ни слова произнести, ни даже зарычать. Просто шла за этим несчастным медом. Зачем только он понадобился Эду?
— Я хочу, чтобы ты сделал кое — что для меня, — послышалось за спиной, — убей своих людей в лесу. Убей их всех сам. Собственноручно, пока они будут спать. А потом выложи дорожку из их тел от твоего лагеря до поля и приди сознаваться в содеянном.
Я обернулась уже с медом. Какой ужас. Мое горло перехватило. Душа рыдало, но внешне я оставалась спокойной. Звездочет приказывал Эду убить своих людей.
— Сделай это сегодня ночью, — продолжал Звездочет, — я отпущу только тебя. Девчонку и того, кто зовет себя Медведем, я оставлю работать в башне, за них не беспокойся.
Я подошла с медом. Звездочет погладил меня по голове. Затошнило.
— Хорошая служанка, хорошая, — сказал он, — мы тебя причешем, отмоем, цены тебе не будет.
Я еле сдерживала слезы. Эд убьет своих людей, потому что не сможет противиться гипнозу. Никто не может противиться. Он убьет, а потом не сможет с этим жить.
— Дай гостю меда, — приказал Звездочет.
Я поставила перед Эдом банку, села сама.
— Но прежде, чем есть, мой дорогой гость, — сказал Звездочет Эду, — ты должен поцеловать мой ботинок. Поцелуешь, а потом сможешь открыть свой мед.
Я застыла. Целовать ботинок. Какое дикое унижение.
— Целуй ботинок, — послышался приказ.
Эд наклонился и поцеловал. В тот миг во мне что — то оборвалось. Я ощутила, как по
