Кисино Каори (род. в 1966) Закрытость 2000. Бумага, краски. Панно. 219x174
Способность японцев видеть красоту, поэтический смысл повсюду, а не только в образах, прочно вошедших в репертуар дальневосточного искусства, но и в мотивах, на первый взгляд, не способных вызвать художественных или эмоциональных ассоциаций, поражает.
Унылый урбанистический сюжет — старые троллейбусы в автопарке, на голой, неуютной площадке… И только кружевные тени деревьев, наброшенные на них, и асфальт напоминают о связи с природой, которой так не хватает человеку в современном мире. А может быть, это тени исчезнувших деревьев? Во всяком случае, щемящая нота одиночества, потерянности здесь выражена необычайно остро, с присущей японским художникам тщательностью деталей, не исключающей цельности видения и поэтичности мировосприятия.
Хокари Харуо Семья в Тибете 2001. Бумага, краски. Панно. 219,5x174,5
Не только в Китае, Корее или позже в Европе японцы находили интересные темы, образы, художественные идеи для своих произведений. Путешествуя по всему миру, современные мастера по-своему видят историю и реальность разных стран, стараясь не ограничиваться сюжетами туристических открыток.
Сознание японцев в любом мотиве, явлении природы ищет некую закономерность, логику или художественную «сверхзадачу». В выборе мотива, в том, к каким средствам прибегает автор — использует ли панорамную точку зрения или крупный план, многокрасочное или монохромное решение, — сказываются внимательный анализ впечатлений и наблюдательность.
Крепкая, коренастая фигура женщины, ведущей стадо яков, на одном из которых сидит ребенок, сразу дает представление о специфических и трудных условиях жизни людей в этом суровом, но прекрасном краю, о чем свидетельствуют и золотистые краски заката, и мерцающее марево воздуха, и белесая земля под ногами, и благородные обликом животные с побелевшими от инея мордами.
Художник выбрал сложную живописную задачу, изображая фигуры против света, но он виртуозно справился с тонкими тональными отношениями.
Миякита Сиори (род. 1967) Дремлющая 2002. Бумага, краски. Панно. 215x170
Тонкий эстетизм и великолепное мастерство Миякита Сиори, его интерес к импрессионистической живописи, избегающей черного, очевидны в представленной работе. Разноцветные подушки, ткани с внимательно нарисованными орнаментами, белое кружево на спинке дивана — все перечисленное, пронизанное солнечным светом, создает переливающееся цветами радуги «облако» вокруг женской фигурки. Ее художник окутывает этими слоями, по сути, скрывая реальные очертания, но не так, как было принято в средневековой японской живописи, изображающей знатных дам в многослойной одежде, сидящих в дворцовых покоях, а уже на современный лад.
Курасима Сигетомо (род. в 1960) Сбор урожая 2003. Бумага, краски. Панно. 215x170
Китай и в древности, и сейчас — кладезь сюжетов для японских художников. Путешествие по «китайской глубинке» — Синьцзян-Уйгурскому автономному району, по сути, по центру Азии, где сложились особые традиции и культура, где в древности проходил Великий шелковый путь, побудило Курасиму Сигетомо к созданию этой картины, посвященной сбору урожая. Ясная композиция напоминает крестьянские сюжеты европейских живописцев XIX века, в частности Жана Франсуа Милле. Она пронизана ощущением здоровья, бодрости, удовольствия земледельцев от своей работы и ее результата — щедрого урожая.
Мираока Кимио (род. в 1966) Ботанический сад 2005. Бумага, краски. Панно. 170x217
Необычный цвет, асимметричная композиция и декоративность превращают эту обычную сценку в ботаническом саду, где гуляет практически наша современница, в фантастическую. По сложности и богатству фактуры панно напоминает драгоценную ткань или кимоно с причудливым узором переплетающихся диковинных растений: пальм, кактусов, папоротников, написанных оттенками серого, красного, белого. Погружаясь в игру форм и линий, в нежнейшие переливы белого, изысканные оттенки серого, контрастирующие с мощным аккордом красного, нельзя не восторгаться наблюдательностью художника, его умением передать многообразие и совершенство природы.
Мираока Кимио (род. в 1966) Белая рука в окне 2009. Бумага, краски. Панно. 98x98
В окне, почти полностью совпадающем с форматом картины, смутно угадывается фигура девушки. Ее силуэт, тающий в сумерках, еще сложнее увидеть за четким отражением деревьев на стекле, чертящих своими голыми ветками причудливый узор на вечернем небе. Сумерки — колдовское время… Оттого возникает странный эффект освещенной руки, и можно только гадать: тени ли веток на лице героини или следы слез.
Кажется, подробно перечисляя все, что видит на подоконнике, в глубине лавки и «по эту строну» окна, художник слагает некую новеллу об ожидании, мечтах и печали. А белая рука… В Японии есть обычай ставить в окне лавки один из амулетов, приносящих удачу, — «манящую кошку» Манэки Нэко с поднятой лапкой, которая зазывает гостей. Считается, что она помогает изменить судьбу в лучшую сторону.
Иосимура Сэйдзи (род. в 1960) Осенние поля 2005. Бумага, краски. Панно. 95x85
Собственно, полей на этой картине зритель не видит. Только их край, границу, обочину, буквально на расстоянии вытянутой руки. Странно соседствуют белесые побеги растений и брошенные кем-то проволочные вешалки для одежды. Все остальное «дорисовывает» фантазия, а художник, кажется, вторит строфам великого Мацуо Басё:
Холод пробрал в пути. У птичьего пугала что ли В долг попросить рукава?
Миясако Масааки (род. в 1952) Послеполуденное сияние 2006. Бумага, краски. Панно.194x259
Миясако Масааки — широко известный в Японии художник среднего поколения, обладатель множества национальных наград и премий.
