– Мортимера Дина Хоуланда?
– Мортимера Дина Хоуланда, – с презрением повторила она. –Посмотрите, что он наделал.
– Очевидно, заключил неплохую сделку, – заметил Мейсон. –Наверное, миссис Балфур, он подошел к обвинителю, пока присяжные совещались,высказал предположение, что скорее всего они не придут к единому мнению.Обвинителю не хотелось снова проводить слушания по этому делу. Таким образом,они достигли соглашения, что в случае, если присяжные не придут к единомумнению, дело передается на рассмотрение лично судье Кадвеллу, чтобы судьяпринял решение на основании уже представленных доказательств. Конечно, это, вобщем и целом, эквивалентно заявлению подсудимого о признании своей вины. Нотолько таким образом обвиняемому удается уберечь себя от клейма позора. Обвинитель,со своей стороны, согласился на приговор с отсрочкой исполнения и на закрытиедела. Конечно, при заключении подобных сделок иногда возникают проблемы, вслучае если судья вдруг решит показать зубы и объявит приговор, в результатекоторого подсудимого ждет тюрьма. Однако судья Кадвелл известен тем, чтопринимает во внимание практические проблемы, с которыми сталкиваются юристы. Онвсегда идет навстречу, если достигается подобная договоренность.
Миссис Балфур внимательно выслушала объяснения Мейсона. В ееогромных карих глазах отражалась сосредоточенность.
Когда адвокат закончил, она сказала ровным тоном:
– Есть вещи, о которых Тед Балфур не имеет ни малейшегопонятия, следовательно, и от его адвоката нельзя ожидать, что он примет их вовнимание. Но они жизненно важны.
– Что, например? – спросил Мейсон.
– Аддисон Балфур.
– И что с ним?
– Он самый богатый член семьи, но обычно имеет пристрастное,предвзятое мнение.
– Мне казалось, что богач в семье – это ваш муж, – призналсяМейсон.
– Нет. Насколько я понимаю, Гатри прекрасно обеспечен. Яникогда не интересовалась его финансовым положением. При сложившейся ситуациимои мотивы могли бы быть истолкованы неправильно.
Она нервно рассмеялась.
– Продолжайте, – попросил Мейсон.
– Аддисон Балфур умирает и знает это. Полтора года назадврачи предрекали, что ему осталось жить шесть месяцев. Аддисон в самом делевыдающаяся личность. Он богат, эксцентричен, упрям, полностью непредсказуем ирешителен. В одном я уверена – если Аддисон когда-либо узнает, что Теда Балфураосудили за убийство человека, совершенное, когда Тед находился за рулем, то оннемедленно лишит Теда наследства.
– Тед упоминается в его завещании?
– У меня есть основания так считать. Тед должен получитьбольшую часть имущества, но Аддисон имеет предвзятое мнение о том, что онназывает «легкомысленным отношением молодого поколения». Понимаете, Тедотслужил в армии. Он закончил колледж, а в настоящий момент отдыхает шестьмесяцев перед тем, как окунуться с головой в семейное дело Балфуров. У Тедаесть деньги, оставленные ему его отцом – без каких-либо условий, включаемыхиногда в завещание. Аддисон это совсем не одобрил. Также в пользу Теда былучрежден траст, которым управляет доверенное лицо, – там целое состояние. Тедкупил мощную спортивную машину, развивающую на автостраде скорость до стапятидесяти миль в час. Аддисона чуть удар не хватил, когда он услышал об этом.Понимаете, у моего мужа нет детей. У Аддисона тоже детей нет. Тед –единственный, кто может продолжить дело Балфуров, сохранить традиции Балфуров ипродолжить род Балфуров. Поэтому он является важным членом семьи.
– Но в ночь убийства Тед ехал не на своей спортивной машине?– спросил Мейсон.
– Нет, на одной из больших машин.
– Их несколько?
– Да.
– Одной марки?
– Нет. Мой муж – беспокойный человек. У него мятущаяся душа,он неугомонный физически. Большинство людей покупают машины одной марки. Еслиона их удовлетворяет, то они в дальнейшем будут покупать машины только этоймарки. Гатри совсем не такой, даже, можно сказать, полная противоположность.Сегодня он приобретает «Кадиллак», завтра «Бьюик», а послезавтра «Линкольн» итак далее. Мы женаты с ним только два года, но за это время я успела ужепоездить на машинах, наверное, полдюжины различных марок.
– Ясно, – сказал Мейсон. – А что конкретно вы хотите отменя?
– Во-первых, от Хоуланда мы избавляемся. Вы случайно не вкурсе, как так получилось, что Тед обратился к нему?
Мейсон покачал головой.
– Мы вместе с мужем отправились в Мексику в день тогонесчастного случая. Он произошел вечером того дня, когда мы уехали. Тедпостарался, чтобы мы о нем ничего не узнали. Мы находились в дикой местности,изрезанной оврагами и сухими речными руслами с крутыми берегами. Мы вернулись вТихуану за почтой и провиантом, потому что наши запасы подошли к концу. Насждало письмо от доверенного лица, управляющего траст-фондом, учрежденным впользу Теда. Гатри позвонил вам сразу же, как прочитал письмо. Ему было простонеобходимо вернуться в базовый лагерь, а оттуда он собирается в опасную, нострашно интересную экспедицию исследовать первобытную культуру.
– Вы ехали поездом?
– Да. Мой муж не любит самолеты. Он считает, что этоавтобусы с крыльями. Он предпочитает поезда с кондиционерами, обычно одинзанимает целое купе, вытягивается на полке, расслабляется и думает. Онпризнавался мне, что лучшие мысли приходят к нему в поездах и он высыпаетсятам, как нигде.
– Дело закончено, – сообщил Мейсон. – Теперь ни я и ни ктодругой ничего сделать не в состоянии.
– Мой муж так не думает. Несмотря на решение суда, емухотелось бы, чтобы вы проверили показания, представленные свидетелями,проходившими по делу.
– А как это поможет?
– Вы потребуете отмены решения суда и назначения новогослушания дела.
– Это окажется очень сложным.
– Но разве вы не способны этого добиться, если докажете, чтокто-то из главных свидетелей врал?
– Не исключено. А вы считаете, что кто-то из главныхсвидетелей врал?
– Мне хотелось бы, чтобы вы провели расследование и сообщилимне.
– Я не имею права ничего предпринимать, пока Тедапредставляет Хоуланд.
– С ним теперь покончено.
– А сам он об этом знает?
– Узнает.
– Я должен поставить вас в известность еще об одном факте, –сказал Мейсон.
– Каком?
– Я не стану обсуждать детали, но вчера меня нанимали длятого, чтобы я весь день провел в зале суда и слушал представление доказательствпо этому делу.
