— Нет, нигде. Мои дела шли настолько плохо, что мнеприходилось подкарауливать людей, выходящих из таверны, чтобы добыть немногоденег на еду. Фортуна отвернулась от меня, Набьор. В последние полтора годавсе, до чего бы я ни дотронулся, обращалось в прах. Какое-то время я думал, чтоэто оттого, что, когда я отправился в нижние земли, моя удача не последовала замной. Но когда я пришел в Арум, мои дела не стали лучше.
Затем он поведал другу о своих злоключениях в доме ГастиБольшое Брюхо.
— Так значит, Альтал, у тебя действительнопроблемы? — заметил Набьор. — Это все из-за удачливости, которой тывсегда был знаменит. Тебе лучше подумать, что ты можешь сделать, чтобы сноваобрести расположение фортуны.
— Да я бы и рад, Набьор, только не знаю как. Она всегдатак любила меня, что я никогда не прилагал особых усилий, чтобы удержать ее.Если бы где-нибудь существовал храм в ее честь, я украл бы чьего-нибудь козла ипожертвовал его на алтарь. Но учитывая то, что со мной происходило в последнеевремя, этот козел, возможно, успеет вышибить мне мозги раньше, чем я перережуему горло.
— Да не печалься ты, Альтал. У тебя еще все будетхорошо.
— Конечно, я на это надеюсь. Не представляю, чтоб моидела могли пойти еще хуже.
В этот момент Альтал снова услышал где-то за деревьями тотбезутешный плач.
— Ты не знаешь, что это за зверь так кричит? —спросил он.
Набьор настороженно поднял голову и прислушался.
— Не могу понять, где это, — признался он. —Может быть, это медведь, а?
— Не думаю. Медведи не бродят по лесу с такими криками.Когда я шел через горы Арума, я целыми днями слушал вой этого зверя.
— Может быть, он прослышал о посулах Гасти и теперьпреследует тебя, чтобы отнять все золото?
— Очень смешно, Набьор, — саркастически усмехнулсяАльтал.
Набьор ухмыльнулся в ответ. Затем снова взял кружки и пошелнаполнить их из глиняного кувшина.
— Держи, — сказал он, вернувшись к огню, ипротянул одну из кружек Альталу, — залей свой смех вот этим и перестаньтревожиться из-за зверей. Они боятся огня, поэтому, кто бы он ни был — тот, чтовоет в лесу, — он не захочет прийти сюда и сесть рядом с нами.
Альтал и Набьор выпили еще по нескольку кружек меду, а затемвор вдруг заметил, что у его друга в доме появилась новая девочка. Глаза уновенькой были шаловливые, а походка соблазнительная. Он решил, что было бынеплохо познакомиться с ней поближе. Сейчас ему особенно не хватало дружескоготепла.
Так Альтал на некоторое время остался в заведении Набьора,наслаждаясь предлагаемыми там развлечениями. Меда у Набьора было вдоволь, навертеле всегда жарилась ляжка лесного бизона на случай, если кто-нибудьпроголодается, а девочка с шаловливыми глазами была очень умелая. Более того,время от времени в доме гостили и другие воры — почти все старые друзья изнакомые, — так что они могли часами рассказывать друг другу байки,обмениваться опытом или устраивать дружеские турниры по игре в кости. Посленеудачного года Альталу действительно нужно было немного расслабиться, чтобыснять нервное напряжение и вернуть бодрое расположение духа. У него в запасебыли остроумные истории и шутки, а у сердитого человека шутки не получаются.
Однако его скудный запас латунных монет был не бесконечен, икогда через некоторое время кошелек его заметно истощился, Альтал с сожалениемконстатировал, что ему, наверное, пора подумать о возвращении к работе.
И вот, ближе к концу лета, в один из грозовых дней, когдатучи на небе затмили солнце, в лагерь Набьора на нечесаной кобыле въехалчеловек с глубоко ввалившимися глазами и жидкими, сальными черными волосами. Онсполз на землю со своей усталой лошаденки и подошел к огню погреть руки.
— Меду! — крикнул он Набьору резким голосом.
— Я не знаю тебя, дружище, — с подозрением сказалНабьор, нащупывая свой тяжелый бронзовый топор. — Сначала покажи деньги.
Взгляд незнакомца стал жестким, а затем он молча встряхнултяжелым кожаным кошельком.
Альтал испытующе посмотрел на незнакомца. На голове человекносил нечто наподобие бронзового шлема, который прикрывал затылок и спускалсядо плеч, а к его черной кожаной куртке были приторочены толстые бронзовыепластины. Кроме того, на нем был длинный черный плащ с капюшоном, которыйнеплохо смотрелся и несомненно пришелся бы Альталу как раз впору, если бынезнакомец перепил у Набьора меду и отправился спать. Из-за пояса у вошедшеготорчали тяжелый меч и узкий бронзовый кинжал.
В лице незнакомца проглядывало что-то до странности древнее,отчего оно казалось наполовину незавершенным. Впрочем, Альтал не обратил на еголицо особого внимания. На самом деле он хотел увидеть характерные клановыетатуировки арумцев. Альтал считал, что как раз сейчас ему следует избегатьвстречи с жителями Арума. Однако на руках гостя не было никаких татуировок, инаш вор вздохнул спокойно.
Черноволосый путник уселся на бревно у очага, гдерасположился Альтал, и испытующе посмотрел на вора. Возможно, это была всеголишь игра света, но в глазах незнакомца отражались пляшущие языки пламени, и отэтого Альталу стало немного не по себе. Не каждый день встречаешь человека согнем в глазах.
— Я вижу, что наконец нашел тебя, — сказалнезнакомец каким-то странным голосом. Похоже, он подходит к делу без обиняков.
— Ты ищешь меня? — спросил Альтал как можноспокойнее.
Этот человек был вооружен до зубов, а насколько известноАльталу, за его голову в Аруме все еще была назначена награда. Он осторожноповернул свой собственный меч на ремне, чтобы рукоять была поближе к руке.
— И давно уже, — ответил незнакомец. — Янапал на твой след в Деике. Люди там все еще говорят о том, как быстро тыумеешь бегать, когда за тобой гонятся собаки. Потом я следил за тобой в Кантонев Треборее и далее в Магу в Перкуэйне. Друигор все никак не может взять в толк,почему ты просто вывалил все деньги на пол, вместо того чтобы украсть их.
Альтал содрогнулся.
— Ты не знал, что это деньги, ведь так? —проницательно заметил незнакомец. — Во всяком случае, я шел за тобой отМагу до Арума, а в Аруме есть один толстяк, который хочет найти тебя ещесильнее, чем я.
— Я, в общем-то, об этом догадывался, — сказалАльтал. — Гасти хочет, чтобы люди думали, что он богат, а я, возможно,единственный человек в округе, который знает, что в его сокровищнице нетничего, кроме медяков.
Незнакомец рассмеялся.
