— Ух ты! — восхитился Тишка. Он сразу забыл о своих машинках. — Смотри, смотри, ноги обходит!
Робот обошёл чей-то кирзовый сапог и направился в отдел «Весёлые старты».
— Что это у вас, мальчики? — спросил какой-то подозрительный мужчина в зелёном плаще и шляпе.
— Японский робот, не видите? — сказал Тишка.
— Продаёте?
— Ещё чего!
— Червонец даю! — не раздумывая предложил мужчина. Глаза у него при этом горели, как у кошки.
— Сказано вам, дядя, не продаётся, — строго повторил Тишка. — Не ясно?
— Продай, а? — не отставал мужчина в плаще.
Тем временем вокруг нас уже собрались все бородатые и с бакенбардами, которые были в магазине. Они глазели на моего робота, как будто хотели его съесть. Они сопели и кряхтели вокруг моего робота, и я уже опасался за его короткую турецкую жизнь.
— Двадцать пять рублей даю! — кричал мужчина, срывая с себя шляпу. Под ней оказалась блестящая лысина.
Ну и ну! А в рот ему жёваной морковкой не плюнуть? Ведь что такое двадцать пять рублей? Этот робот минимум пятьдесят долларов у нас на базаре стоит.
— Простите, он не продаётся, — ответил я мужчине вежливо и пошёл в другое место.
Но мужчина оказался настырный. Он схватил меня одной рукой, а другой стал выворачивать наружу свои карманы. Из них посыпалась мелочь, смятые купюры и трамвайные билетики.
— Вот! Всё, что у меня есть! — Мужчина сверкал на меня глазами как сумасшедший. — 28 рублей 73 копейки!
Он не в себе, догадался я и сказал:
— Ну хорошо, хорошо. Забирайте! — Только чтобы поскорее отделаться.
— Спасибо! — Он сунул мне свои мятые деньги и побежал за роботом. Тот уже прогуливался в «Канцтоварах».
— Двадцать восемь рублей! — Тишка смотрел на меня, как папуас на новое зеркальце. — Почти двадцать девять!
Но я его восторженных чувств не разделял. Робота мне было немного жалко. Лучше бы я его Тишке отдал или хотя бы продал по себестоимости.
— Мы так гульнём! Так гульнём!
Это на двадцать девять рублей? Ну-ну.
— Атас! — Тишка вдруг схватил меня за шиворот и поволок к выходу.
Последнее, что я увидел в «Детском мире», был тот мужчина — в плаще и в наручниках. Их на него надевал милиционер.
Глава 10
Про шпиона
— Милиционер милиционеру рознь, — объяснял мне Тишка по дороге домой. — И потом, на кой мы ему сдались? Ну в школу телегу накатают, ну в детскую комнату поставят на учёт. Из пионеров всё равно за это не выгонят. А Шляпа — рыба покрупнее нас! Его привлекут — мало не покажется.
— За что?
Я честно не понимал, за что нас в детскую комнату ставить?
— За спекуляцию. Думаешь, он себе твоего робота покупал?
— А кому?
— Он его потом на барахолке в три раза дороже продаст.
— Кому?
— Найдутся любители.
— Понятно.
Хотя мне было ничего не понятно.
Совсем. Я всё-таки думаю, что это он себе робота покупал. Вон как у него горели глаза — так он ему понравился! Бедный.
Ну а даже если не себе, что с того? Неужели за это надо забирать в милицию? У них же тут нет таких роботов, как у нас. Одни пупсики — и те дефицитные.
Домой мы попали затемно. Пришлось ждать, пока Тишкины родители уедут на дачу. Мы прятались за гаражами, наблюдали, как Тишкин отец пытается завести свой драндулет. У него «Москвич-401» с амбарным замком на багажнике. Наконец он его завёл, и они уехали.
А мы поднялись к Тишке — он живёт на третьем этаже, в соседнем с нашим доме.
— Заходи, располагайся, — сказал Тишка. — Будешь яичницу?
— Буду.
Уютно у них тут. Книжек вон сколько!
Целый застеклённый шкаф — от пола до потолка. Журналы кругом с газетами, как в читальном зале библиотеки «Юношеская»: «Огонёк», «Юный техник», «Наука и жизнь».
— Ты на бардак не реагируй! Это родичи выписывают, — пояснил Тишка с кухни.
— А то. «Горизонт» цветной. Папа по блату на базе доставал.
Телик нашёлся в углу, под белой вязаной салфеточкой.
— А где пульт?
— Что?
— Как его включать?
— В розетку сначала воткни, темнота, — снисходительно улыбнулся Тишка.
Он вернулся из кухни с чугунной сковородкой и хлебницей.
— Вот на эту кнопку жмёшь, а потом на эту, — показал он.
Но телик не включался.
— Сломался что ли?
— Погоди, сейчас нагреется.
Через минуту на экране появилась симпатичная дикторша в огромных очках.
«Прослушайте программу телепередач на завтра», — сказала дикторша и стала читать с листочка.
А мы с Тишкой стали есть яичницу — прямо из сковородки. И запивать её сладким чаем.
«…Праздничная первомайская демонстрация. Прямая трансляция с Красной площади…»
— Дирижабли в небо будут запускать? — спросил я.
На демонстрациях я ни разу не был. Только по телевизору всякие митинги смотрел и ещё военные парады на Красной площади.
— Какие дирижабли? — удивился Тишка. Я ему хотел объяснить какие, но не стал.
Вдруг всё-таки папа что-то напутал. Да и про дирижабли мне известно не много.
— Вкусная яичница, — похвалил я Тишку. «…В 13 часов 15 минут — киножурнал „Фитиль“. В 13 часов 30 минут — мультипликационные фильмы…»
