Утром 9 января 1806 года гроб с телом Нельсона был помещен в саркофаг из черного мрамора и перевезен в собор Святого Павла на катафалке, изображавшем корабль.
Прощание с адмиралом Нельсоном
Английский биограф Нельсона Г. Эджингтон пишет: «Это были самые
торжественные, пышные похороны на памяти многих. На них присутствовали правительство, члены королевской семьи, сотни тысяч людей. Двадцать тысяч добровольцев стояли шпалерами, чтобы хоть как-то сдержать напор толпы. Шествие открывал сводный корпус из представителей всех родов войск. Погребальная колесница была выполнена в виде палубы “Виктории”. За колесницей шли матросы с флагманского линкора, неся на руках разорванный французскими ядрами вице-адмиральский флаг Нельсона, за матросами следовали принцы крови, затем в соответствии со старшинством должностные лица государства и далее уже необозримая река всех остальных. Процессия была такой длинной (целые две мили), что, когда легкая кавалерия, возглавляющая колонну, была уже у собора, последние участники ее еще только выходили из
Адмиралтейства. Из отсутствующих на похоронах персон самыми заметными были леди Нельсон и леди Гамильтон. А поразило всех присутствие адмирала Вильнёва – он был взят в плен у Трафальгара и привезен в Англию, где его выпустили на поруки».
Похороны адмирала Нельсона
Побежденный, переживший своего победителя… Наверное, еще никогда живой так не завидовал мертвому, как Вильнёв завидовал счастливой участи Нельсона, ибо его собственная участь была ужасной!
Почему же Вильнёв принял участие в похоронах своего самого большого врага? Скорее всего потому, что его и Нельсона объединяли долгие годы личного противостояния. В этом противостоянии был смысл жизни обоих. Трафальгар поставил точку в их борьбе и в их жизни. Теперь все было кончено как для Нельсона, так и для Вильнёва: один, одержав великую победу, ушел в мир иной, став национальным героем; другой остался жив, но имя его отныне было проклято соотечественниками во веки веков. Прощаясь с Нельсоном, Вильнёв, по сути дела, прощался с самим собой.
Трудно даже представить душевное состояние Вильнёва после Трафальгара. Храбрый и предельно честный моряк, он не был столь талантлив, как Нельсон, а вверенный ему флот был намного хуже английского. Понукаемый Наполеоном, он вышел в море, хотя и понимал всю обреченность задуманного предприятия. Он выполнил приказ, сделав все, что было возможно, и был проклят своей родиной. Что может быть горше этого?
Через некоторое время английское правительство разрешило Вильнёву вернуться во Францию. В те дни он писал жене: «Я достиг черты, когда жизнь уже становится бесчестием… Как я счастлив, что у меня нет детей, которые получили бы от меня бремя моего имени!»
Спустя несколько дней тело вице-адмирала Вильнёва было обнаружено в гостинице французского городка Ренн, через который он проезжал по пути домой. Ходили слухи, что он был убит по приказу Наполеона. Но рядом с трупом французского флотоводца нашли его прощальное письмо Наполеону, в котором он попытается оправдаться перед современниками и потомками.
Наполеон даже не стал читать этого письма, а, скомкав, небрежно бросил на пол. Известие же о смерти Вильнёва вызвало у императора Франции лишь усмешку:
– Вильнёв и здесь показал себя как трус, побоявшись предстать перед французской Фемидой! Почему французские адмиралы в отличие от английских предпочитают плен и самоубийство славной смерти в бою?
Когда же во французской печати появилось мнение, что причиной смерти Вильнёва явилась его психическая неуравновешенность, Наполеон еще раз вспомнил о своем несчастном вице-адмирале:
– Признаки сумасшествия наблюдались у него еще во время морской кампании!
После этого имя Вильнёва было предано на его родине забвению.
В канун похорон героя Трафальгара по всей Англии началось лихорадочное сооружение памятников ему. Не было, наверное, в то время ни одного селения, где на обывателей не взирал бы с наскоро сооруженного пьедестала одноглазый и однорукий герой. Наиболее значительные монументы были поставлены в Норвиче, Бристоле, Эдинбурге, Глазго, Дублине, Ливерпуле, Бирмингеме и Ярмуте. Апофеозом этого всеанглийского мемориального бума стало сооружение в Лондоне величественной Нельсоновской колонны на площади Короля Вильгельма II, переименованной в Трафальгарскую. Знаменитый английский художник Уильям Тернер написал гигантское полотно «Трафальгарский бой», на котором центральное место занимает «Виктори» со стоящим на ее палубе Нельсоном. Это полотно доныне украшает зал совета палаты лордов в Сент-Джеймсском дворце в Лондоне. А некоторое время спустя был поставлен на вечный прикол и флагманский линкор «Виктори», ставший памятником как Трафальгару, так и тому, кто в тот день держал на этом корабле свой флаг и принял на нем свою смерть.
Мундир, который был на Нельсоне в день Трафальгарского сражения, бережно хранится в Гринвичском госпитале, а часть фок-мачты «Виктори» и роковая пуля, которую извлекли из уже мертвого тела, – в Виндзорском замке.
Существует легенда, что ром, в котором везли тело Нельсона, затем был бережно разлит британскими офицерами по бутылкам и употреблялся в особо торжественных случаях. Когда же «нельсоновский ром» закончился, некий предприимчивый делец наладил массовый выпуск рома под названием «Кровь Нельсона», который и доныне пользуется особым почетом у английских моряков.
В честь вице-адмирала Нельсона в том же 1805 году были заложены два 120-пушечных линейных корабля «Нельсон» и «Трафальгар». С этих пор в английском флоте практически всегда находились в строю боевые корабли с этими именами.
Англия щедро наградила участников Трафальгара. Самому Нельсону посмертно был пожалован титул графа Трафальгарского и Мертонского. Младший флагман вице-адмирал Коллингвуд стал бароном Кальдбурнским и Гетпульским, ему была назначена пенсия в две тысячи фунтов в год. Второй младший флагман контр-адмирал лорд Нортэск получил орден Бани, а капитан Харди – титул баронета. Остальным были розданы медали и денежные премии. Большинство мичманов без экзамена получили лейтенантские чины, а многие из лейтенантов – командорские.
Не забыла Англия и родственников Нельсона, которые в одно мгновение стали самыми уважаемыми людьми. Разумеется, больше всех была осыпана милостями супруга покойного героя. Фанни получила пожизненную королевскую пенсию в две тысячи фунтов в год. У леди Нельсон имелось два больших дома: в Лондоне и в Бате, где когда-то вместе с Нельсоном они провели столько времени вдвоем. Если к этому капиталу добавить еще и тысячу фунтов, которую ей завещал сам Нельсон, то вдова героя Трафальгара стала очень состоятельной женщиной. К чести Фанни, она до последнего своего вздоха хранила самую благоговейную память о своем горячо любимом, но не слишком верном муже, и всю жизнь носила на груди медальон с его портретом. Иногда она открывала его и нежно целовала, а как-то, предавшись воспоминаниям давно минувших дней, призналась своей маленькой внучке:
