мысли я спустилась по лестнице.
Дом был погружён в гробовую тишину, от которой становилось как-то не по себе.
Ноя нет дома?
— Доброе утро, Нора, — я вздрогнула от звука мягкого голоса. В полной тишине он показался безумно громким, будто раскат грома в поле.
— Ной..-я уставилась на него во все глаза, не понимая, чему так сильно сама удивилась, — доброе утро. Я не отвлекаю тебя?
Ной сидел в гостевой комнате на диване, откинувшись на спинку. Он был одет в тёмно-синюю футболку и свободные серые штаны. От подобной картины в груди неожиданно потеплело, будто я и вправду находилась дома.
— Нет, — он тепло улыбнулся, — я читал сценарий.
— Тогда не буду тебя отвлекать, — я кивнула головой сама себе и развернулась в направлении кухни.
— Нора! — я обернулась на звук своего имени. — У тебя всё хорошо? Ты выглядишь…задумчивой.
Его беспокойство заставило меня расплыться в улыбке.
— Не переживай, всё отлично.
Он кратко кивнул головой и опустил глаза в сценарий.
Да, правильно. Каждый должен заняться своими делами.
Немного помедлив, я открыла холодильник и довольно усмехнулась. На прозрачных полках в беспорядке были рассованы продукты, явно в спешке. И когда Ной успел всё это купить?
Внимательно рассмотрев то, что имелось в арсенале и решив для себя, что можно приготовить я отправилась исследовать шкафы, на предмет необходимой посуды и спустя пятнадцать минут на кухне закипела работа. По деревянной доске разделочный нож отбивал дробь, закипала вода в кастрюле, а в сковородке шипело масло. Я порхала по кухне напевая себе под нос въевшуюся в память песню, с удивлением для себя осознав, что мне безумно нравилось то, что я делала. Дом, в котором жил Ной уже не казался мне таким пугающим, а скорее наоборот: я ощущала себя свободной, не скованной в действиях, будто птица, которой удалось взлететь впервые за долгое время.
— Ммм, — раздалось неподалёку довольное мурлыкание, — пахнет очень вкусно. И песня кажется очень знакомой.
Ной стоял неподолёку, опираясь локтями на кухонный островок. В руке он держал книгу, принесённую на днях Стасом.
Я замерла, густо краснея.
— Ты не должен был этого слышать. Сотри из памяти. Быстро, быстро!
Он заливисто рассмеялся, и моя неловкость сошла на нет, расползаясь по лицу нежной улыбкой.
Глаза скользнули по книге в его руке.
— «Под луной»? Это название нового фильма?
Улыбка мгновенно сползла с его лица.
— Да. Очередная история любви, похожая на другие, будто под копирку.
Подобная реакция вызвала у меня откровенное недоумение.
— Мне кажется, в любом случае это новый опыт.
Ной усмехнулся и опустил глаза.
— Новый опыт приходит тогда, когда не приходится играть одну и ту же роль снова и снова.
В его словах явно ощущался холод и горечь, будто работа совершенно не приносила ему удовольствия.
— Ной, послушай, — нужно его отвлечь, — я хотела узнать, можешь ли ты мне кое с чем помочь.
Выражение его лица сменилось подозрительностью.
— Не переживай, я всего-то хотела попросить помочь мне найти работу. Что-то краткосрочное, чтобы можно было быстро подзаработать.
— Почему краткосрочное?
Я медлила, тщательно подбирая слова.
— Пока у меня нет необходимости платить за жильё, хочу поднакопить немного, — неуверенная лож сорвалась с губ и осела на сердце тяжёлым грузом. Только…почему мне так тяжело его обманывать?
Ной прикусил губу, явно задумавшись о чём-то.
— На съемочной площадке, на сколько я знаю, требуются помощники. Тебе же любая работа подойдёт?
— Да, конечно! Я всё сделаю! — я шуточно подняла руки вверх, сгибая в локтях, изобразив качка.
На лице ноя появилась весёлая улыбка, похоже его забавляло моё дурачество.
— Я тебя понял. Через пару часов за мной приедет Стас, ты поедешь с нами.
— Так точно! — я вытянулась по стойке смирно, шуточно отдав «честь». — Но сперва мы покушаем.
Меня переполняла трепетное волнение. С трудом верилось, что у меня появится возможность побывать на съемочной площадке и увидеть процесс создания фильма изнутри.
— Думаю, проблем не возникнет, — повёл плечом Стас, — просто скажем, что она твоя дальняя родственница.
— Подбери для неё что-нибудь. — Ной не отрывал глаз от сценария.
Стас задумался.
— Тебе подойдёт что угодно? Сможешь побыть на побегушках? Из рода — принеси и подай.
— Да, конечно! — я с энтузиазмом закивала головой. — Я буду очень стараться, чтобы вы не пожалели, что помогли мне.
— Тогда я знаю, чем тебя занять…
Следующие пару часов я носилась от одного конца съёмочной площадки в другой выполняя мелкие поручения.
Вокруг находилось множество людей, от простых рабочих, как я, до известных личностей, которых я могла увидеть только по телевизору или на обложках дорогих журналов в магазинах.
Голова кружилась от переизбытка эмоций.
Спустя некоторое время съемочная площадка погрузилась в тишину, оповещая всех, о начале съемочного процесса.
Я во все глаза наблюдала за Ноем, с любопытством ловя каждое изменение в мимике, жестах. Он казался совершенно другим человеком: холодным, отстранённым, но в тоже время он притягивал к себе, будто подчиняя себе каждую клеточку моего тела.
— Тяжко будет съемочной группе, если этот выскочка снова инициирует скандал, — раздался у меня за спиной тихий шёпот, — он же довольно слаб, как актёр. Ему не удаётся прочувствовать роль, всё время одно и тоже выражение лица, будто вообще эмоций нет.
Внутри меня всё сжалось в тугой комок.
— Однако, почему-то его пихают в каждый новый фильм. Раздражает…
Я прикусила губу, борясь с острым чувством негодования и несправедливости, ведь, совершенно точно Ной слышал каждое слово.
Одного взгляда на Ноя хватило, чтобы убедиться в своей правоте. Он старался сохранить спокойствие, но глаза потемнели и метались из угла в угол, по его щекам ходили желваки, а руки время от времени сжимались в кулаки.
В груди всё сжалось от боли и чувства дежавю.
Да, сейчас он будто был на моём месте, когда общественность гнобила меня только за то, что я была неудобной.
Стиснув зубы и стараясь не шуметь, я выскользнула со съемочной площадки, с твёрдым намерением посидеть в одиночестве хотя бы пару минут и привести мысли в порядок.
Набрав в ладони прохладной воды, я брызнула ей на лицо и подняла глаза к своему отражению в зеркале. По бледной коже стекали прозрачные капли, но на фоне всего этого ярким голубым опалам горели глаза, полные злости.
Почему я так разозлилась?
Набрав в лёгкие побольше воздуха, я с шумом выдохнула, пытаясь успокоиться.
Ответ лежал на поверхности. Мне слишком хорошо было знакомо чувство несправедливости и чувство безысходности, когда нет сил помешать озлобившимся вокруг людям.
— Да он неудачник! — донеслись до меня обрывки разговора. — Ума не приложу,
