могущественными на свете людьми.
Джай играл, видя, как сменяются века и тысячелетия, как пишет ветер времен новые и новые имена, как уносит река вечности забытые названия и свершенные судьбы, все забудется, все изменится… но его «полет» останется в памяти людей… Настоящее его имя никто не вспомнит, начинания, завершенные в будущем другим, другому и припишут… а полет Астри Масэнэсса, человека с крыльями, награжденного Создателем разрушающим мечом и созидающим светом, не забудут… Придет новый Мастер Путей, поднимет созданные им Скипетр Силы и завершит самое важное и значимое дело в его жизни – покончит с Древними!.. Джай видел высокого темноволосого юношу, держащего в руках сапфирный Скипетр со светящимися символами. Этот же юноша, вернее уже мужчина, проживший еще дольше, чем сам Джай, смотрел на него с печальной улыбкой через века и его губы шептали: «Я помню твой полет, Джай!.. Я слышал твою песню!.. Я видел твою грозу, принесшую перемены!..»
Джай играл, отрываясь, казалось, от земли, от настоящего, от реальности той, которая здесь и сейчас… А здесь и сейчас сгустились тучи, наполняя небо мрачной тяжелой синью грозовых облаков… Сполохи молний сверкали еще где-то за горизонтом, и раскаты грома были глухими и далекими… Здесь и сейчас шел дождь, омывая лицо Джая, стекая веселыми струями по его длинной косе, по плечам, спине и рукам, намочив дорогую мантию Верховного, сделав звук струн сухим и хриплым. Джай открыл глаза, заметив, как струйки дождевой воды портят дерево его драгоценной лютни, он прижал инструмент к груди, словно утешая плачущую Мираю, сердце забилось часто-часто, а память… простая, человеческая память – не один из его Даров, рисовали перед Джаем тот далекий день, когда он нес на руках холодное тело Мираи.
Джай поднял голову, увидев в мрачном свете хмурого неба Рамоса Лантака с обнаженным мечом в руке, встретился с пылающим осуждением взглядом… Коса Рамоса попеременно становилась то серебряной – это сейчас, то черной, как смоль – это в пролом, когда он встречал Джая с Мираей на руках у входа в злополучную комнату, где умерла она… убитая Типасом… Так вот, где видел его раньше Джай… все не мог никак вспомнить…
Джай бережно положил лютню, вымокшую и безвозвратно испорченную, на камень рядом с собой, поднялся на ноги, вытянувшись во весь рост, посмотрел в глаза Лантаку. Обвиняющая, карающая сталь в его взгляде и в его руке.
Рядом с Рамосом, окружив Джая плотными кольцами, кто на камнях основания, кто на земле, стояли другие Мастера Смерти, тоже с обнаженным оружием, или с возведенными руками – Разрушители, их было очень много, сразу не сосчитать… да и не станет он считать… здесь одного Лантака достаточно. За спиной его судьи и палача прячет глаза, и вытирает слезы, она – Риэна… Последняя…
- Давай!.. – скомандовал ей Лантак резким хриплым голосом.
Она вздрогнула, затравленно взглянула на Джая, затем на Рамоса…
- Давай!.. – повторил Рамос свой роковой приказ.
В пальцах Риэны блеснула сталь, и Джай видел, что ее руки дрожат. Дрожали и губы, силясь что-то сказать…
- Джай… прости… - зашептала она.
Он молча кивнул.
Она замахнулась… слишком медленно, слишком неловко для Мастера Оружия… тонкие гибкие кисти рук изогнулись, Риэна бросила оба кинжала сразу, лезвия засвистели, рассекая воздух. В замедленном каким-то из Даров Джая времени, он видел, как оборачиваются в полете клинки, как поблескивают, отражая сполохи уже не таких далеких молний… Он видел, что они летят… мимо! …Зацепив одновременно оба его виска, подрезав волосы, ножи завибрировали от удара, впившись в дерево далеко позади Джая…
- Риэна!.. – Лантак окинул ее гневным взглядом. – Соберись! Убей его!
- Нет! – вдруг с твердостью в голосе выкрикнула она. – Нет, Лантак!
- Риэна!
- Убивай его сам! – Она перестала плакать, еще раз взглянула на Джая, еще раз прошептала, едва шевеля губами: «Прости…», и бросилась бежать куда-то к воде, к Тасии-Тар…
Джай смотрел вслед ее гибкой красивой фигурке, мелькающей среди недостроенных зданий и строительного материала. Он старался не упустить ее из виду, даже тогда, когда Лантак нанес первый удар…
«Дар Исцеления закроет рану… - подумалось ему, а затем он понял, что нет – не закроет… этот самый Дар струился хорошо видимыми взгляду Джая лазурными потоками вместе с кровью, покидая тело. - Не сожалею… Так надо…»
За Лантаком последовали остальные, один за другим наносили они удары, каждый из которых смертелен… Одного Рамоса было бы достаточно… Каждый удар сопровождался вспышкой молнии… Боль чувствовалась приглушенно…
Джай понял, что стоит на коленях, а в грудь, спину, в живот, даже в предплечья и бедра все впиваются и впиваются жаждущие лезвия клинков… Одного Лантака было достаточно… Джай упал… Удары все еще сыпались некоторое время, казавшееся вечностью, затем все прекратилось. Рамос вглядывался в Джая, желая убедиться, что он умер. Упрямо цепляясь за жизнь, билось сердце… хотя уже на должно было биться… Он лежал на основании Академии Силы, отрешенно глядя, как впитывают камни его темную под свинцовым небом кровь… «Все ли перемены хороши?.. Определенно – все!..»
- Хватит! - выкрикнул кто-то из толпы убийц. – Он уже, как кусок мяса – живого места на нем нет! Неужели не сдох?
- Еще дышит! – отозвался другой. – Сними с него голову, Лантак!
Но Лантак не спешил последовать совету подельника, вместо этого присел над Джаем, поймал его взгляд. Джай слабо улыбнулся…
- Ты ошибся, Лантак… напрасно пролил кровь… - тихо сказал он, - но это мой день… мне пора… Все перемены хороши – не так ли?..
Лантак хмыкнул,
