Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
Елена тогда думала – понравилась она или нет, потому что Николай уехал в командировку и не звонил. Но все равно она разругалась со своими прежними поклонниками, запретила им звонить ей и ждала звонка только от Николая.
И вот возникла «чекистская пара». Елена, закончив школу, тоже приступила к работе, сначала в центральном аппарате, а потом, когда они поехали в командировку, была таким же сотрудником, как и Николай.
Семь лет семья разведчиков провела в командировке в Америке. Семь лет головокружительной, рискованной, двойной жизни, слежки, вербовок, встреч с агентами. И вот, наконец, долгожданная телеграмма из Центра: теперь они могут навсегда покинуть разноцветный неоновый Нью-Йорк. Целую ночь перед отъездом в Москву Елена и Николай колесят по знакомым улочкам и прощаются с этим городом. Разведчики понимают, что больше они сюда никогда не вернутся, но они счастливы, потому что они вместе, любят друг друга и, самое главное, потому что у них очень скоро появится малыш.
Вспоминая то время, Елена Косова расставляла важные акценты: «Я считала, что рождение ребенка это так же важно, как и служба в разведке. Это какой-то особый этап в жизни. Я никому не могла доверить сына, я понимала, что, получив такую подготовку, получив такие знания, я, конечно, должна идти работать, у меня были угрызения совести, но я понимала, что это тоже очень важный момент в жизни. Я пошла в отдел кадров и сказала: «Вы меня, пожалуйста, отпустите на какое-то время. Я сейчас, наверное, года два-три не смогу работать». Начальник отдела кадров сказал: «Елена Александровна, увольняйтесь тогда совсем. Было время, когда мы очень нуждались в вас, а сейчас у нас уже все укомплектовано, мы взяли на работу много женщин. Когда захотите, приходите, мы опять оформим». И я ушла. Я знала, что меня и в МИД могли взять, я же под крышей МИДа работала. Но у меня в то время было так, как в песне из «Семнадцати мгновений весны»: «Мгновения спрессованы в года, мгновения спрессованы в столетия». Все, что было спрессовано, вдруг стало оттаивать, и я почувствовала, как прекрасно быть матерью, женой, просто вот наслаждаться жизнью. Работал один муж. Конечно, многие могут сказать: «У вас все есть, вы были в Америке». Что значит «все есть»? У нас никогда не было задачи обогатиться, у нас есть то, что нам надо для жизни. Мы никогда себе ни в чем не отказывали в Америке, мы ездили по стране, ходили в театры, в музеи, то есть жили нормально. И на родине продолжали так же жить, только теперь уже с сынулей, маленьким мальчиком. Он иногда меня спрашивал: «Мама, а кто ты? Вот у Нины мама учительница, а ты, мама, кто?» Я говорю: «Сынок, я повар». Этот малыш вырос и в третьем классе залез в наш блестящий сундук, который мы привезли из Америки, раньше с сундуками путешествовали. И там он нашел документы, где сказано, что мой муж и я – сотрудники внешней разведки. Что с ним было! Мне показалось, что он даже заикаться начал. Я говорю: «Сынок, успокойся. Ты уже взрослый мальчик, ты должен понять, что это такая профессия, что сейчас такое время… Мы когда-нибудь тебе все расскажем, а пока мы об этом не говорим». Каким-то образом я ему, как ребенку, доходчиво объяснила. Он гордился, конечно».
Вокруг маленького Коли сосредоточился весь ее мир. Когда сыну исполнилось пять лет, они уехали в Голландию. Николай Антонович стал главным резидентом внешней разведки в этой стране, но жену резидента уже совершенно не интересуют разведка, агентурные встречи, тайники. Елене Александровне порой кажется, что все это было не с ней. Так прошло 18 лет.
«Сын рано очень женился, ушел из дома. И тогда я только заглянула в себя и подумала: «А что-то еще во мне там должно быть». Я вспомнила, как вместо снежных баб я лепила лица из снега. «А если бы вылепить это в скульптуре? Вот куда ты должна идти, это же божий дар!» И когда я почувствовала, что я свободна именно для себя, ко мне пришло озарение. Не имея никакой подготовки, я вылепила первый портрет Шандора Петефи, венгерского поэта-революционера XIX века. Я старалась сделать его несколько моложе, чем на других скульптурах, которые я видела. И этот портрет так прозвучал, что у меня даже ноги затряслись. Меня уже называют скульптором, хотя была только одна работа».
Министерство иностранных дел Российской Федерации
Ее жизнь с этого момента стала похожа на сон. Елене Александровне кажется, что она едва попробовала прикоснуться к гипсу, как ее уже называют известным скульптором, о ней снимают фильмы, проводят ее персональные выставки, пишут восторженные статьи в газетах. Венгры знают ее как советскую учительницу, страстную поклонницу поэзии Шандора Петефи, но о тайном прошлом Елены никто не подозревает.
Со дня ее первого и, казалось, нечаянного успеха прошла почти целая жизнь. Сейчас к ней на выставки приходят самые известные люди из мира искусства. Уже много лет Елена Александровна – член Союза художников. И странным образом поменялись роли, теперь не она – жена крупного разведчика, это уже Николая Антоновича все чаще представляют мужем известного скульптора.
Наверное, очень важно, что Елена состоялась как скульптор на этапе жизни зрелого человека. Она смогла понять себя и полностью реализовать свои способности. Сейчас каждая ее работа свидетельствует о творческом росте, ее работы очень выразительны и привлекательны, они получают очень высокую оценку.
Шарль де Голь, Чехов, Мэрилин Монро, Ференц Лист. Быть может, давний опыт разведчицы, ее память на лица и способность описывать увиденное помогают Елене Александровне создавать эти скульптуры, а ее невероятный внутренний свет вновь оживляет эти лица. Ее работы хранятся в коллекциях многих музеев, а недавно одна скульптура Елены Александровны появилась даже в частной коллекции Маргарет Тэтчер.
При общении с ней Елена Косова очень робела – в ее сумке лежал скульптурный портрет «железной леди». Сначала они говорили о детях, Тэтчер достала альбомы, стала показывать фотографии своих детей, женщины вспоминали о прежнем времени, даже что-то говорили о политике. Когда Елена показала ей то, что принесла, ей очень понравилась работа, хотя Елене было немного неловко, что подарок выполнен в гипсе.
Легкость, с которой Елена Александровна создает свои работы, обманчива. Каждый день она приходит в мастерскую, и окружающий мир перестает для нее существовать. В эти минуты есть только она и послушный ее рукам материал, из которого она создает живые образы этих людей.
Своими впечатлениями делится пресс-секретарь директора Службы внешней разведки РФ Татьяна Самолис: «Я была просто зачарована ею, не «очарована», а именно зачарована. Она меня просто притягивала, даже не тем, что я видела ее скульптурные работы, хотя всякое приближение к таланту всегда безумно интересно. Она меня вообще притягивала как совершенный человек с уникальным восприятием жизни. Мне даже казалось, что, может быть, если я буду за ней очень долго наблюдать, я сама научусь быть такой, как она. Но это, наверное, просто невозможно, такой нужно родиться. Ей интересно все, ей интересно себя пробовать во всем, и ей радостна сама по себе жизнь. И она ей не тяжела, она ей не обременительна. Такое, знаете ли, моцартианство. Она превращает в творчество, в праздник, в искусство все, за что берется, будет ли это работа в разведке, или занятия скульптурой, или это воспитание сына, или это взаимоотношения с мужем. Иногда мне даже кажется, что, если бы ее жизнь сложилась как-то совершенно иначе, может быть, даже фундаментально иначе, с какими-то совершенно иными основными координатами, все равно это была бы яркая индивидуальность. И, самое главное, это все равно была бы счастливая женщина, и потому я думаю, что счастье для нее не вне ее, а внутри нее самой».
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
