него весьма потрёпанным.
Иван со смехом наблюдал, как взъерошенный раздёрганный клубок трётся о стволы деревьев, пытаясь счистить прилипшую к пряже скорлупу, перья и солому из гнезда. Наконец они заметили ручей и решили устроить короткий привал.
– Давай, я жду... – кивнул Иван своему маленькому спутнику.
Клубок жестом шерстяной лапки-нитки попросил матроса подождать и укатился к чистым прозрачным водам ручья – отмываться.
Оставшись в одиночестве, Иван огляделся и заметил неподалёку поднимающийся над кронами деревьев дым. Там кто-то есть! Может, в этом месте и спрятаны таинственные сокровища волшебного леса? Если удастся их заполучить, совсем скоро он сможет вернуться в город и с полным правом просить руки царевны Забавы...
Полный решимости, парень быстрым шагом направился в ту сторону, откуда поднимался дым, и вскоре вышел на лесную поляну, посередине которой стояла многоэтажная избушка. Рядом в огороде возилась бабка в потрёпанном ватнике, шапке и шароварах. Услышав шаги, она подняла голову на подошедшего путника и вместо приветствия сразу кивнула на поваленный забор.
– Ну что встал, подсоби, – даже не попросила, а приказала она.
Иван послушно помог лесной жительнице поднять валявшийся на земле забор, и бабка так споро и ловко забила гвозди, что Иван про себя сразу прозвал её Гром-бабой. Он огляделся, рассматривая странное место, в котором оказался, но больше никого не увидел.
– Вы что, тут одна живёте? – поинтересовался парень.
– Ага, – ядовито усмехнулась огородница. – Вон сестрички безрукие... – Она кивнула на своё жилище, и удивлённый матрос с изумлением заметил, что из окон избушки выглядывают другие любопытные старушки.
– И не страшно? – спросил он.
– Страшно, что никак не помру, – огрызнулась Гром-баба. – Одна тут всё заместо мужика... – неожиданно пожаловалась она.
Иван не успел ничего ответить – он увидел, что от домика к ним спешит ещё одна бабка, и с таким милым лицом – ну прямо Сама Доброта. Переведя взгляд с одной старушки на другую, парень понял, что все они сёстры-близняшки – и их целых пять.
– Зинка, ты что это?! – с ходу напустилась на огородницу Сама Доброта. – Никакого в тебе этикету, – попеняла она. – Гость с дороги, а ты даже чаю не предложила...
Заботливая хозяюшка подхватила Ивана под локоть и потащила за собой в избу. Он невольно выпустил из рук забор, и бабка Зина, не удержав его, снова уронила шаткую конструкцию, которую не успела починить.
– Да ещё пожрать, – укоризненно бросила она вслед. – Пусть хоть поможет немного...
Бабка Сама Доброта не обратила на её слова никакого внимания.
– Не слушай её, сынок, – ласково проговорила она. – Это некультурная женщина.
Радушная хозяйка завела Ивана в избу, где он обнаружил ещё трёх бабок – точно таких же, как те, с которыми уже успел познакомиться. Хозяйки приняли его весьма радушно и сразу усадили обедать. Они расселись вокруг него за столом, но ел он один – перед бабками на столе ничего не было. Впрочем, Иван был так голоден, что не обратил на это внимания.
Баба Зина, первая, с кем он познакомился, возилась с печью. А заботливая баба Люба – старушка с добрым лицом – протягивала ему всё новые и новые угощения.
– Кушай, сыночек, кушай... – сердобольно приговаривала она.
Одна из бабок, на вид слегка чокнутая, по-хозяйски ощупывала Ивана и что-то бормотала себе под нос. Парень ёжился от щекотки и пытался отодвинуться от неё, но было некуда. Прислушавшись, парень с трудом разобрал странные слова.
– А жилистый-то, – сама с собой де-лилась чокнутая бабка. – Кожа да кости...
Бабка-кокетка тем временем наводила красоту – прямо за столом красила морщинистое лицо. Приклеив длинные накладные ресницы, она полюбовалась на своё отражение в стоящем перед ней зеркальце и, судя по улыбке, осталась весьма довольна результатом, хотя, по мнению Ивана, стала только ещё страшнее. Услышав бормотание сестры, кокетка хлопнула чокнутую бабку по рукам.
– Помолчи, – велела она. – Не с тобой говорят.
– Чего дерёшься? – обиделась та. – Сами же обедать позвали...
Иван настороженно покосился на них, по-прежнему ничего не понимая. Похоже, они все тут слегка чокнутые... Ничего удивительного – одичали одни в лесу-то.
По другую сторону от него сидела ещё одна бабка – в очках с толстыми стёклами и с книгой в руках, она увлечённо читала, с головой погрузившись в это занятие. Перепалка сестёр привлекла её внимание – очкастая бабка подняла глаза от книги и бросила на Ивана усталый взгляд.
– Вот так и живём, – пояснила она и весьма самокритично добавила: – В глуши и маразме.
Баба Люба тем временем вытащила из-под стола огромную бутыль самогона и пыталась её откупорить. Она кивнула, соглашаясь со словами учёной сестры.
– Раньше хоть внучка из-за моря погостить приезжала, – поделилась Сама Доброта. – А теперь замужем – не до нас... Красавица выросла, и в кого только? – вслух задумалась она.
Бабку-кокетку её слова задели за живое – она строго глянула на сестёр поверх зеркала.
– Знаешь что, Люба... не обобщай... – грозно сдвинув густо подведённые брови, сурово проговорила лесная красотка.
Баба Люба, впрочем, нисколько не обиделась. Она наконец открыла бутыль и, хихикая, налила в стакан самогона, а потом придвинула его парню прямо под нос.
– Мы гостям рады, – пропела Сама Доброта. – Постираем тебя, подошьём, выспишься на перине... – приговаривала она, словно пытаясь его усыпить.
Ивану стало совсем не по себе. Он решительным жестом отодвинул стакан и сделал попытку подняться из-за стола. Парень уже понял, что никаких сокровищ у лесных жительниц нет – а значит, не стоит здесь время терять, пора двигаться дальше. Спасибо, что накормили-напоили, но пора и честь знать – некогда штопаться-гладиться да на перинах валяться. Только за волшебным клубком надо вернуться – иначе как он без него дорогу найдёт?
Однако бабки, похоже, не собирались так быстро отпускать гостя – разом заволновались, засуетились вокруг него.
– Как?! – воскликнула баба Люба. – Ты же ничего не попробовал! – она обвела рукой стол, уставленный разнообразными кушаньями.
– Да куда ещё?.. – удивился Иван. – Сыт я, бабушки, – сказал он и снова попытался вылезти из-за стола.
Бабка Сама Доброта только руками всплеснула, когда Иван всё-таки поднялся. Однако отпускать его, похоже, в планы хозяек не входило – тоже вскочив с мест, они преградили дорогу к выходу из подозрительной
