нее темный, дождавшись, пока та устроится в кресле, и по привычке усевшись рядом на столешнице, – Лонтар на встрече сказал, что знает одного из твоих родителей.
Та резко выдохнула и уставилась на него пристальным немигающим взглядом. Молча.
– Он предложил поторговаться за эти сведения, – угадал Арделан ее немой вопрос. – Я отказался.
– Почему? – все-таки спросила Ленро.
– А ты как думаешь?
Она мельком глянула на Шернола и сглотнула. Опять молча.
– Вот именно, – подтвердил темный. – Будет лишним, если у этой скользкой гадины появится рычаг, за который меня можно дергать. Но сказал я это тебе не для того. – Арделан подтянул поближе к себе карандашную схему, развернул ее к Селль и без лишних предисловий по очереди ткнул в три точки на ней, поясняя: – Темные, светлые, нейтралы.
– А это? – быстро сориентировалась она и ногтем постучала по последней – той, что оказалась выше всех.
– Тоже нейтралы. Но с силой, – откликнулся темный, заставив ее озадаченно хмыкнуть. – Те самые серые. Или судьи. Или уж сразу – серые судьи.
– И еще оборотни, – напомнил Шернол.
– Кстати, почему? – обернулся к нему тот. – Есть там про это что-нибудь?
– Нет. Но ведь объяснение и само напрашивается, правда?
– Захотят – будут светлыми, захотят – обернутся темными? – криво усмехнулся ему Арделан. – Те, кто не выбрал сторону, потому что им и не нужно ее выбирать?
– Именно! – отзеркалил Шернол эту усмешку. – А россказни про неких серых, которые однажды все разом выбрали свет, и потому их теперь не осталось…
– …чушь, но кое-кому очень выгодная.
– Погодите, – Селль расширившимися глазами уставилась на обоих по очереди – до нее наконец дошло. – То есть?..
– Да, рыжая, – Арделан прекратил улыбаться. – Это ты. Без сомнений. Тот самый оборотень. Чувствуешь, как в тебе иногда поднимает голову темная сторона? Или она у тебя пытается выпустить когти?
И пока та молча открывала и закрывала рот, не в силах выдавить ни слова, продолжил:
– А еще, если верить вот этим сказкам, – взял он со стола книжку, что Ленро рассматривала, пока к ним не нагрянула княгиня, – из таких же нейтралов были и предки нашего не совсем нормального императора. Того, который последний. И который решил загулять в народ…
Темный сделал эффектную паузу, словно бы что-то вспоминая, но сообразив, что подогревать слушателей смысла нет, они и так уже напряжены дальше некуда, закончил совсем будничным тоном:
– …как раз двадцать два года назад. Думаю, если подсчитать месяцы, все тоже сойдется идеально. Селль, ты ведь знаешь дату своего рождения? Хоть примерно?
– Адовы бесы! – прорвало ее наконец. – Адовы, адовы, адовы бесы!!!
– Ну что, принцесса, – темный почему-то предпочел отвести взгляд и смотрел сейчас в разбитое окно, за которым шелестели листьями кусты уже отцветшей сирени и цветущего пока шиповника – последний к вечеру еще и пахнуть начал совершенно одуряюще, – все еще не жалеешь, что вышла за меня?
Вместо ответа та упала лбом в столешницу, пару раз чувствительно к ней приложилась и выдала:
– Не может быть!
– Может, – спокойно возразили ей. – Так что одного твоего родителя мы теперь тоже знаем. Подозреваю, того самого, которого знает и наш господин почти министр – именно эти сведения он собирался обменять мне на что-нибудь выгодное для него. Осталось выяснить, кто мать.
– Не только, – не согласился с ним наставник. – Интересно еще, откуда эти сведения у Лонтара? И почему только у него?
– Кстати, хороший вопрос, – кивнул темный. – Есть версии?
– Бумаги? – предположил тот, наблюдая, как Ленро потихоньку приходит в себя, и стараясь ей не мешать, поговорив пока о чем-нибудь отвлеченном. – Какие-нибудь записи? Наверняка что-то должно было остаться. Типа той половины листочка со стишком, что перепечатали потом в этой книге.
– Половина? – Арделан тоже прекрасно понимал, что Селль нужно дать хоть капельку времени собраться с мыслями, и потому охотно поддержал игру бывшего наставника: – А почему половина?
– Ну так там же целая история по этому поводу, – ткнул Шернол в книгу у того в руках. – Говорят, его отобрали у лакея, что поджигал свечи. Но спасти вторую часть было, увы, невозможно.
– Ею он поджечь уже успел?
– Вот именно. И потому все, что мы имеем, это первые четыре строчки очередного предсказания, – Шернол укоризненно глянул на темного, поморщившегося на последнем слове… слишком уж напоказ. – Остальное теперь не вернуть. Но ведь и кроме той бумажки могло что-нибудь остаться?
– Не попавшее в дурные руки лакея, зато попавшее в тайные архивы официалов? До которых дотянулись другие дурные руки? Господина Лонтара? Решившего копнуть в старом скандале и таки докопавшегося до чего-нибудь?
– Почему нет?
– Н-ну…
Что там собирался возразить на это Арделан, никто так и не услышал. Потому что их опять прервали – на этот раз вежливым стуком в дверь.
– Да что ж за день сегодня такой? – взвился он, готовый убивать уже не разбираясь. А потом прислушался к чему-то и резко поменял тон: – Хотя… Этого гостя мы, пожалуй, пустим. Он здесь, пожалуй, к месту…
И, соскочив со столешницы, сам пошел открывать дверь приемной, так и не дав Ленро времени решить, что же теперь со всем этим делать.
– Темный, – бросила она ему в спину, – ты ведь меня спасешь, правда?
Тот замер, уже ухватившись за ручку двери, и обернулся, наконец возвращая себе привычное выражение лица.
– Рад, что ты это понимаешь, рыжая, – кивнул он, одновременно поворачивая ключ в замке.
И Селль опять ошалела, увидев, для кого именно Арделан рывком распахнул створку, пуская гулять сквозняк сразу по обеим комнатам:
– Папа Виц? Ты как здесь?.. Как нашел?
– Визитка. – Хозяин «Клумбаски» вместо приветствия слегка поклонился всем присутствующим и невольно покосился на неподвижного официала, все еще лежавшего на полу, впрочем, ничего по этому поводу не сказав. А Ленро вдруг с ужасом поняла, что совсем забыла о Наре! Но с другой стороны… Не в спальню же его тащить?.. – Ты сама мне ее оставила. Помнишь?
– Ну да, – хмыкнул темный. – Лучше бы спросила почему. Впрочем, я и так догадываюсь. Кто-то вспомнил, откуда Селль звонила по некоему номеру?
– Выходит, что так, – не стал он спорить. – Сегодня к нам заглянули с расспросами по поводу того вечера.
– Интересовались, с кем тогда была леди?
– Я бы, может, и соврал, – Виц и не подумал опустить взгляд, – но расспрашивали не только меня.
– Понятно. А потом попросили кое-что передать? Ей? Или сразу мне?
– Кому получится, – развел тот руками. – Кажется, там уже поняли, что особой разницы не будет.
– Записку? Или на словах? – Темному, похоже, здорово понравился такой стиль разговора.
– На словах. Извинения, как ни странно. Мол, между вами и тем
