смогут многое поменять. Он обедал под куполом, еда была такой свежей, вкусной, фалафель почти такой же вкусный, как у нее, может, даже такой же вкусный, как у ее мамы, шучу-шучу. Она час поговорила с Арин в Иерусалиме, та же история с разрешениями, это когда-нибудь прекратится? Там было восемь человек, они задавали ей разные вопросы, естественно, ни к чему не пришли, но мы попытались, после обеда попили чай. Арааб зашел в три часа, взял машину, ему надо заехать за древесиной, чтобы починить крышу своего дома. В часовне очень красивый звук, акустика, даже для такой малой группы, их голоса отражались от стен, потом они прошли в столовую, поговорили еще. Она уверена, что скоро будет свадьба. У Арааба такой взгляд, она надеется, что он накопит достаточно денег, ему нужна машина, чтобы перебираться по городу, но он беспокоится о страховке. Когда они уехали, он видел все огни, ведущие в долину, невероятная по масштабам стройка, каждый день их становилось все больше и больше, он ненавидит вид кранов на фоне неба. Хиба останется на ночь у Мариам, она забыла зубную щетку, может, ты ей ее завезешь утром? По пути домой не было никаких проблем, КПП прошел за одну сигарету, а, и фара перегорела на машине, он почти забыл, но никто не заметил, они бегло осмотрели его на «Контейнере» и отпустили. Забавно, что в эту секунду перестал вращаться круг в микроволновке, а потом снова пошел, вообще без причины. Он подъедет завтра к сыну Ибрагима, спросит, можно ли ее починить, эта штука просто съедает деньги. В двенадцать ей надо быть на ярмарке еды, она отвечает за столик с английской кухней, им всем кажется, что ей так хорошо известна Англия, завтра утром она попытается сделать сконы, она помнит только этот рецепт. Все, что поднимается наверх, должно когда-нибудь опуститься вниз. Матери Мариам должны делать операцию на днях, если здесь она закончится неудачно, то ее повезут в Америку, у нее что-то не так с глазами. Ему нужно быть, он не знает точно где, на Западном берегу, наверное, к двум тридцати, на этот раз в школе. Не забудь про разницу во времени тогда уж. У кого-нибудь было время заглянуть в сад? Нет, не думаю. Давай признаемся, если я не буду находиться в этом доме, весь мир остановится. Не мог бы он замолчать, положить еще уголек в чашу, перемешать их и перетасовать карты? Какая она все-таки смешная, неужели думала, что действительно может выиграть на этот раз?
3
Солитер. Известный как пасьянс в Великобритании, успех во Франции, кабал в Норвегии, серенити в Палестине.
Со всевозможными вариациями, такими как Орлиное крыло, Лабиринт, Параллели, Улицы и аллеи, Одиннадцать вверх, Альгамбра, Змеиный покер, Черная вдова, Ковер, Три слепых мыши, Султан, Ханойская башня, Девяносто один, Красное и черное, Клевер, Мышь в углу, Зодиак, Воображаемая чертова дюжина, Кадриль, Мельница, Картина, Вечный двигатель, Старинные часы, Осмос, Хитрый лис, Воры Египта, Интрига, Император и Простота.
2
Он вышел из комнаты на площадку в ночном халате. Болело бедро. Длинная белая хлопковая ткань гладила его по икрам. Он шел в тапочках по ступенькам наверх и держался за стальные перила, пробираясь сквозь темноту. Перила на ощупь ледяные.
У задней двери он снял сандалии и надел пару черных кроссовок. Он наклонился завязать шнурки. Острая боль пронзила поясницу. Он раздвинул занавеску, закрывающую проход, нажал на ручку вниз. Дотянулся до сигареты за ухом, передумал.
На улице тихо. Нет машин, нет собак, нет стрекота насекомых.
Желтый шланг свернут кольцами под кухонным окном. Он проверил, плотно ли закрыт штуцер, наполовину открыл клапан с водой. Под клапаном, там, где он соединяется со шлангом, закапала тонкая струйка воды. Он перетянул шланг, сделал шаг назад, подождал. Хорошо. Течи нет.
Он прошаркал вдоль заднего крыльца дома, мимо пустого плавательного бассейна. Появились звезды, их глубина еще больше, чем темнота, в которой они находятся. Он поставил три пустых ведра на крыльце, обмотал их шлангом.
С крыльца в сад построили четыре ступеньки. Он медленно опустился, пытаясь не опережать хромую ногу. Внизу хрустела твердая земля. Она лежала комками в том месте, где он поднял ее лопатой. Он мог запросто закрыть глаза и пройти по всей длине сада без ошибки, мимо машины, под сенью деревьев, мимо ржавого холодильника, где держит удобрения.
Каждые несколько метров он дергал за собой шланг.
Бассам оглянулся, чтобы посмотреть, не упало ли с крыльца перевернутое ведро. Неважно. Утром он соберет фрукты: в Иерихоне деревья цветут даже зимой.
Он начал с цитрусовых в дальней стороне сада. Они кучно нависали над садовой стеной. У подножья дерева он наклонился над кругом, который выкопал вокруг ствола. Он открыл штуцер, позволив воде течь, отрегулировал давление, обходя дерево по кругу. Земля потемнела и утолила жажду.
Он дотянулся до сигареты за ухом, взял зажигалку из кармана тауба, чиркнул огнивом. Он сделал длинную затяжку, прокашлялся. Пришло время бросать, снова пришло это время, опять это время. Каким-то образом, надо признаться, они помогали ему избавиться от боли в спине и ногах.
За ним поднимался в воздух дымовой шлейф.
Овощи. Плоды люффы. Неплохо, подумал он. Сегодня ничего сложного нет. Сад одной сигареты.
Он двигался вдоль стены ко второму дереву, снова наполнил ямку у ствола и закрутил штуцер, остановил поток воды, подошел к клементинам и китайскому апельсину, которые уже начали покрываться первым румянцем.
1
Холмы Иерихона – озеро темноты.
Благодарности
Это гибридный роман, построенный на моей изобретательности, работа, которая рассказывает истории, которые, как и все истории, переплетают в себе элементы допущений, воспоминаний, фактов и воображения. Она также вобрала в себя моих друзей и приятелей со всего мира, которые помогли мне бесчисленным множеством способов. Эти люди и их жесты щедрости помогли мне написать эту книгу. Они открыли для меня свои дома, предоставили доступ к архивам, помогали вести расследование, дали вдохновение, читали черновики, гонялись за источниками и разрешениями, предоставляли кров, необычные идеи и критику.
Список людей, которые мне помогли, настолько пространен, что иногда у меня создается такое впечатление, что лучше бы вообще за эту идею не браться, из страха, что могу не включить в него кого-нибудь по ошибке, и я заранее прошу простить меня, если кого-то забыл, но буду непростительно виноват, если не выделю из этой группы людей нескольких человек, без которых этот роман не
