моей казне как приз. Единственное, что мне от тебя нужно, – это сын, который унаследует ту великую силу, что течет в твоих жилах.
В очаге вспыхнул огонь необычного синего цвета – значит, температура его очень высокая. Скарлетт пригнулась, прикрывая голову руками, а Микейл бросился к ней.
– Вот оно, – прошептал он с восторгом.
– Слезь с меня! – взвизгнула девушка, когда прошло первое потрясение, и со всей силы оттолкнула его, но Микейл поймал ее за запястье.
– Я должен был догадаться, – усмехнулся он, глядя на ее ногу. – Отдай его мне.
Скарлетт выбрала скромное серое платье не только из-за его убогости. Свободно струящиеся складки отлично скрывали пристегнутый к бедру кинжал. Микейл, должно быть, нащупал его, когда бросился на нее, чтобы спасти от пламени.
– О нет, дорогой лорд, чтобы его получить, тебе придется дождаться брачной ночи, – язвительно ответила Скарлетт.
Микейл приблизил свое лицо к ее, но она не дрогнула и не отпрянула. Шепотом, исполненным ледяного спокойствия, он сказал:
– Моя милая кошечка, уверяю, что могу забрать его, когда захочу. Это доказано, не так ли?
Глаза Скарлетт расширились, и она, споткнувшись, отступила на шаг. Он смотрел на нее, забавляясь. В его темном взгляде победно плясали искорки.
– Ты ведь помнишь ту ночь, не так ли, кошечка? До сих пор чувствуешь ее кровь на своих руках?
Скарлетт лишилась дара речи. Слова ускользали, мысли путались. Микейл продолжал наступать, а она пятилась до тех пор, пока не прижалась спиной к стене. Микейл уперся руками в кладку по обе стороны от ее головы и приблизил рот к ее уху. Она вздрогнула, почувствовав на коже его дыхание.
– Сначала чертов принц предпочел тебя моей сестре. Потом ублюдок командир имел наглость шантажировать меня, – услышала она его злобный шепот и замерла, не смея пошевелиться. – Конечно, я не мог никому рассказать о событиях той ночи, не рискуя навлечь на себя гнев принца, но это, дражайшая Скарлетт? Это кажется гораздо лучшей местью, не так ли?
– Как принуждение меня к браку может быть местью Кассиусу и Каллану? – спросила она и медленно, очень медленно начала поднимать подол платья. Если бы удалось добраться до кинжала…
– О, это идеальная месть всем, даже тем, о ком ты понятия не имеешь, – продолжал Микейл, чей голос оставался низким и жестким. – На самом деле я нахожу такое решение куда более подходящим, чем смерть. Я отниму их у тебя, а тебя – у них. Тебя, его Морскую Звездочку. Тебя, его любимицу. Тебя, которую он так жаждет. Они будут редко видеть тебя, ибо ты почти не будешь покидать этот дом, Скарлетт. Но осознание того, что ты здесь, останется при них. Они будут знать, что ты моя, а я буду трахать тебя, когда захочу.
– Ты намерен запереть меня здесь? Люди непременно заметят. Друзья обязательно нанесут визит. Что ты станешь делать, когда они придут ко мне?
«Поощряй его болтовню», мысленно велела себе Скарлетт, продолжая медленно подтягивать вверх ткань платья. Она почти обнажила колено.
– Твой ужасный недуг может внезапно ухудшиться. Случится так, что ты по нескольку дней будешь не в состоянии встать с постели – и не захочешь никого видеть, – с насмешливым сочувствием проговорил он.
– Откуда ты знаешь о моей магии? – выдохнула она.
– Оттуда же, откуда знаю, что Нури любит лакомиться кровью и что солнечный свет со временем ослабляет ее, – усмехнулся он. – Также мне известно, что сестра, которую ты убила, была ведьмой.
Скарлетт собралась было схватить рукоять кинжала, но слова Микейла пронзили ее насквозь.
– Что?
– Тебе и невдомек, кто ты такая, не так ли? Не ведаешь, что скрывается под твоей кожей? – Без предупреждения Микейл схватил ее за запястье, поднял его и стукнул о стену. Скарлетт скривилась от силы удара, но сдержала крик боли. Сжав ее второе запястье, он вздернул его над головой. Удерживая их одной рукой, другой задрал ее платье и выхватил из ножен кинжал. – Считаешь меня идиотом? – прошипел он.
– Определенно, – парировала она. – А также ублюдком, трусом и задницей.
Невесело улыбаясь, он смотрел на нее, крутя ее кинжал в одной ладони, а другой по-прежнему прижимая ее запястья к стене.
– Я наблюдал за тобой, Скарлетт. Изучал тебя, планировал нынешний момент. Мне ведом ход твоих мыслей и то, как ты реагируешь и как работаешь. Я в курсе такого, о чем ты сама не подозреваешь.
– Ничего ты обо мне не знаешь, – злобно огрызнулась девушка и попыталась ударить его коленом в пах, но не успела осуществить намерение, как у ее горла оказался кинжал. Удивительно, как Микейлу удалось так быстро среагировать? Она замерла, почувствовав, как острие проткнуло кожу и потекла кровь.
– Скоро ты узнаешь, насколько сильно ошибаешься, – прошептал он. – Если бы я отсрочил приведение своего плана в действие, вы с Ренуэллом сбежали бы через несколько дней.
При этой мысли он скрипнул зубами, его глаза вспыхнули яростью.
– Ничего подобного мы не планировали, – огрызнулась она.
– Пока нет, – согласился он, вновь улыбнувшись улыбкой всезнайки. – Но все к тому шло. Ходят слухи, что он намерен вернуться в гребаную дыру, из которой выползли все фейри. Очень сомневаюсь, что он бросил бы тебя на произвол судьбы.
– Что ему до меня? – вздохнула Скарлетт, остро ощущая приставленный к горлу кинжал.
– Не строй из себя наивную дурочку, – прорычал Микейл. – Всем известно о его чувствах к тебе. И о том, как вы относитесь друг к другу. Несколько ночей назад в «Пирсе» ты продемонстрировала это во всей красе. До милого Каллана дошли слухи, что ты нашла себе нового ухажера.
– Видимо, я лучшая актриса, чем сама думала, поскольку ровным счетом ничего к нему не испытываю, – парировала она.
Микейл посмотрел на нее и, наклонившись, прижался к ее губам. Скарлетт боролась, но, какой бы тренированной ни была, он превосходил ее габаритами – и солдатской выучкой тоже. Он отстранился и, посмеиваясь про себя, отпустил ее и отступил к выходу. Достав из кармана ключ, отпер дверь и победно ухмыльнулся.
– Ты проиграла, Скарлетт. Решай, как принять поражение. Это может быть легко, а может и ужасно. Ты должна меня благодарить за любезно предоставленный выбор.
Дверь закрылась со щелчком. Скарлетт ждала, когда его шаги стихнут, и, убедившись, что он ушел, сползла на пол и зарыдала. Закрыла лицо руками, пытаясь заглушить всхлипы, но слезы продолжали течь по щекам.
Одна.
Она совершенно одна.
Заперта в комнате.
Заточена в клетке.
Слезы не иссякали. Она плакала так сильно, что скрутило живот, но не могла успокоиться. Ее стошнило в стоящую возле тумбочки
