вытираю руки.
— Завтра мы проведем благотворительный вечер, чтобы помочь детскому приюту. Приглашены члены семьи и друзья. Хочешь пойти?
Молчание между нами прерывается лишь тиканьем часов над дверью, пока Райан беззвучно шевелит губами.
— Во сколько? ― наконец, спрашивает он.
Внутри меня расцветает искорка надежды.
— Начнется в час и закончится около шести. Будет классно, если ты придешь. Раз твоя физиотерапия в одиннадцать… Сэнди приедет на первый сеанс к тебе… ты успеешь к началу сбора.
— С чего ты решила, что я хочу на твой дерьмовый благотворительный вечер?― В его глазах кипит лава. — Меня от тебя тошнит.
Он уезжает из кухни.
Я стою, будто приклеенная к полу. Райан возвращается. На его лице снова злоба.
— Ты сказал, что тебя от меня тошнит. Так чего ты от меня хочешь?
Я не могу скрыть язвительность в голосе.
— Будь дома завтра к шести тридцати, ― сообщает он приказным тоном.
— Нет. ― Слово срывается с моего языка как выпущенная стрела. — Нет, Райан. Ты не имеешь права говорить мне, что делать. Я всерьез устала от твоих игр.
— Устала? Как жаль, потому что я только начал. ― Он проводит рукой по щеке. — И, кстати, мучить тебя намного веселее, чем присутствовать на скучном благотворительном вечере.
Он снова уезжает, не дав мне возможности ответить.
Я выбегаю из кухни, желая продолжить разговор, но он заперся в гостиной с орущим телевизором. Даже, если я буду кричать, он меня не услышит. У меня не остается выбора, кроме как уйти. Крепко зажмуриваю глаза, считаю до десяти и выключаю свет. Иду в свою спальню, мельком бросив взгляд на стену, где весит единственное фото моей расколотой семьи.
На фото отец, умерший в тюрьме, и мать, которая, как и ее муж, нашла утешение на дне бутылки и, в конце концов, умерла. А еще там я и мой брат, дети, несущие бремя родительских решений.
Фотография была сделана за неделю до того, как отец получил билет в один конец в тюрьму за ограбление банка и другие преступления. Через полгода его семилетнего заключения, он ввязался в драку, отправившую его в могилу.
Я закрываю за собой дверь и стою посередине комнаты между дверью и постелью. Моя грудь вздымается и опадает, пока я болезненно вдыхаю и выдыхаю.
Что, черт возьми, я могу сделать с Райаном? Я испытываю сильное искушение сказать ему, что вышвырну его за дверь, если он не изменит своего поведения. Но чувство вины сожрет меня заживо.
Но как я могу просто стоять и наблюдать, как моя жизнь рушится у меня на глазах?
В промежутке между двумя биениями сердца, тихий голосок в голове нашептывает ответ, который в равной степени дарит надежду и ужасает.
Если ты действительно хочешь перемен, начни действовать.
* * *
Утром, как только на занятие по физиотерапии с Райаном приезжает Сэнди, я обмениваюсь с ней парой слов и провожаю ее в гостиную.
Сэнди― высокая женщина средних лет с копной рыжих волос и стрижкой пикси, одетая в серые с белым штаны для йоги и топик, который подчеркивает ее миниатюрную, но атлетичную фигуру.
Когда мы заходим, я морщу нос от запаха гнилой еды, грязных носков, алкоголя и пота. Открываю окна и собираюсь прибраться, но Сэнди пришла на полчаса раньше запланированного. Я бы прибралась прошлым вечером, но Райан не открывал дверь, пока я не уснула.
— Простите за беспорядок.
Поднимаю пустую пластиковую бутылку из-под колы с пола.
Единственная не захламленная часть гостиной — это тропинка, которую Райан оставил для проезда, дорожка, ведущая к телевизору.
— Все нормально.
Я тронута тем, что она помогает мне прибраться, но в то же время мне неловко.
— Вы необязаны…
— Не волнуйтесь. Я к такому привыкла.
Она улыбается мне с сочувствием, и мне становится еще неудобнее.
— У меня есть сын, имеющий привычку превращать гостиную в свалку.
— Спасибо.
Я скрываю неловкость за улыбкой.
— Я должна знать что-либо еще, что вы не рассказали мне по телефону?
Сэнди выуживает носок из-под дивана и отдает мне.
— Да, ― глубоко вздыхаю. — В последнее время он ведет себя отвратительно.
— Не переживайте.
Она подходит к своей сумке и оглядывается через плечо.
— Я справлялась и с более тяжелыми случаями.
Мы не успеваем закончить разговор, на пороге появляется Райан. Его мрачный взгляд путешествует с меня на Сэнди и обратно, рассматривает более-менее прибранную комнату и возвращается на Сэнди.
— Привет, ― говорит он ей и заезжает в комнату.
— Доброе утро, Райан. Я рада с тобой познакомиться.
Сэнди протягивает ему руку, которую он игнорирует.
Желая, чтобы земля поглотила меня, я иду к двери. Прочищаю горло.
— Боюсь, я не могу остаться. Мне нужно присутствовать на благотворительном вечере в школе.
— Все хорошо. Езжайте. ― Сэнди ободряюще улыбается мне. — Мы с Райаном найдем общий язык.
Я киваю и игнорирую фырканье Райана.
Чтобы успокоить нервы, принимаю долгий душ. Пока теплая вода барабанит по моей коже, я пытаюсь не думать о Райане, плававшем в ванной всего пару дней назад, и о страхе, который я тогда испытала.
Сегодня я выбираю другой цвет, а не привычные для меня оттенки черного. Зачастую я автоматически тянусь за черной одеждой. Этот цвет помогает мне почувствовать себя в безопасности, скрытой от глаз. Но сегодня меня должны видеть, так что я выбираю васильково-синее коктейльное платье и довершаю образ парой коричневых эспадрилий.
Впервые за долгое время я наношу на лицо макияж: бледно-розовый блеск для губ и тушь. Я хочу чувствовать себя неотразимой.
Может быть, если я буду хорошо выглядеть внешне, это отразится на том, что внутри. Попробовать стоит. Во время бессонной ночи, я поняла, что достигла критической точки. Устала каждый день чувствовать себя дерьмово, устала от чувства вины, устала ходить на цыпочках каждый раз, когда Райан рядом.
Я выхожу из спальни, планируя выскользнуть из квартиры прежде, чем занятия Райана закончатся. В моих жилах стынет кровь, когда я обнаруживаю его в темном коридоре рядом с моей дверью и с зловещей улыбкой на лице.
— Что ты здесь делаешь?― хмурюсь я. — Разве ты не должен быть…
— Мне понадобилась передышка.
Он смотрит на меня из-под полуопущенных век.
— Чего это ты принарядилась? У тебя свидание? Я думал, ты собираешься на работу.
Найдя в себе храбрость, я упираю руки в бедра.
— Все верно. Я еду на благотворительный вечер. И как сотрудница школы, я должна выглядеть презентабельно. ― Мой взгляд тверд. — Ты имеешь что-то против?
— Мне плевать, куда ты едешь. Но я против того,
