никак. Ведь он больше всех знает об этих похищениях. Да и адреса злодеяний ему действительно оказались известны.
Посему мы уселись в автомобиль большой шумной компанией. Нам не хватало только медведей с бубнами и цыган с гитарами.
— Куда едем, ваша светлость? — спросил у меня молодой шофер в фуражке с лакированным козырьком. Видать, нам выдали двух водителей, так как в прошлый раз за рулём сидел другой человек. А этот парень, кажется, работал ещё и садовником. Два в одном, так сказать.
Вместо меня адрес назвал Лёха, а затем он же предложил:
— Господа, а может, похитителя попробуем поймать на живца?
— Не выйдет. У него слишком большой выбор, — ответил я, непроизвольно вжавшись в мягкое сиденье, поскольку автомобиль довольно бодро рванул с места. Кажись, молодой тот ещё лихач. — Да и ты сам говорил, что маги пропадали в разных местах. Непонятно, где ставить живца.
— А какая периодичность похищений? Есть какая-то закономерность? — сухо спросил Пожарский, постукивая навершием тросточки по крышке бардачка.
— Вроде как каждый третий или четвёртый день пропадают юнцы. И сегодня, по расписанию, может исчезнуть ещё один маг, — холодно ответил Алексей, недружелюбно поглядывая на барона.
— И неужели никто ничего не видел? — подала голос Ленка и глянула за окно. Там мелькали ярко освещённые витрины магазинов, кареты, автомобили, кирпичные особняки и горожане, одетые, по местным меркам, весьма хорошо.
— Служивые говорят, что пропавшие как сквозь землю провалились. Ра-аз — и нету. Из города не выезжали и никто их более не видел. Притом все пропали в тёмное время суток.
— А ради чего их похищают? — задалась вопросом девчонка.
— Я ставлю на ритуал. Кто-то знает ритуалы, которым нужна кровь нескольких магов с разными видами магии? — выдал я.
Все отрицательно покачали головами. Даже шофер.
Между тем уличные электрические фонари сменились масляными, под колёсами зачавкала раскисшая грязь, а дома из кирпичных превратились в бревенчатые. Мы будто выбрались за МКАД, где, по слухам, тоже есть жизнь.
Автомобиль будто бы поехал по хорошему селу. Тут только огородов не хватало. Избушки стояли шеренгами, а за их окнами тускло желтели керосиновые лампы и горящие свечи.
Немногочисленные горожане уступали дорогу нашей машине, а позади неё с громким лаем понеслась целая стая собак. Однако стоило мне выйти из авто, как псы, поджав хвосты, с воем разбежались. А я вместе со спутниками внимательно осмотрел первое место пропажи, коим оказался тёмный ссаный проулок. И вскоре пришёл к выводу, что хрен найду тут хоть одну зацепку. Территория осмотра оказалась весьма большой, поскольку точного места пропажи никто не знал. Его вычислили приблизительно, по словам прохожих и местных жителей. Вроде как пропавший зашёл в этот проулок и не вышел из него.
Короче, первая локация оказалась малоинформативной. И то же самое произошло в следующих трёх местах. Они так же оказались за пределами центра города и ничего мне не дали. Хотя нет, дали. Все похищения случились под открытым небом.
— Ещё одно место или вернёмся в особняк? — хмуро спросил Алёшка, облокотившись на авто и поглядывая на небо. Яркие звёзды окружили огрызок жёлтого месяца, а тот светил так, словно в него вставили новые батарейки.
— Ещё одно, — упрямо сказал я, хотя уже понял, что зря затеял это турне.
— Хорошо, — пожал плечами Корбутов. — Оно как раз самое свеженькое.
Мы все вернулись в машину, а та отвезла нас на тёмный перекрёсток, где из последних сил светил масляный фонарь. Его свет падал на колодец. А чуть в стороне вытянулось приземистое бревенчатое здание, казённого вида.
— Это что такое? — кивнул я на строение, углядев пару свечных огоньков в окнах.
— Наверняка местная больница. В Калининске такая же была. Она ещё и покойницкой служила, — ответил мне Лёха, полностью выбрался из машины и обвёл безлюдную улицу рукой. — Вот где-то тут и исчез юный маг воды. Ну, так считают служивые.
— Ясно, — кивнул я и принялся командовать: — Барон и Елена, вы идите в ту сторону, а мы с Алексеем двинемся в эту. Авось чего найдём. И глядите в оба. Важна каждая мелочь. Даже хитро поглядывающий воробей может дать какой-то намёк.
— Один момент, судари, — выдохнул Пожарский, легонько шлёпнув себя по лбу. — Трость запамятовал.
Он скрылся в автомобиле. А Лёха желчно пошутил:
— Без своей пижонской тросточки он чувствует себя обычным дворянином, а то и простолюдином.
Я дёрнул уголком рта, махнул Корбутову рукой и неспеша двинулся в сторону больницы. Благо, несмотря на поздний вечер, было довольно светло. Однако я в очередной раз понял, что мне следовало поехать в это турне завтра утром или днём. Всяко было бы светлее. Но сейчас уже поздно пить боржоми. Кстати, пить. Надо бы испить водицы из колодца, а то что-то жажда замучила.
Я оторвал взгляд от рыхлой земли и тотчас увидел мужской силуэт, показавшийся из-за поворота. И буквально через миг книга в руках неизвестного исторгла «Поток тьмы». Магия аж потрескивала от напряжения! И она непроглядно-чёрным потоком устремилась в мою сторону, пугая всё живое. Где-то в доме забрехали собаки, с крыши взлетела ворона, а какой-то кошак с истошным воплем ринулся прочь, распушив хвост.
Лёха же перепугано выдохнул, упав плашмя:
— Повелитель…
Глава 7
«Поток тьмы» чуть-чуть не долетел до моей драгоценной тушки. Его остановила голубая магическая плёнка, вспыхнувшая передо мной. И тут же на моей шее стал стремительно раскаляться золотой кулон-артефакт. Он-то и спас меня от смерти. Но буквально через пару мгновений кулон «перегорит», поскольку вырывающийся из книги урода «Поток тьмы» оказался колоссальной силы. Да что же это за Майк Тайсон от некромантии⁈ Не Повелитель же в самом деле⁈
К сожалению, у меня не было времени, дабы думать над этим вопросом. Моя жизнь висела на волоске! От «Потока тьмы» не скрыться. Он как пиранья, почуявшая кровь. Будет преследовать меня везде. Ну, только если спрятаться за чем-нибудь. Однако поблизости не было достойных укрытий. Потому мне пришлось в ритме танго создать «Универсальную защиту Бога».
И ровно через один удар сердца мой артефакт остыл, а в защиту ударил поток вражеской магии. Она стала разъедать окружившую меня «Универсальную защиту Бога». А я лихорадочно начал создавать свой «Поток тьмы», сверля яростным взглядом врага, скрытого магической бронёй.
В незнакомца с грохотом полетели пули, пущенные из револьвера Лёхи. А следом с шелестом устремился «Таран тьмы». Последний бросила бледная и решительная Ленка. Она держала в руках раскрытую книгу заклятий и предусмотрительно пряталась за автомобилем. Пожарский же сумел извлечь из своей книги какие-то зелёные шары. Они с гулом полетели во вражину, освещая окрестности зеленоватым сиянием. К сожалению, шары безвредно расплескались по чёрному кокону, окружающему неизвестного. «Таран» Ленки тоже не смог пробить броню козла, как и пули Лёшки.
Я же к этому моменту уже направил на урода свой «Поток тьмы». Он вырвался из моих рук, словно тугой гейзер из первозданного мрака! Два заклятия сшиблись и во все стороны полетели «брызги» магии смерти. И всё на что они попадали стремительно старело, превращаясь в прах. Стена ближайшего дома тут же покрылась сквозными дырами, и внутри громко заплакал ребёнок. А землю украсили серые пятна пыли, в которую превратилась грязь, попавшая под разгул магии.
Лёха, видя такое дело, вскочил на ноги и опрометью бросился прочь, дабы избежать «плевков» магии. А мы с напавшим на меня козлом и не думали вырубать «Потоки тьмы».
Сколько же у него энергии⁈ Он будто бы присосался к океану маны! А у меня в грудной клетке уже клокотал вулкан боли! В глазах защипало, а дыхание с хрипом вырывалось из груди, стиснутой железными обручами. Кажись, этот чёрт на допинге! Видать, у него есть «батарейки», вроде тех, что научила меня делать Хозяйка болот. Но раз они у него есть, значит, он — прихвостень Повелителя! Очень сильный прихвостень!
Мы с ним оказались в патовой ситуации. Никто из нас не мог вырубить «Поток тьмы», ведь после этого сразу же последует убийственная атака противника. Посему безумное противостояние продолжалось. От количества магии уже гудел воздух, молодая трава у обочины превратилась в серое поле праха, а стёкла домов стали жалобно трескаться и рассыпаться на блестящие кусочки. А у меня уже подгибались ноги и троилось перед глазами.
И тут в дело вступил
