восприняли старики введение пенсий: «Бают, будто мы-то, старики, хоть вохшу кумельгой на кроватях лежать будем — нам все равно деньги будут давать… Сумлительно…» Много «сумлительного» — много добрых перемен вошло в наш дом, в нашу судьбу, несмотря на все препоны и превратности жизни…
Сподвижники полярных исследователей
Итак, в конце XVII века русские окончательно осели на Индигирке и превратились в постоянное промысловое население.
Суровые, подчас экстремальные, условия Севера, постоянная борьба за выживание, обстановка промысловой жизни, принуждающая пренебрегать опасностями ради добычи рыбы и зверя, — все это на протяжении веков закалило характер русских колонистов, воспитало их физическую выносливость, неприхотливость в быту, спокойствие и смелость.
Переняв трудовой опыт юкагиров, эвенков, якутов, они стали такими же тонкими знатоками и следопытами северной природы, хорошо изучили топографию обширной территории между Яной и Колымой. Смело пускались в самые опасные переправы и путешествия, на утлых одноместных лодках — «ветках» — переплывали морские заливы шириной в 20 километров или в полярную ночь, без компаса, на собаках отправлялись по льду на 200–300 километров в глубь океана; в поисках новых территорий, богатых рыбой, пушным зверем и мамонтовой костью, удалялись на большие расстояния, открывая малоизвестные или совсем не известные места. Песцовые ловушки индигирщиков были расположены на сотни километров по побережью Ледовитого океана по обо стороны Индигирки: на восток они тянулись до реки Чукочьей, на запад — до Меркушиной стрелки.
В долгие полярные ночи, находясь в пути, охотники ориентировались по «кол-звезде», известной современному читателю как Полярная звезда, умели довольно точно предсказывать погоду, определять расстояние и время. Известный исследователь Арктики Ф. П. Врангель в своей книге «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю, совершенное в 1820—24 годах» пишет: «Жители сибирских тундр совершают большие путешествия по нескольку верст по безлюдным однообразным пространствам, руководствуясь на направления своего пути единственно застругами. Я должен упомянуть об удивительном искусстве проводников сохранять и помнить данный курс».
При езде на собаках делали остановки через 10 километров, точнее — через час. Время определялось благодаря особому- навыку, который, по словам известного знатока Севера П. Ф. Анжу, помогал следопытам: «…в один час редко ошибались на пять минут».
На всем севере Сибири добывали мамонтовую кость — в среднем около 2000 тысяч пудов в год. Клыки мамонтов вывозили через Кяхту в Китай и через Москву в Англию, где они конкурировали со слоновой костью. Стоимость мамонтовой кости на внутреннем рынке колебалась от 20 до 60 рублей за пуд [Пасецкий, 1970, с. 102].
Индигирские и устьянские промышленники, занимавшиеся добычей мамонтовой кости, положили начало выдающимся открытиям на Северо-Востоке в начале XIX столетия, впоследствии вызвавшим огромный интерес не только в России, но и в Европе. Индигирщики регулярно посещали Новосибирские и Медвежьи острова. «Для отыскания мамонтовых костей промышленники ежегодно ездят на дальние острова. Они отправляются в путь с марта и апреля месяца. Путь свой они направляют по положению торосов льда и наметов снега. Долговременная опытность научила их, как распознавать надлежащее направление для достижения желаемых островов. Достигнув желаемых островов, промышленники остаются на оных; при берегах ищут мамонтовой кости, ловят зверей и рыбу; и по наступлении осени, как скоро море покроется льдом, они отправляются к домам, и уже на следующий год, с наступлением марта месяца, переводят весь свой промысел» [Геденштром, 1829, с. 166].
В начале XIX века на Новосибирских островах промышляли песца и добывали мамонтовую кость жители Русского Устья Иван Портнягин, Фаддей Чихачев, Роман Котевщиков, Иван Рожин и другие. Они стали первооткрывателями острова Новая Сибирь, на берега которого вступили весной 1806 года. Расстояние до него от устья Индигирки 30 «днищ», то есть 300 километров.
Рассказывают, что в старину жил знаменитый каюр Степан Силыч, который в любую пургу выводил свою упряжку точно к заданному месту на острове. Любопытно, что промышленники на маршруте строго придерживались 150-го меридиана восточной долготы, который проходит через устье левой Индигирской протоки и Песцовый мыс на Новой Сибири.
В 1805 году казацкий сотник, командир «Шанского поста» Григорий Солдатов обратился с рапортом к зашиверскому комиссару и областному начальнику, в котором писал: «Узнал я от жителей шанских и устьинских, что в тамошнем Ледовитом море против матерого берега в морском проливе в недалеко прошедших годах зашиверским мещанином Портнягиным найден остров, называемый Большой, расстоянием от Большой земли примерно в двухстах верстах, на пути к которому есть два острова. Первый в 60-ти, а второй в 90 верстах. На острове сем производил промысел зверей и прииск Мамонтовой кости якутский купец Ляхов, а после его смерти достался он и упоминаемые два острова в ведение якутскому купцу Сыроватскому. Бывшие на оном для промыслу мещане якутский Яков Чирков и зашиверский Роман Котевщиков объясняют, что большая часть его лежит на северо-восточную сторону, в некоторых местах есть наподобие хребтов, расстояние к западной стороне по перешейку полагают 80 верст» [ЦГА ЯАССР, ф. 8, on. 1, д. 20].
Солдатов считал, что на острове есть жители, которых надо привести в подданство России. Он просил снарядить под его руководством команду из 25 казаков, снабдить ее жалованьем на три года.
Интересно, что М. М. Геденштром встречался с Г. Солдатовым в Шанском, затем направил докладную на имя зашиверского комиссара: «Милостивый Государь мой, Иван Ефремович! Сотник Солдатов Григорий находится здесь при так называемом Шанском посте уже 20 лет и более, по-видимому, для караула.
Сей караул состоит в одном самом Солдатове, который еще и сотник, а Шанск заключается в одной избе его. По какой надобности Солдатов состоит еще при Шанском посте и в чем его может быть занятие?
Вашего благородия покорнейший слуга Геденштром. Русское Устье, февраля 28 дня 1810 года» [ЦГА ЯАССР, ф. 8, on. 1, д. 18].
В 1847–1849 годы якутский купец Соловьев и мещанин Е. Чихачев неоднократно снаряжали артели промышленных людей на остров Новая Сибирь [ЦГА ЯАССР, ф. 8, on. 1, д. 36]. Об этом сохранилось такое предание: «Досельные люди баяли, что давно жил Егор Чихачев по прозвищу Худой Егор. Он был колдун. Его все боялись, проклинали. Однажды он отправил людей на морские острова кость искать. На другую зиму сам за ними поехал вместе с Игнатием Голыженским. Люди все умерли с голоду. Остался один парнишка. Худой Егор ударил паренька прудилом — убил и закопал в снег. Видимо, чтобы не было свидетелей. Игнатий страшно испугался. Обратно ехали несколько дней и почти не баяли. Когда подъезжали к Русскому Устью, остановились. Худой Егор показал на церковь и сказал: «Поклянись, Игнашка, перед святым
