заданий, поэтому я был не под личиной. И вон как обернулось в результате. А Уинфред — официальное лицо нашей службы, он и его семья все время в опасности, его мечтают убить не только преступники, но и политические конкуренты.
Однако, из его слов я сделала совсем иной вывод. Плевать на Уинфреда, каково жить самому Ренслиру? Я видела его в роли обычного полицейского, когда мы работали вместе, но на деле все оказалось серьезнее.
— Ты никогда не надеялся пойти на повышение, заняться бумажной работой, руководить, а не рисковать собой? — пробормотала я, чувствуя, как жалко это прозвучало.
— Я полезен и эффективен на своем месте. Как-то инкубы и суккубы не торопятся пойти на службу государству, им бы только развлекаться, — усмехнулся он.
— А вы предлагали? — обиделась я за моих неизвестных собратьев по расе. — И вообще, что государство сделало, чтобы помочь обретшим силу суккубам и инкубам, как помогает им адаптироваться, научиться жить со способностями и жаждой? Где школы? Где просветительская деятельность среди родителей? Где отслеживание происходящего? Ты же слышал безумные речи той фанатички на собрании, видел остальных. Любая из них может стать родительницей суккуба или инкуба, и загнобит своего ребенка, не понимая, как его воспитывать.
— Парламент никогда не выделит деньги на благотворительный проект в пользу одной расы.
— Не благотворительный! Ты же сам говоришь, что подобные нам могли бы приносить пользу в спецслужбах. Можно просто предлагать бесплатное обучение в обмен на отработку. А кто не хочет служить, сможет оплатить обучение. По крайней мере, это будут нормальные полноправные члены общества, не боящиеся собственных способностей и не злоупотребляющие ими.
— То, что ты говоришь — это фантастика, воздушные замки, — рассмеялся Ренслир. Я обидчиво поджала губы, но он тут же взял меня за руку и поцеловал костяшки пальцев, — но за это я тебя и люблю. Ты такая наивная и чистая, ты горишь желанием одарить всех счастьем и истинной любовью, поэтому тебе и удалось так рано развить в себе эти способности. Тебя случайно не в монастыре воспитывали? — рассмеялся он.
— Мне кажется, ты меня слишком идеализируешь. А я говорю серьезно, — нахмурилась я. — Если мы что-то можем сделать, то должны…
— Мы и делаем — каждый на своем месте, — нахмурился Ренслир, но потом взял себя в руки и улыбнулся. — Но тебе не нужно волноваться. Скоро твою подругу Диану выпустят из-под стражи, деятельность Лиги, вероятно, запретят, их главу и леди Хант посадят. Я буду охранять твой светлый наивный мир от подобных личностей, а ты будешь и дальше делать людей счастливыми.
— Звучит так, будто ты говоришь с ребенком, — мрачно заметила я.
— Я просто хочу сделать тебя счастливой, оградить грязной стороны этого мира. Я справлюсь, поверь мне, я приложу все силы.
Я не знала, как реагировать. Вроде бы светлый рыцарь — идеал многих женщин, разве не нужно радоваться, когда мужчина говорит что-то подобное?
— Я бы предпочла, чтобы ты не жертвовал собой и не вставал грудью на защиту, а был рядом, — мягко произнесла я, сжимая его руку.
Тень пробежала по его лицу:
— Ты не понимаешь. Я нужен именно на своем месте, в тайной полиции. Я не хочу тебя беспокоить, но, — Ренслир огляделся по сторонам и склонился ко мне, вокруг вспыхнуло магическое плетение, как я понимаю, защита от прослушки, я навострила уши. — В столице нашли следы демонологических ритуалов. Я должен найти демонологов и обезвредить.
— Что? — не поняла я. — Что это значит? — в голове пролетели воспоминания о Демоне, который говорил, что в этом мире я — преступница, и что мне лучше скрывать нашу связь. — Это, наверное, следы того недоделанного демонолога, Донована, — попыталась выдавить улыбку я. — А он уже не может никому навредить.
Ренслир покачал головой:
— Все не так просто. С помощью специального ритуала мы нашли следы в тех местах, где Донована точно не было, например, в полицейском участке твоего района, — у меня сердце оборвалось, ведь это же я общалась там с Демоном!
— Может, это ничего страшного? Может, этот демонолог не угрожает никому… — пролепетала я.
Ренслир замер на миг, а потом рассмеялся, откидываясь на спинку стула и запрокидывая голову.
— Ох, Вероник, ты так молода и… не знаю, как так выходит, что ты и мудра не по годам, и в то же время так не образована! Повезло, что ты не застала больших вспышек демонологической заразы, — он помрачнел и покачал головой. — Демонологи — это уже не люди, это монстры. Демонология искажает людей, высасывает душу, лишает всего светлого и чистого. Человек теряет способность мыслить здраво. Вероятно, этим промышлял не только Донован, мы отследили все его перемещения, но в полицейском участке он точно не бывал. Там найден четкий след демона, а значит, какой-то человек открыл ему доступ в наш мир, продал свою душу за призрачную возможность обрести желаемое. Мы обязательно вычислим его.
— И что тогда? Убьете? — выдавила пересохшим горлом.
— Это не убийство, ведь у таких людей не остается души — она переходит во владение демона. Демонологи очень опасны, они могут не только призывать своих слуг из других миров, но и влиять на нас.
— Нас?
— Да, на суккубов и инкубов. Все же, пусть отдаленные, но мы родственники демонов. Поэтому я тебе это и говорю. Пожалуйста, будь очень осторожна.
— Я тебя поняла, — кивнула я покорно, понимая, что никогда не должна рассказывать Джонатану тайну о попадании в этот мир.
Глава 103
Я превратилась в робота. Я вставала утром, завтракала, отправлялась на работу, выполняла свои обязанности, учила Саманту и Глинду жить со своими способностями, возвращалась обратно, ужинала, натягивала улыбку за столом, и потом в ночи смотрела тупо в потолок, не в силах уснуть.
Я была в тупике. Мозг завис с синим экраном смерти, не в силах понять, что делать, как жить.
Мне несколько раз приходили записки от Ренслира и Мэтью, но обоим я отвечала, что у меня сейчас слишком много работы, и отказывалась от встреч.
Впервые за долгое время мне остро захотелось домой, чтобы все вокруг было сном, чтобы вернуться в привычный нормальный мир, где я не суккуб и не преступница, а обычный человек. Остро вспомнился вопрос Ренслира про родителей. Как они там, что думают, скучают ли по мне или только по деньгам, которые я периодически высылала родным. Наверное, меня объявили пропавшей без вести, а квартиру либо сдали, либо в нее въехал брат с семьей. Он давно намекал, что с удовольствием приехал бы в Питер,
