теми, кого предстоит поработить, если не получится жить в мире. Нас тоже приняли не с распростёртыми объятиями и уничтожили бы, имей такую возможность. Мы долго учились жить вместе. Сейчас в эрзарских кланах назрел кризис, но даже противники Торнов не единодушны в своих рядах. Далеко не все готовы приносить жертвы, но идут за Йар, потому что того требуют семья и традиции.
— А как насчёт единодушия в твоём собственном клане? Сколько Торнов в тайне согласны с Йар? Пусть их немного, но они наверняка есть.
— Ева, я могу поклясться тебе, что расклад не так ужасен, как ты представляешь. Ярых сторонников Йар гораздо меньше, чем сомневающихся. И обе группы составляют от силы треть всех эрзаров. Кое-кто из союзников Йар противостоял Торнам во всех дашар'гоэнах, поэтому делает это сейчас. Некоторые считают, что Торны не по тому пути, и выбрали худую альтернативу.
— Ты о проектах Аланстара? — мне вспомнились слова Рейнкертиса, сказанные во время встречи с Нели на "блюдце".
— Старшему поколению кажется, что он уводит эрзаров всё дальше от их родины и традиций. Ты права, мнение нашего общества неоднородно. Йар поселили в нём сомнения. Именно поэтому наша задача не ограничивается победой в последней битве. Мы должны доказать, что идея Йар в корне не верна. Как с моральной точки зрения, так и в плане её воплощения.
— Что ты имеешь в виду?
— Йар всегда опережали другие кланы в изучении магической энергии, но мы надеемся доказать, что они ошиблись. Что в их изобретении есть изъяны, которые не позволят достичь результата. Алан пытается вычислить, по какому пути шли Йар, когда конструировали свою машину. Правда, информации пока мало. Никто, кроме Йар, не знает, где находится эта штуковина и как далеко зашло её строительство.
— Давай я без всякого анализа назову главный изъян. Девять тысяч человеческих жизней!
Откровенно говоря, особой чувствительностью и сопереживанием я в новой жизни не отличалась, но тут меня пробрало. Наверное, это Нели ужасалась вместе со мной. Девушка, которая видела в эрзарах добрых соседей и согласилась быть спутницей.
Я снова плюхнулась на диван. Грэм подсел ближе и обнял меня за плечи.
— Ева, клянусь, мы не дадим этому случиться.
— Я помогу.
— Что ты знаешь о связи Йар со "Свободными людьми"?
— Пока только то, что она есть. Ты не раскрывал Нели подробностей. Сказал, что Ева, то есть я, внедрилась в их группировку в качестве двойного агента.
— Безумие! — теперь уже Грэм возмущённо взмахнул руками. — Не понимаю, как я мог пойти на такое? Это слишком большой риск! Если такая связь существует, то "Свободные люди" становятся опасны, а они и раньше не отличались адекватностью.
— У меня получится. Я выясню всё, что смогу, и после буду под твоей охраной. Разве мои воспоминания не считаются гарантией безопасности?
— Расскажи всё по порядку, — вздохнул эрзар.
— Я... Нели... увидела Еву на девятнадцатый день дашар'гоэна. Ты нанял её на место Беатрисии. От тебя я узнала, что она пришла в "Наднебесье" по Договору и станет спутницей Линардариаса.
— Да, я уже думал поделиться с ним нашей историей, — кивнул Грэм.
— Правда? Ты настолько ему доверяешь?
— Об этом потом. Что было дальше?
— Ева... — мой рассказ отдавал чем-то маразматическим, — мне не понравилась. Кажется, я сразу начала ревновать её к тебе. До такой степени, что заговорила с Линардариасом о его выборе. Сейчас, вспоминая наш разговор, понимаю, что он был в курсе, кто она такая. От Мирты я узнала, что Ева жила далеко от столицы, воспитывалась в приюте, а в "Наднебесье" попала по региональной программе владыки. Потом так вышло, что я захотела поговорить с Евой наедине и пошла к ней домой. Тогда-то и увидела её с Роумом.
— С Роумом?
— Представь моё удивление! В тот вечер ты и рассказал мне о работе Евы на семью Торн. О том, что она внедрилась к "Свободным людям", потому что их глава имеет тесные связи с Йар. Пока это всё, что я знаю, но мы точно выясним больше.
— Что ж, нам нужен план, — решил Грэм. — Мы начнём действовать, только продумав каждую мелочь.
— Как скажешь, — легко согласилась я.
По части подготовки к секретным операциям он точно был опытнее меня, а после откровений, услышанных сегодня, важность моей миссии возрастала в девять тысяч раз.
Глава 4
"Летающая тарелка" появилась на горизонте после полудня. Покружила возле высотных строений в паре кварталов от "Ледяного пика" и уплыла дальше, по проложенному владельцами заведения маршруту.
Я смотрела на неё завороженным взглядом мазохиста, воскрешая в памяти детали проигранного сражения. Будто наяву, пережила первую атаку на Алана и Нели, увидела чёрные "скафандры". Вспомнила, как растерянность Нели сменилась страхом. Как в пылу битвы Алан раскрыл ей свою тайну. Как он, несмотря на раны, противостоял врагам. Как тело Нели изрешетили беспощадные выстрелы.
А ещё я вспомнила, как наполняла меня магия эрзаров. Как бурлила она внутри, растекалась по венам, вырывалась наружу и обретала ту форму, которую я приказывала ей принять.
Сила. Прекрасная и грозная. Кровь мира демонов, которую вливал в свою спутницу владыка Петергрэм Торн. Щедро, не скупясь, до верха наполняя доставшийся ему прекрасный сосуд.
Увы, вновь принять эту силу я могла, только если бы грядущая трагедия повторилась, а допустить этого было нельзя ни за что свете.
По сути, невозможность впредь прикоснуться к магии виделась малой платой за две жизни, которые я собиралась спасти. Если бы мне предложили расплатиться по счёту прямо сейчас и с гарантией будущего успеха, я бы согласилась без раздумий.
Петергрэм вернулся ближе к вечеру и принёс большую белую доску, которую установил в зале перед диваном. Доска представляла собой сенсорный экран, аналогами которого активно пользовались сотрудники "Наднебесья". Та же Нели чертила на такой планы экспериментов для рабочей группы.
Следом за Грэмом в апартаментах появились Линардариас и Бран. Первый уверенно прошёл в комнату, второй занял скромную позицию у двери и в дальнейшем не проронил ни слова.
— Все детали дела обсуждаем только здесь или в моём кабинете, — сразу предупредил Петергрэм.
— Оно должно быть очень важным, — заметил Линардариас, вопросительно поглядывая в мою сторону.
Мне было приятно видеть его. О высшем эрзаре, который ухаживал за Нели, у меня остались хорошие воспоминания.
—
