Я быстро спустился во двор, а потом вышел на улицу. Ждать пришлось минут пять, по истечении которых возле меня затормозил блестящий лаком чёрный «ситроен», открылась дверца водителя, и из салона выбрался брат Веры.
— Привет, княже, — отвесил он шутливый поклон. — Невесту заберёшь или везти назад?
— Привет, Иван! — я шагнул навстречу и пожал руку. — Не хочешь к нам зайти?
— У меня много дел, — отказался он, открывая дверцу, за которой сидела Вера. — И смотреть будут сестрёнку, а не меня. Когда закончите, позвони, и я подскочу.
Я помог девушке выйти из машины и обалдел. На ней было облегающее шёлковое платье малинового цвета, а замысловатая причёска открывала изящную шею. Туфли на больших даже по моим меркам каблуках добавили стройности и роста. Я ещё не видел свою любовь такой очаровательной.
— Мог бы заехать во двор, — недовольно сказала Вера Ивану, но я хорошо её знал и понял, что за показным недовольством скрывается страх.
— Выше нос, сестрёнка! — подбодрил брат. — Не отдадут тебе этого князя, найдём другого постарше. Какой толк от мальчишки!
— Посмотри на себя, — с улыбкой сказал я. — Сам старше только на два года. Пойдём, дорогая!
Я подал Вере руку и повёл во двор. Плитка была ровной, но не для таких каблуков. Когда она оступилась, я подхватил своё чудо на руки, занёс в подъезд и бегом поднялся по лестнице.
— Отпусти меня, сумасшедший! — рассердилась она. — Что подумают люди? Ты меня всю изомнёшь, на кого я буду похожа?!
— Ты так и будешь здесь стоять? — спросил приоткрывший входную дверь отец. — Или твоя дама не может ходить?
— Всё я могу! — сердито сказала Вера. — А ваши претензии, Сергей Александрович, должны быть к сыну. Да поставь ты меня на ноги!
— И в чём же виноват Алексей? — спросил отец, пропуская её в прихожую.
— В спешке, — ответила Вера, снимая туфли. — Я только утром узнала, что приглашена на ужин, а весь день провела на работе. У меня хватает нарядов, но почти всё деловое или праздничное. Есть хорошее платье для такого визита, но мне его провоняли в редакции. А времени бегать по магазинам не было. Выбрала платье, а к нему подходят только эти туфли. Я редко хожу на таких каблуках, а у вас во дворе неровная плитка!
— Непорядок! — строго сказал отец, но его глаза смеялись. — Надо будет сказать, чтобы выровняли.
— Вот вы смеётесь, а на меня сейчас будут смотреть как на… — она запнулась, не найдя подходящего слова. — Ваши жена и дочь скажут, что я так вырядилась, чтобы произвести на вас впечатление. А не скажут, так подумают!
— Вы на меня и так произвели впечатление, причём самое благоприятное, — улыбнулся отец, предлагая ей руку. — Пойдёмте, я сам вас представлю. Немного против правил, но мы это как-нибудь переживём.
Что можно сказать об этом ужине? Поначалу женская половина моей семьи приняла Веру настороженно, а Ольга не скрывала неприязни, но моя невеста смогла быстро найти общий язык и с матерью, и с сестрой. Ей потребовался час, чтобы стать у нас своей. Провожали её совсем не так, как встретили.
— Заходите к нам в любое время без приглашения! — сказала ей мама. — Вы мне очень понравились, и теперь я понимаю сына.
— Жаль, что вы работаете, — сказала ей Ольга, — но ведь можно прийти после работы?
— Мне после нашей работы каждый раз приходится долго приводить себя в порядок, — с сожалением ответила Вера, — но я постараюсь найти время.
— Бросали бы вы работу в редакции, — посоветовал отец. — Если хочется писать и есть способности, это можно делать дома.
— Мне хочется хоть немного побыть в редакции, чтобы набраться опыта, — сказала Вера. — Долго работать не получится из-за детей.
До машины она дошла, опираясь на мою руку. На этот раз Иван заехал во двор.
— Когда свадьба? — спросил он меня.
— Женился бы хоть сейчас, — ответил я, — но сначала надо поговорить с твоим отцом и решить, где будем отмечать и кого пригласим. Мы должны разослать приглашения всем родственникам с таким расчётом, чтобы они смогли приехать, а у меня одна из тёток в Италии. Так что не получится раньше чем через десять дней.
— Что за тётка? — спросила Вера. — Ты мне о ней не говорил, только о Катерине.
— Я сам не видел, — ответил я. — Это тётя Наталья, которая вышла замуж за итальянского герцога Фабрицио Сассо-Руффо. Ей уже больше девяноста лет, и понятно, что она никуда не поедет, но попробуй не пригласить! Обид будет… А одна из её дочерей замужем за сыном великого князя Александра Михайловича.
— И этих нужно приглашать? — испугалась Вера.
— А ты думала! — подтвердил я. — Но можешь не пугаться: когда узнают, кто невеста, найдут повод отказаться. А вот вторая дочь — баронесса Маруся Врангель — может прибыть, да не одна, а со всем семейством.
Я помог Вере сесть в салон, Иван занял место водителя, и они уехали. Я вернулся в квартиру и хотел уйти в свою комнату, но был перехвачен отцом.
— Задержись, — сказал он. — Не спеши со своей статьёй. Я постараюсь с утра кое с кем поговорить, чтобы позвонили вашему цензору. Оснований не пустить твою статью в печать нет, но он может испугаться последствий, а после звонка не будет никаких препон. Теперь по твоей свадьбе…
— Я поговорю с отцом Веры, а окончательно решишь вместе с ним.
— Так будет лучше, — согласился отец. — Теперь ещё одно. Ты дал совет в отношении Дюкре. Я хочу знать, не ведёшь ли ты подобные разговоры с кем-то ещё.
— Ни с кем, кроме тебя, таких разговоров не вёл, — глядя ему в глаза, ответил я. — У меня нет таких друзей, которым можно было бы довериться.
— А твой Олег? — спросил он. — Я считал, что вы дружите.
— Дружим. Олег никогда не предаст, но я не уверен в том, что он не сболтнёт случайно, да и не нужно ему это. Наши разговоры были не от большого ума. Я там уже всех предупредил.
— Это хорошо, — сказал отец. — Хотел бы я только знать, откуда у тебя появился этот большой ум. Надеюсь, что ты не будешь долго держать меня в неведении. Я попросил, чтобы купили и привезли гантели, так что можешь забрать.
Я поблагодарил и, забрав из прихожей пятикилограммовые гантели, направился к себе. В коридоре увидел маму.
— Что это у тебя? — спросила она, увидев спортивный инвентарь. — Гантели! Какой же ты молодец! Хочу сказать, что мне очень понравилась твоя Вера. У неё есть красота и характер, а самое главное, что ей нужен ты, а не наше положение. Иди, а то тебе тяжело их держать.
Я вошёл в комнату, определил место для гантелей и переоделся в халат. Надо было обдумать события сегодняшнего дня и то, чем заниматься завтра. Я устал, поэтому выбрал не кресло, а кровать. Мне очень не понравилась история с французом. Плохо, что начали менять руководство в департаменте полиции, ставя на ключевые посты иностранцев. И такую замену даже не маскируют, делая это совершенно открыто. Оформить подданство можно любому за один день, и если эта практика будет широко применяться… Понятно, что многих сразу не заменишь: бросится в глаза и можно завалить работу. Но за несколько лет нетрудно сменить руководство во всех значимых органах власти. Против императора не попрёшь, тем более что в Думе нет никакой оппозиции иностранному засилью. Если раньше наших иностранных кредиторов устраивала продажная власть и возможность качать золото и скупать у нас всё, на что упадёт взгляд, то сейчас появилось желание управлять напрямую. Это могло иметь далеко идущие и очень плохие последствия, а любые действия, кроме устранения императора и его семьи, могли их только отсрочить.
