Книга Симон Петлюра - Виктор Савченко

Гражданская война — это жуткое, темное время. Безумие свободы, что превратилась в кровавый пир диктаторов, когда жестокость становится главным аргументом в политической борьбе. Сейчас практически невозможно измерить степень вины враждующих сторон. Расстрелы у «красных», виселицы у «белых», «порубание шашками» у махновцев... А петлюровцы? Воевали, убивали, расстреливали: «красных» и «белых», «шпионов», «агитаторов» и «провокаторов». Потери гражданской войны с большим трудом поддаются исчислению (от 5 до 8 миллионов), причем на фронтах гражданской погибло только 1/3 от этих потерь, примерно столько же приходится на потери мирного населения, уничтоженного карательными отрядами, ЧК, всевозможными контрразведками, погромщиками. Убийцы мирных жителей в большинстве своем прожили жизнь в почете и достатке, позвякивая боевыми орденами, рассказывая о своих мнимых подвигах. Они все остались не наказанными. Да и пуля Шварцбарда не оказалась мечом Немезиды...

Трудно сейчас искать правых и виноватых, но все же легче, чем 80—30 лет назад, когда события эти имели свое продолжение, а их участники жили рядом с нами. Время для анализа пришло только сейчас, когда «отболело и травой поросло», когда утихли барабаны беспощадной пропаганды, когда на Красной площади двуглавые орлы мирно соседствуют с «мумией» Ильича, а в Киеве жовто-блакитные флаги вывешиваются на 7 ноября и на День Победы. Кстати, по странной иронии истории Петлюра еще в начале 20-х своим законом определил праздник украинского войска и нерабочий день в УНР — 9 мая. Правда он считал, что праздновать на Украине должны были в память о Первом всеукраинском военном съезде 1917 года.

Погромы стали постоянными спутниками гражданской войны, и за «чертой оседлости», где евреев были единицы, они, естественно, не происходили, поэтому 95% погромов припадает на Украину и Белоруссию. Первые погромы начались еще до провозглашения УНР в августе—октябре 1917 года, когда масса дезертиров армии Временного правительства ринулись с фронта в тыл. Эти солдаты уже поставили себя вне закона, покинув окопы, да и понятие «частной собственности» было для них только пустым звуком. Солдаты, обезумевшие от окопной жизни, от смертей и крови, распропагандированные ленинским лозунгом «экспроприация экспроприаторов», уже жили в «перевернутом» мире хаоса и вседозволенности... Эти солдаты, двигаясь большими группами на восток, разоряли на своем пути как еврейские местечки, так и украинские села... Погромная стихия утихла только к середине марта 1918-го... Уже через 15 дней после того как Петлюра оказался военным министром УНР в ноябре 1917-го, он издал первое воззвание, направленное против погромов.

Новая волна погромов началась летом 1918 года, когда вспыхнуло восстание против гетмана. Петлюра тогда сидел в гетманской тюрьме... Стихийные крестьянские ватаги иногда собирались не только в «революционных целях», а и для того чтобы пограбить, ведь революция проводила тотальный передел собственности. С первых дней организации новой революционной власти Директории глава Директории Винниченко (кстати, женатый на еврейке) и Главный атаман Петлюра призывали восставших не допускать погромы, угрожали расстрелами за участие в погромах, за погромную агитацию. Но не всегда они могли контролировать все отряды «стихийных» повстанцев, что временно вливались в армию Директории, но не допускали какого-либо диктата со стороны Центра. Они были временными и ненадежными союзниками, все эти атаманы: Зеленый, Ангел, Григорьев, Коцюр, Струк — сегодня воевали за УНР, а завтра — за Советы. Винниченко и Петлюра были бессильны сдержать их, даже расстреливая отдельных погромщиков. В январе 1919-го, когда фронты и отряды Директории начали разваливаться под ударами большевиков, «белых», поляков, хаос усилился. Вчерашние союзники отказывались наступать, подчиняться Петлюре, переходили к «красным» или становились бродячими отрядами «вольных стрелков», постепенно склоняясь на сторону откровенного бандитизма...

К февралю 1919-го Петлюра мог полностью положиться примерно только на 20% бойцов от той массы войск, что собрались вокруг Директории в середине декабря 1919 года. Только в этих частях была дисциплина, их можно было использовать для подавления погромов, и они подчинялись приказам Петлюры (как например сечевые стрельцы), к этому времени 75—80% армии Петлюры разбежалось, они подчинялись приказам только местных атаманов или перешли к «красным». За погромы этих ватаг дезертиров из армии УНР Петлюра просто не мог отвечать... Разбегающееся войско в январе—феврале 1919-го устроило ряд кровавых погромов в Житомире, Бердичеве, Овруче, Коростене, Сарнах, Литине...

Погром в Проскурове. Тут случай иной: кровавую вакханалию учинила разложившаяся часть, которая еще формально пребывала в составе армии Петлюры, но его приказов она уже не выполняла, в частности строжайших приказов о недопущении еврейских погромов. Петлюра не провоцировал этого погрома, покарал его организатора, создал комиссию по расследованию погромных преступлений в Проскурове.

Самой страшной была волна погромов во время полной анархии на Украине в апреле—июне 1919-го. Чернобыль, Елизаветград, Черкассы, Смела, Умань, Тростянец... Погромы учиненные отрядами восставших крестьян, бандитскими ватагами или частями Красной Армии, что подняли восстание против «красных маршалов» Антонова-Овсеенко и Троцкого (например советская дивизия атамана Григорьева). Ричард Пайпс, описывая 1919 год, констатировал, что вся страна «распалась на огромное количество отдельных районов, никак не связанных между собой, изолированных от всего мира, отданных на милость бандам вооруженных крестьян и уголовных преступников», а районы «жили собственной жизнью, в которой реальную власть имел тот, кто опирался на винтовку... По всей Украине возникали банды крестьянских партизан, которые нападали на села и местечки, грабили и убивали еврейское население...»

«Скорбный лист погромов», составленный в 20-х годах в Советской России, фиксировал на Украине таких организаторов погромов: белогвардейцы — совершили 226 погромов, польская армия — 29, различные повстанческие атаманы — 834, петлюровцы — 139. Красноармейцы 1-й Конной Армии (в 1920-м), и бойцы украинских советских дивизий (в 1919-м) также уличались в погромах (не менее 40, особенно жестокие в Глухове и Новгороде-Северском).

Однако никто не обвинял Антонова-Овсеенко, Буденного, Щорса, Боженко или самого Троцкого в том, что они виновны в этих погромах.

Как и не обвиняли в организации погромов Деникина, Пилсудского, Скоропадского, Савинкова (в войсках последнего значились соединения Булах-Балаховича, которым «Скорбный лист» «отводит» 47 погромов) или Николая II. Погромы не были «инструментом» внутренней политики ни у Пилсудского, ни у Деникина, ни у Петлюры...

В январе 1919-го Директория издает первое свое воззвание против погромов. Более того, по приказу Петлюры правительство УНР постоянно выделяло деньги жертвам погромов (около 32 миллионов гривен). В 1919 году возник Всеукраинский ЦК при еврейском министерстве по оказанию помощи пострадавшим при погромах. В мае того же года Петлюра создал особую следственную комиссию для расследования противоеврейских погромов, а «Чрезвычайные военные суды УНР» расстреляли не один десяток активных погромщиков. Среди министерств Центральной Рады и Директории постоянно существовало министерство еврейских дел. Осенью 1919 года Петлюра предлагал создать международную следственную комиссию для расследования погромов, приглашая приехать на Украину лидеров еврейских общественных организаций и партий.