мире и начинают шептаться друг с другом.
Они хорошо смотрятся вместе.
Проходит некоторое время, прежде чем они замечают, что Алек, Армани и я пялимся на них.
В поисках безопасной темы для разговора я говорю:
— Мы с Авророй собираемся в субботу в соседний город.
— Вы что? — Спрашивает Миша, недоверчиво глядя на меня.
Ладно, возможно, это была не совсем безопасная тема. Виновата.
Аврора улыбается Мише.
— Ах да, я забыла тебе сказать. Мы идем по магазинам.
Алек поднимает брови и хихикает.
— А мне сказали вести себя прилично, когда ты сам вот-вот выйдешь из себя.
— Почему? — Глаза Авроры устремляются к лицу Миши. — Заказы на наши жизни ведь отменены.
Отменены?
Я скольжу взглядом между Мишей и Авророй, размышляя, не отменили ли их из-за того, что он с ней встречается.
Я и не знала, что Миша обладает такой властью в Братве.
Но, черт возьми, ура.
Будет здорово прогуляться, не боясь, что кто-то вышибет тебе мозги.
Армани решает присоединиться к разговору, сказав:
— Это не значит, что вам безопасно покидать территорию.
Если заказы отменены, тогда мы сможем покинуть Святого Монарха на пару часов. Я оглядываю сидящих за столом и говорю:
— Да, но никто, кроме вас троих, не узнает о нашем маленьком побеге.
Миша делает глубокий вдох, а затем говорит:
— Мы втроем пойдем с вами.
Уф. Я надеялась, что Аврора останется одна. Мне почти не удается провести с ней время с тех пор, как она начала встречаться с Мишей.
— Какого хрена? — Спрашивает Алек, выглядя ошеломленным.
Армани стонет и, закатив глаза, бормочет:
— Я не хожу по магазинам со светскими львицами.
В кои-то веки я полностью с ними согласна и добавляю свои два цента.
— Ага, а я в этом не так уверена.
Миша переглядывается с Авророй.
— Либо мы идем с вами, либо вы не покинете территорию.
Аврора обращает свое внимание на меня.
— Все в порядке, Эбби. Они смогут донести все сумки.
Ха. Я бы с удовольствием посмотрела, как Алек понесет сумки. Ухмыляясь, я соглашаюсь:
— О, точно, я об этом не подумала.
— Какого хрена? — Повторяет Алек, совсем не выглядя счастливым.
Я похлопываю Алека по бедру.
— Все в порядке, сумасшедший. Это послужит тебе тренировкой, когда ты найдешь женщину, достаточно безумную, чтобы встречаться с тобой.
Алек смотрит на мою руку, как на кусок дерьма, прежде чем переводит взгляд на мое лицо.
— Убери, если хочешь сохранить руку.
Я отдергиваю руку и, схватив со стола салфетку, делаю вид, что вытираю ладонь, одновременно бросая на Алека взгляд, полный отвращения.
Уф, как мне надоел этот ужин.
Аврора не замечает напряженного момента между мной и Алеком и говорит:
— Чуть не забыла, нас не будет здесь в выходные шестнадцатого числа. Это день рождения моей мамы.
— А где ты будешь? — Спрашивает Миша. — Как долго?
Ого, он уже ведет себя как пещерный человек, когда дело касается Авроры.
— В загородном доме Сартори здесь, в Швейцарии. Только субботу и воскресенье.
— А потом вернешься? — Спрашивает он, и выражение его лица говорит мне о том, что он хочет запереть Аврору в своем номере.
Думаю, я бы упала в обморок, если бы Николай вел себя так со мной. Мои яичники этого не переживут.
Я оглядываюсь через плечо и, увидев мужчину, от которого у меня намокают трусики, теряю нить разговора, пока Алек не говорит:
— Насчет этой субботы, я не буду таскать ничьи сумки.
— Такой джентльмен, — рассеянно бормочу я. — Я в обморок упаду, если ты будешь продолжать в том же духе.
Когда я смотрю на Алека, выражение его лица почти безжизненное. Чувство страха пробегает рябью по моей спине.
— На всякий случай, если есть какое-либо недопонимание, мне на тебя насрать. Я иду ради Миши.
Когда официант приносит еду, Армани встает и жестом предлагает Алеку поменяться с ним местами.
Благодарю Бога за маленькие милости. Может, я и не полностью доверяю Армани, но он хотя бы не выглядит таким психом, как Алек.
Когда официант ставит передо мной тарелку с кальмарами, Армани крадет кусочек.
Пытаясь быть вежливой хотя бы с одним из друзей Миши, я улыбаюсь Армани.
— Угощайся.
Не знаю, что происходит, но в следующую секунду Аврора шепчет:
— Армани не в ее вкусе. Расслабься.
Я смеюсь и качаю головой.
— Да, он слишком молод для меня.
Алек наклоняется вперед и смотрит на меня.
— Армани старше тебя, женщина.
Иисус, помоги мне справиться с этим мужчиной.
— Во-первых, прекрати называть меня женщиной. У меня есть имя. Во-вторых, он слишком молод, по крайней мере, лет на десять, — огрызаюсь я на Алека. Чтобы донести свою мысль, я указываю туда, где сидит Николай. — Именно такой мужчина меня интересует.
Миша бросает на меня взгляд.
— Я думал, ты его ненавидишь.
— Не-а, это отношения любви и ненависти. — Я отправляю в рот кусочек кальмара и ем, хотя предпочла бы оказаться где-нибудь еще, а не за этим столом.
— А Николай знает, что у него с тобой отношения? — Спрашивает Алек язвительным тоном.
Мудак. Серьезно, от этого парня у меня мурашки по коже.
Миша вздыхает, и Алек пожимает плечами:
— Я просто задаю вопрос.
— Я не говорила, что мы встречаемся, — бормочу я, нанизывая вилкой очередной кусочек кальмара.
— Интересный факт, — говорит Армани. — Ты знала, что Николай был женат?
Все мысли в моем мозгу внезапно останавливаются, и я задыхаюсь:
— Что?
— Его жена умерла через несколько дней после свадьбы. У нее были проблемы с сердцем. Говорят, с тех пор он не смотрел ни на одну женщину.
Святое дерьмо.
У меня отвисает челюсть, когда я смотрю на Армани.
— Ого, это так трагично, — бормочет Аврора.
— Да, если его здесь нет, то он дома со своей семьей, — добавляет Алек. — Этот человек никого к себе не подпускает. Я могу понять, почему.
Оглянувшись через плечо, я смотрю на Николая, сидящего в одиночестве за столом. Мое сердце сжимается в груди, и внезапно я вижу его в совершенно новом свете. Я устроила этому мужчине ад, а он оплакивает потерю своей жены.
Черт, разве сейчас я не чувствую себя дерьмом?
Мне нужно поговорить о чем-то другом, и я спрашиваю:
— Во сколько мы уезжаем в субботу?
— В десять? — Аврора смотрит на Мишу, чтобы убедиться, что он не против.
— В десять, — отвечает он.
У меня совершенно пропал аппетит после того, как я узнала, что Николай был женат и потерял жену.
Мне определенно придется ослабить давление на него и сосредоточиться исключительно на своих тренировках.
Мое сердце сжимается при этой мысли, не радуясь
