выше циркуляр является классическим примером сотрудничества вермахта с СД. Вермахт, разумеется, не говорит, что такую-то и такую-то категорию или группу военнопленных надо подвергнуть «особому обращению», он только обращает «особое внимание» СД на то, что такие-то и такие-то пленные, которых он передает СД, больны туберкулезом или другими инфекционными болезнями! Однако сообщник (СД) отвергает ханжеский стиль вермахта и употребляет более четкие выражения: этих пленных надо убить, поскольку они, даже брошенные за колючую проволоку лагерей для военнопленных, представляют собой «опасность для здоровья немецкого населения»!
Роль гестапо как исполнителя кровавых поручений не вызывает удивления. И все же нам кажется, что даже при этом разделении ролей наиболее отвратительную задачу принял на себя вермахт: не «марая рук» подобной грязной работой исполнителя, именно он поручает ее своим достойным сообщникам.
УБИЙСТВО ПЛЕННЫХ-ИНВАЛИДОВ ВОЙНЫ
В ряде случаев к категории «неизлечимо больных» гитлеровцы относили также безруких, безногих и других лиц, получивших увечье, готовя им ту же судьбу, что и остальным военнопленным указанной категории. У нас, к сожалению, нет достаточно документального материала, для того чтобы сделать вывод, что это было общим правилом. Однако нам известны многочисленные случаи подобного рода, позволяющие утверждать, что инвалиды войны вместо освобождения их из лагерей или репатриации, как это предусмотрено нормами международного права, были переданы из лагерей для военнопленных в руки СД или направлены в концентрационные лагеря и там «ликвидированы» лишь потому, что были нетрудоспособны.
В 1942 году в концлагерь Майданек небольшими группами привозили советских военнопленных — больных туберкулезом и инвалидов войны [1059]. Судьба их нам точно не известна, мы можем лишь догадываться об этом, зная о судьбе «неизлечимых» и инвалидов войны в других лагерях [1060].
В лагере Штуттгоф в 1944 году охранники-эсэсовцы Мейер, Фот и Петерс «ликвидировали» несколько десятков советских военнопленных-инвалидов (безруких и безногих), которых предварительно три дня и две ночи держали в непогоду под открытым небом [1061].
По данным Лукашкевича, группу инвалидов численностью в 50 человек под предлогом помещения в госпиталь заманили в газовую камеру, где они были умерщвлены [1062]. Немецкий антифашист и бывший узник лагеря Штуттгоф Г. Вей в своем сообщении, совпадающем с описанием Лукашкевича, определяет число умерщвленных в 40 человек [1063]. Заместитель коменданта лагеря Штуттгоф гауптштурмфюрер СС Мейер «помнит» только о 20 инвалидах, которые по прибытии в лагерь через два дня были переданы в распоряжение лагерного врача, а затем либо умерщвлены в газовых камерах, либо повешены или расстреляны [1064]. Несомненно, что мучения и пытки, которым подверглись военнопленные-инвалиды перед казнью, имели целью облегчить убийство, ослабив их волю к жизни и борьбе.
Во время Варшавского восстания 20 августа 1944 года на Вилянувской улице в руки гитлеровцев попала группа повстанцев. В соответствии с тактикой гитлеровцев, повсеместно применявшейся при' подавлении восстаний и заключавшейся в расстреле без суда захваченных в плен, группа была уничтожена. Среди расстрелянных оказалась связная Мария Цомер, у которой за месяц до этого была ампутирована рука [1065].
При особых обстоятельствах было совершено убийство 50 советских инвалидов. Преступление это подтверждается найденными немецкими документами.
В конце октября или начале ноября 1942 года из шталага в Житомире была передана СД группа в 78 нетрудоспособных советских военнопленных. Это были инвалиды войны, все калеки, многие без обеих рук или без обеих ног и почти каждый по крайней мере без одной конечности. Лишь несколько человек из них имели невредимые конечности, но из-за тяжелых контузий и они были неспособны к какому-либо труду; поэтому гитлеровцы назначили их ухаживать за более слабыми пленными. Всех инвалидов разместили в так называемом «воспитательном трудовом лагере» в Бердичеве, подведомственном местному отделению полиции безопасности и СД, во главе которого стоял штурмфюрер СС Кнопп. Военнопленные-инвалиды находились в этом лагере до 23 декабря 1942 года (за это время число их уменьшилось до 70 человек). 23 декабря этот лагерь посетил гауптштурмфюрер СС Кальбах, заместитель начальника полиции безопасности и СД в Житомире, который и отдал приказ: на следующий же день ликвидировать всю эту группу инвалидов.
То, что случилось позднее, стало предметом подробных донесений и рапортов не только управления полиции безопасности и СД в Житомире, но и его отделения в Бердичеве [1066].
Кнопп выделил для проведения экзекуции трех своих людей: унтершарфюрера СС Пааля, роттенфюрера Гессельбаха и штурммана Фольбрехта. Он был вполне уверен, что все они достаточно «квалифицированные» специалисты для выполнения такого задания.
«От этих трех лиц, — заявляет Кнопп, — которым я поручил произвести расстрел военнопленных, мне было известно, что они, еще будучи в Киеве, принимали участие в массовых экзекуциях многих тысяч людей. И в местном отделении им, уже в мою бытность, поручался расстрел сотен людей…»
Кнопп добавляет, что ему и в голову не пришло выделить более крупный отряд для обеспечения успешного проведения экзекуции, поскольку место казни находилось в стороне, а также еще и потому, что ввиду своих физических недостатков пленные были неспособны к бегству [1067].
Подготовка к экзекуции проводилась по заведенному с давних пор шаблону. Утром в день казни назначенная для ее проведения группа эсэсовцев вызвала из местной тюрьмы восемь узников и заставила их выкопать на месте казни большую яму для захоронения казненных, а затем вернулась в лагерь за инвалидами. Погрузка ничего не подозревающих пленных (первая партия их насчитывала около 50 человек) в автомашины и выгрузка их за 50 метров от места казни прошли без инцидентов. Так же «гладко» прошел и расстрел первой группы, состоявшей исключительно из безногих инвалидов. Их расстреливал Гессельбах; Пааль, Фольбрехт и шофер сторожили остальных.
Во время расстрела следующей группы произошли непредвиденные убийцами события. Вот что гласит официальный рапорт Гессельбаха:
«После того как я расстрелял первых трех пленных, вдруг услышал наверху крик. Так как четвертый пленный был как раз на очереди, я быстренько прихлопнул его и, взглянув наверх, увидел, что у машины происходит страшная суматоха. Я и до того уже слышал выстрелы, а тут увидел, как пленные разбегались в разные стороны. Я не могу дать подробных данных о происшедшем, так как находился на расстоянии 40–50 метров. Я только могу сказать, что я увидел моих двух товарищей, лежащих на земле, и что двое пленных стреляли в меня и шофера из захваченного ими оружия» [1068].
Убитыми оказались Пааль и Фольбрехт. Гессельбах обстрелял пленных, после чего, обратившись за помощью к охране шталага, немедленно организовал совместное преследование бежавших инвалидов. Из их числа
