Он нас столько раз обманывал, маму и меня, обещал не пить, а пил. При маме держал слово, ни капли в рот не брал, а как мамы дома нет – опять пил. Я два года терпел, не хотел маме об этом говорить.
– Сказал бы, он бы, может, исправился?
– Я боялся, что мама расстроится и не будет больше верить папе. Они бы поссорились и развелись, а я бы остался один.
– Но это всё-таки случилось.
– Она сама узнала. – Мальчик глубоко, по-взрослому вздохнул. – А я пить никогда не буду, водка такая противная. Папин друг Юра давал мне попробовать, только лимонадом разбавил. Нет, никогда не буду пить.
– Хорошо, что ты не хочешь пить, но надо быть сильным, чтобы и взрослым не захотеть, а папа твой был слабый…
– Нет, мой папа был сильный. Он меня поднимал за ноги и крутил, как колесо, я только один раз об пол хлопнулся – так в голове зашумело! Но папа тогда пьяный был. Он, когда пьяный, всегда весёлый был и разные штуки умел делать. Вот, например, вы умеете катить мяч головой?
– Не знаю.
– А он умел.
– Разве это трудно?
– Трудно. Голова-то круглая и мяч круглый, а катить нужно прямо.
– А-а, это, и правда, трудно. Но надо попробовать, может, получится…
Они встретили Новый год, ещё немного посидели перед телевизором, потом Таня уложила Алёшку спать. Мальчик был возбуждён и никак не засыпал. Она и Игорь сидели на диване в другом углу комнаты и тихонько разговаривали.
– Это самый счастливый Новый год в моей жизни, – сказала Таня, прижавшись щекой к плечу Игоря. – Так неожиданно всё случилось… И вот, через два дня ты уедешь – и как жить дальше? Мне кажется, я уже не смогу жить по-старому, как было без тебя.
– Как ты думаешь, почему это у нас случилось? – спросил Игорь.
– Почему? Потому что я люблю тебя – это так просто. Ты думаешь, мужчины выбирают женщин? Нет, милый, женщины выбирают мужчин. Ты мне сразу понравился. Сразу видно, молодой человек из интеллигентной семьи, не пьёт, не ругается, всегда вежливый. Я загадала: если корабля не будет десять дней, ты будешь моим. И точно, на десятый день это случилось.
– Так ты колдунья?
– Немного. Как все женщины.
– И моя роль в том, что случилось, никакая?
– Нет, что ты! Женщины только дают знак, что мужчина может рассчитывать на взаимность, всё остальное он должен сделать сам – если он не трус и не лентяй.
– И всё-таки, почему ты любишь меня?
– Люблю – потому что люблю. Почему я должна давать отчёт в этом?
– Не обижайся. Ведь ты – моя первая женщина.
– Хорошо быть первой.
– И ты ничего не знаешь обо мне.
– Я думаю, что ты хороший человек, но, главное, я люблю тебя.
– Как у тебя всё просто получается.
– Так и должно быть. Мне ведь много не нужно: только чтоб ты был со мной. – Таня плотнее прижалась к нему. – Нет, это много, я знаю, это много…
В один из дней они шли днём по посёлку. Какая-то пожилая женщина попалась им навстречу, Таня с ней поздоровалась и хотела быстро пройти мимо, но та окликнула её:
– Танюша!
Пришлось вернуться и подойти. Женщина смотрела на Игоря во все глаза, даже очки сняла, чтобы лучше его разглядеть, – ясно было, что именно он был предметом её интереса, ради него она остановила их. Таня была взволнована, как юная девушка, застигнутая матерью в компании неизвестного.
– Это Игорь Владимирович, – представила она его.
Он понял, что эти своеобразные смотрины очень важны для неё, и, подтянувшись, изобразил на лице не свойственное ему выражение солидности.
– Хотела тебе что-то сказать, Танюша, да, ладно уж, потом – я вижу, вы торопитесь.
Удовлетворив любопытство, женщина отпустила их. Хотя куда можно было торопиться в посёлке из трёх с половиной улиц!
– Это мать моего бывшего мужа, – объяснила Таня, когда они удалились. – Мы поддерживаем отношения.
– А где он сам?
– Ветром сдуло. Уволился со службы, мать, вот, здесь оставил.
– Ладно, чёрт с ним. Но с чего ты взяла, что я Владимирович? Я – Алексеевич.
– Будем знакомы, Игорь Алексеевич. Должна же я была достойно тебя представить.
Уезжая из Дальнего, Игорь стоял на пристани у сходней теплохода, Таня стояла возле и нежным, любящим взглядом смотрела на него.
– Я постараюсь приехать в город, остановлюсь у подруги. Где тебя найти?
– Как всегда, в гостинице. Если нет, то там всегда можно узнать, где я.
Она достала носовой платочек и промокнула капельки пота на его верхней губе. Платочек пахнул её духами.
Как мы будем теперь с ней встречаться? Где будем жить? Не в этом же посёлке. Дальний – какое точное наименование! Надо было умудриться завести женщину у чёрта на куличках, что ни говори, а действительно, на краю света, думал он. Теперь и она, уверенная в нём, на виду у всего посёлка провожает его, не боится, что толки пойдут. Видит ли она те трудности, которые их ожидают?
– Ты грустный. Ты жалеешь?
– Танюша, дорогая, подожди немного, дай мне придти в себя.
Нет, и для неё это не было просто. Игорь помнил тот её взгляд, в первый их вечер, самый последний взгляд, снизу в его глаза, нависшие над ней, серьёзный, испытующий взгляд, – прежде чем плотина рухнула и их понесло словно на волнах большой, долго сдерживаемой преградой реки.
И всё же: где жить? Непростой вопрос – он ведь не то, что бригадир, и женщина ему нужна не на одну только полярную ночь. Игорь представил себе, как они втроём, он, Таня и Алёшка входят в большую родительскую квартиру, как он объявляет родителям, что они будут там жить, и с какими лицами те встречают эту новость… Нет, не бывать этому никогда.
15
Приехав в городок на четвёртый день нового года, Игорь пару часов до обеда провёл с бригадиром. Разумеется, первый вопрос Николая Викторовича был о «варианте» в Дальнем – Игорь упорно отмалчивался, и бригадир, понявший это как знак недоверия и этим заметно обиженный, отстал. Перешли к делу: обсудили план работы на маяке. Оказалось, что стараниями Игоря половина работы там была им уже выполнена, нужда слать на маяк новых людей отпадала. Это обстоятельство весьма обрадовало бригадира.
– Значит, тебе и заканчивать объект, – объявил он. – Готовься тогда к скорому новому десанту на маяк.
На том они и расстались. Игорь отправился устраиваться в гостиницу, встретил там одного сослуживца, и тот предложил поселиться в его номере: от него как
