столике парик.
Дэвид подхватил пальцами белоснежный парик и окинул его задумчивым взглядом. Надо признать, он был выполнен мастерски, к тому же, для него использовались натуральные волосы. Этот парик разительно отличался от тех, что носили актрисы в театре или дамы полвека назад.
Продолжая держать парик, герцог перевел взор на свою жену. Та, замерев на месте, большими глазами смотрела на него. Видимо, в ожидании вынесения приговора.
– Это ведь придумала твоя мать? – звенящим шепотом вопросил Дэвид.
– Она сказала, что вы без ума от блондинок, к тому же, ваша прежняя жена имела такой оттенок волос…
Лицо герцога помрачнело. В эту ночь он точно не желал вспоминать о своей неверной жене.
Кривая усмешка тронула его губы.
– Хорошо, что ты не лысая, – с ледяной издевкой сообщил Дэвид, швыряя на пол парик, и следом добавляя:
– Ты больше не оденешь его.
– Я так и хотела, – задрожав от того, какими глазами посмотрел на неё муж, взволнованно ответила Диана.
Дэвид, принимая её ответ, властно кивнул головой и подошел вплотную к изножью кровати. Теперь Диана находилась на расстоянии вытянутой руки от герцога. Она, замерев на месте, терпеливо ожидала, когда её муж всласть налюбуется ей.
А любоваться было чем.
Тончайшая кремовая сорочка, невесомая, нежно льнущая к девичьему телу, подчеркивала все прелести новобрачной – высокую, аппетитную грудь, не самую тонкую, но ярко обозначенную талию, широкие бедра… Обнаженная кожа Дианы соблазнительно мерцала в мягком сиянии свечей. Дэвид ощутил острое желание – попробовать, какая она на вкус. Сладкая? Теплая? Вероятнее, нежнее шелка, что был сейчас на жене.
А эти волосы… В них не было и капли того пепельно-белого оттенка. Нет! В этих непокорных кудрях жил солнечный свет – яркий, теплый! Представляя, какими мягкими окажутся волосы жены под его ладонью, Дэвид самодовольно улыбнулся и, не сводя с Дианы взгляд, начал медленно снимать с себя черную рубашку.
Новобрачная, заметив грациозные, неспешные движения мужа, прерывисто задышала. Задышала, но не отпрянула назад. Не скрестила в защитной позе рук на груди. Не сомкнула веки. Она ждала и была готова выполнить свой долг.
Дэвид по достоинству оценил смелость своей жены. Тая в уголках губ порочную улыбку, мужчина, потушив свечи, полностью обнажился и лег прямо на Диану. И хотя между ними по-прежнему была преграда в виде ночной сорочки девушки, Диана явственно ощущала желание, исходящее от мужа. Морально готовясь к экзекуции, новобрачная была крайне удивлена, когда Дэвид не стал накидываться на неё. Вместо этого, он, мягко проведя по её порозовевшей щеке пальцами, чувственно позвал жену:
– Диана.
Она, взмахнув длинными ресницами, посмотрела прямо в глаза мужа. Сверкающие страстью изумруды в этот миг показались девушке магнетически прекрасными.
– Нет ничего постыдного, чтобы бояться первого раза. Однако если ты постараешься расслабиться, будет не так больно, – голос Дэвида источал опьяняющую ласку.
– Вам тоже было больно в первый раз? – окидывая сосредоточенное лицо мужа сочувственным взглядом, тихо поинтересовалась Диана.
– Нет, – сдерживая смешок, ответил герцог. – У меня были прежде… другие девственницы.
– Ах, вот оно что, – краснея от стыда, протянула новобрачная.
– Твоя мать говорила, что должно произойти? – Дэвид, ощущая почти болезненное возбуждение, приподнялся на локтях.
– Она… – Диана отвела взор в сторону. – Нет.
Герцог едва не выругался на графиню. Не успел он сказать, как его жена спешно добавила:
– Зато меня просветили две почтенные дамы. Так что, прошу вас, не беспокойтесь, я уже знаю, что меня ждет.
Нехорошие догадки, коснувшись разума Дэвида, потребовали ответа на появившиеся вопросы.
– И что они сказали тебе? – сощурив глаза, вопросил герцог.
– Ах, – Диана нервно закусила полную губу, – не думаю, что вам понравится это.
– И все же, я хотел бы услышать, – настаивал Дэвид, уже едва сдерживаясь, чтобы не задрать ночную сорочку жены и не приступить к откровенным ласкам. Но он не делал этого. Умея владея своими желаниями, герцог проявлял такое нужное сейчас терпение.
– Они сказали, что будет больно так, что я подумаю, что я умираю. И что длится это будет минуты-две, кому-то совсем не везет, и это длится пять минут, и потом – мой супружеский долг будет выполнен.
Герцог едва не зарычал от злости. Но вовремя вспомнив, что такое проявление его нрава вряд ли успокоит юную жену, несколько раз шумно втянул воздух, и только потом обратился к Диане:
– Я хочу, чтобы ты забыла об их словах. Возможно, им не повезло с мужьями, возможно, они преувеличивают, или же просто завидуют тебе. Выкинь их болтовню из своей головы.
– Хорошо, – чувствуя облегчение в груди, просто согласилась Диана.
– А теперь, я хочу, чтобы ты закрыла глаза.
Диана покорно сомкнула веки, и тут же почувствовала горячие губы на обнаженной ключице. Затем, эти губы стали скользить по шее девушки, её плечам. Властный рот накрыл мягкие губы Дианы. Нежная ласка, длившаяся около минуты, перетекла в медленно распаляющуюся, всепоглощающую страсть. Сильные руки начали неспешное путешествие по телу Дианы, вскоре, вслед за ними отправились и губы Дэвида…
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Диана проснулась, когда за окном наступило утро. Тонкое пенье птиц мягко разбудило её, и девушке на какое-то мгновение показалось, что она снова дома, в отцовском имении. Там так же по утрам поют птицы. Только громче. А может, это действительно так? И все случившееся – приснилось ей?
Диана медленно открыла глаза – взгляд её уперся в высокий потолок, отделанный лепниной. Нет. Не приснилось. Когда девушка стала переворачиваться на бок, легкая боль внизу живота молчаливо напомнила ей, что этой ночью она стала женщиной.
Женщиной.
От этой мысли тело Дианы обдало волнением.
Где же её муж? Девушка порывисто обернулась. Сердце рухнуло вниз. Другая половина кровати была пуста. Горечь обожгла горло молодой герцогини, и, вероятно, она бы расползлась бы и дальше, если бы в комнату легонько не постучали. Вслед за разрешением, внутрь ворвалась Рут.
– О, леди Диана! – выдохнула пожилая горничная, окидывая девушку обеспокоенным взглядом. – Как вы? С вами все в порядке?
– В порядке, – подтягивая к груди воздушное одеяло, смущенно выдохнула Диана. Лишь теперь до неё дошло, что она была абсолютно голой. Девушка скользнула взглядом по спальне – её ночная сорочка лежала на пуфе.
– А мы с вашей матерью с самого утра пытались попасть к вам. Я ей, конечно, же сказала, что не стоит так рано беспокоить новобрачных, но она меня слушать не стала. Правда, герцог вашу мать не пустил. Сказал, что вы слишком утомлены для гостей. А вот мне, вроде даже как, был рад. Хотя что можно понять по его лицу? Леди Диана, он хотя бы иногда улыбается?
Поток слов, изливающихся с уст дородной горничной, окончательно пробудил молодую жену герцога.
– Улыбается, – Диана сглотнула, заметив в центре кровати крошечное пятнышко крови, – иногда. Так, значит, мама беспокоилась обо мне?
– Скажете тоже, – проворчала Рут, приоткрывая дверь и выглядывая в коридор. Следом раздался её требовательный голос:
– Госпожа проснулась! Живее несите воду, да побольше!
Захлопнув дверь, горничная вновь посмотрела на Диану и пораженно выдохнула:
– Господи! – Рут взмахнула полными ладонями. – Вы ведь без парика! Как ваш муж отнесся к этому?
Горничная шагнула к кровати и, понизив голос, спросила:
– Он не ударил вас?
– Нет, Рут, он не ударил меня. И Его Светлость спокойно отнесся к тому, что у его жены совсем другой цвет волос, – Диана старалась говорить спокойно, но сдерживаться, от той эмоциональной волны, что посылала ей служанка, становилось все сложнее.
– Слава Богу! – вытащив из накрахмаленного передника батистовый носовой платок, Рут стерла со своих глаз слезинки. – А я так переживала, леди Диана! Шла сюда и думала – не истязал ли он вас? Живы ли вы?
– Я жива, – Диана ободряюще улыбнулась. – Все хорошо.
Она кривила душой. Не все было хорошо. Проснись она рядом с мужем – были бы совсем
